Изучив список, он поднял глаза. Дама потушила в пепельнице сигарету с полоской помады на фильтре и скрестила ноги, внезапно выдав свое волнение.

– Что скажете, мистер Денемпонт? – поинтересовалась она милым, немного наивным тоном.

Это же миллионы! Вот о чем он думал. Миллионы! Это будет самая крупная сделка за все годы. В голове он уже подсчитывал сумму своих комиссионных. Но была одна проблема. Очень большая проблема.

– Могу я узнать, где хранятся картины?

– В нашем доме во Флоренции, – последовал ответ.

– Прошу меня простить, – извинился он и нажал кнопку селектора. – Анджела, свяжитесь с лордом Хобартом и предупредите его, что я немного задержусь. – Затем он повернулся к графине: – Возможно, вам это известно, но все же я хотел бы заметить, что в Италии весьма непросто получить разрешение на вывоз предметов искусства. Разумеется, если продать коллекцию в Италии, сумма будет велика, но несравнима с той, которую вы сможете получить, например, в Соединенных Штатах. Я несколько раз пытался вывезти кое-что для моих итальянских клиентов, но даже с помощью… – он поднял руку и потер указательным и большим пальцами, не желая произносить слово «взятка», – это невозможно.

– Где коллекцию можно продать дороже? – невозмутимо спросила дама. – Здесь или в Штатах?

– К сожалению, сейчас в Штатах. Там есть немало сказочно богатых коллекционеров, которые заплатят любые деньги ради возможности иметь эти редкие произведения в своих коллекциях исключительно для услады своего взора. Некоторые готовы купить даже краденое, но я с такими дел не имею, – поспешил добавить он.

Графиня поджала губы.

– Вы смогли бы найти покупателя в Соединенных Штатах?

– Там немало желающих. В Нью-Йорке, Лос-Анжелесе, много где. Я мог бы получить лучшую для вас цену в Нью-Йорке. Но… – Он с любопытством смотрел, как она достает еще одну сигарету из невероятно дорогого портсигара. – Да, простите мою невежливость. Что вам предложить выпить? Кофе? Или бокал шампанского?

– Если у вас есть шампанское, с удовольствием выпью.

Он нажал кнопку и заказал два бокала «Пол Роджер». Его любил Уинстон Черчилль, и Денемпонт ввел эту марку как стандарт для себя и своего дома.

– К сожалению, лорд Хобарт уже выехал на встречу с вами, – сообщила секретарша.

– Позвоните в «Гаррик» и попросите их извиниться от моего имени. Пусть начинает ланч без меня. – Он опять повернулся к графине.

– И какое же но? – спросила она.

– Боюсь, очень важное. Оно в том, что вам придется самим перевезти картины в Нью-Йорк. Я не могу иметь к этому отношения.

– Вы имеете в виду – тайно?

– Боюсь, это единственный вариант.

Он видел, как глаза ее сверкнули. Она повертела сигарету в пальцах, обтянутых тканью перчаток. Несомненно, перед ним не только красивая и умная, но и сильная дама.

– Хорошо, но как я это сделаю?

– Да, риск огромен. Если вас поймают, то расплата будет страшной.

Женщина пожала плечами:

– Но если мы ничего не предпримем, то потеряем почти все, мистер Денемпонт. – Она посмотрела на него с прищуром. – Маркус Ли-Хойе сказал мужу, что мы можем полностью вам доверять. А еще что вы человек, способный… как это у вас говорят – найти лазейку? Это именно то, что нам нужно. Найти лазейку. Как нам это сделать?

– Вы действительно хотите знать?

– Да, – уверенно ответила она.

Секретарша принесла шампанское.

– Хорошо. Я скажу вам, как бы поступил сам, будь у меня картины, которые надо вывезти из Италии.

Дама подняла бокал и сделала глоток.

– Слушаю.

– Самая большая проблема в том, что многие страны подписали соглашение Конвенции УНИДРУА о похищенных или незаконно вывезенных культурных ценностях.

– Какие страны?

– Все европейские.

– И что вы предлагаете? – невозмутимо спросила она.

– Я бы снял картины с подрамников, положил их на дно чемодана и отправился в самое заурядное для вас путешествие по Европе. Ключевым моментом будет пересечение границ. Я бы предложил ночь, когда таможенники усталые и не такие бдительные, – в четыре часа, например. Лучше выбрать Лондон, где наименее внимательны к экспортируемым предметам искусства, – в аэропорту Хитроу не взимают экспортную пошлину. Оттуда вы могли бы улететь в Нью-Йорк.

– С картинами на дне моего чемодана?

– Именно. Вес их будет незначительным, а вот риск существенным.

– Вы бы на нашем месте пошли на такой риск, мистер Денемпонт?

Он ответил не сразу.

– Если бы у меня не было выхода, то да, пошел. Но вы должны понять, графиня, я не имею права и не буду советовать вам так поступить. Я лишь представил возможный вариант. В такой ситуации рискованно пересекать границу любой европейской страны, у вас могут конфисковать коллекцию. Вы потеряете миллионы.

– Как я уже сказала, мы потеряем миллионы, если будем бездействовать.

– Решение принимать вам.

– Итак, хорошо, допустим, нам удалось и мы прилетели в Нью-Йорк со всеми картинами. Возникнет ли у нас проблема с покупателем из-за отсутствия официального разрешения на вывоз от итальянских властей?

– Только не с моими клиентами, – заверил ее он. – Никаких проблем.

Он еще раз подумал о сумме комиссионных. Это будет большая сумма. Просто огромная!

Дама улыбнулась и подняла бокал.

– Полагаю, возможно, мы могли бы планировать нечто подобное.

– Вы, графиня. Я ничего не хочу об этом знать!

Она подняла бокал еще выше.

– Вы и не знаете. Ничего! – Она усмехнулась и встала. У двери обернулась. – С нетерпением жду встречи в Нью-Йорке. Это один из моих самых любимых городов.

– Буду рад помочь вам поднести чемоданы, графиня.

– Вам будет позволено помочь мне их донести. Маркус был прав, сказав, что вы наш человек. Примите мою искреннюю благодарность. Arrivederci!

И она удалилась, оставив за собой шлейф дорогих духов.

Четверг в конце ноября, почти полночь, дождливо и ветрено. Пожилой дворецкий Винченцо пристраивал чемодан графини в ее «альфа-ромео», а она стояла рядом с мужем, сжимая его руку, ощущая, как внутри ее все трепещет. И все же сейчас, стоя под освещенным портиком, глядя, как переливаются капли дождя на капоте машины, она не сомневалась в правильности решения. На лице ее были разводы грязи, руки – на этот раз без перчаток – перепачканы, как требовала придуманная легенда.

Витторио, граф Ди Валиериа Массино, был высоким мужчиной элегантного вида, одетый в черные брюки с идеально отутюженными стрелками и голубой кашемировый пуловер, из-под которого был виден ворот кремового цвета сорочки с пестрым орнаментом шейного платка. Он сжимал руку супруги, желая немного ее успокоить, хотя сам невероятно нервничал. В эту поездку стоило отправиться ему, но Джеймс Денемпонт, галерист из Лондона, настаивал на том, что одинокая женщина вызовет меньше подозрений таможенников, чем мужчина.