Скоро Сулейман по наущению и подстрекательству жены Росси приказал главному евнуху Ибрагиму при помощи петли задушить сына Мустафы Мурата, который жил с матерью: эта женщина неустанно твердила мужу об опасности для него, и для его детей, отца которого так сильно любили янычары. Это произошло в 1553 году.

…фигура Роксоланы не вызывала у Буассарда симпатии, он считал ее провокаторшей преступных интриг при султанском дворе.

Миф женщины-соблазнительницы, волшебницы — древний и наиболее универсальный. Мужчины под влиянием этих чар теряют свободу, власть над собой, силы для действий. Ядовитый напиток изолирует их от жизни, погружая в томную дрему. Буассард видел в Роксолане красивую ведьму, которая с помощью волшебницы-еврейки готовила колдовское варево для Сулеймана… Магометане любили женщин как сладкоежки сласти и душистые напитки, каждую минуту готовые окунуться в чувственные наслаждения посмертного рая с его гуриями…

Итальянский автор Луиджи Бассано да Зара, живший в Стамбуле до 1545 г., подтверждает миф о магической власти Роксоланы над Сулейманом: «Он так любит ее и хранит ей верность, что все подданные изумляются, говорят, что она очаровала его и называют ее колдуньей. Напротив, войско и двор ненавидят Роколану и ее детей, но никто не решается протестовать: я сам всегда слышал злые слова о ней и ее детях, а добрые — о первородном сыне и его матери».

Причиной этой ненависти была безграничная преданность Сулеймана Роксолане. Произошло неслыханное в Османской династии — верность султана одной женщине на протяжении многих лет до самой смерти. Для турок эта большая любовь императора была непонятна. Для них уважение и ценность измерялись количеством пышнотелых гаремных существ. Но настоящий воин любит опасность и скорее предпочтет амазонку, которую нужно завоевывать, чем покорную Золушку. Сильные мужчины охотно преувеличивают женское влияние, теша самолюбие самих женщин. Однако одной красоты и очарования недостаточно, чтобы завоевать, руководить и манипулировать. Здесь необходимы моральные качества и интеллектуальные способности. Сулейман любил женщину, которая добровольно назвала его своей судьбой, но не принимала без дискуссии его идей, она умела противостоять интеллигентно, чтобы дать убедить себя обоснованными доводами.

К наиболее влиятельным людям империи принадлежал талантливый грек, друг юности Сулеймана и его личный советник, великий визирь Ибрагим. Его загадочную смерть после пира в султанской палате некоторые приписывают зависти и соперничеству Роксоланы. Ибрагим амбициозный, жадный к власти, богатству и почестям мог сам вызвать подозрения у султана. Безжалостная система наказывала виновных немедленно, без прощения.

Житель дворца, бывший воспитанник школы пажей, итальянец Бассано утверждает, что Роксолана была сначала пленницей Ибрагима, который представил ее султану, вероятно, чтобы иметь влияние на султанский гарем. Но Роксолана вскоре отказалась помогать Ибрагиму.

Когда место Ибрагима занял зять Рустем, влияние Роксоланы на взгляды и чувства Сулеймана стало единоличным. Ее власть простиралась на всю Оттоманскую империю. Следовательно, логичным казались обвинения ее в смерти Мустафы.

Назначение Мустафы в провинцию, удаленную на 26 дней путешествия, может означать не только возможность для его большей самостоятельности в правлении и как опыт для будущего монарха, но одновременно и то, что Сулейман еще к этому времени не принял решения, станет ли его старший сын наследником. Формирование будущего властелина под властным влиянием и требованиями, развивало скорее близкую и постоянную связь, а не отделение и отчуждение. А впрочем неумолимы были традиции для наследника оттоманского престола. Только один из кандидатов был возможен, старший из живых. «Если есть два калифа — убейте одного из них!» — повелевал Коран. Такой же закон установил Мухаммед II Завоеватель: «Для общего блага каждый из моих славных сыновей или внуков может уничтожить всех своих братьев…»

Любой способ устранения соперников поощрялся во избежание междоусобиц. Насилие, террор, гекатомбы жертв росли на алтаре империи. Во имя ее процветания султаны убивали братьев, сыновей, отцов. С легкостью совершали они эти кровавые деяния, которые освящал мусульманский закон, а святое его писание всегда предоставляло нужный текст и уточнения к нему.

Роксолана знала: кто ударит первый, тот будет жить дольше. Для ее материнских чувств обстоятельства были трагичны: ее три сына были соперниками Мустафы. Старший Селим, способный Баязид, младший Зиянгир; из них остался в живых только Селим, которого прозвали «пьяница» за чрезмерную любовь к вину.

До сих пор точно не установлено, как именно в этом клубке жестокостей, предательств и заговоров действовала Роксолана. Ясно одно: она защищала сыновей. Чтобы в таких обстоятельствах выстоять, нужны были большой такт, осторожность, мудрость змеи. Для полноценного освещения роли Роксоланы западных источников недостаточно, а турецкие в настоящее время полностью не использованы.

На формирование общественного мнения о Роксолане несомненно огромное влияние оказали «психологические источники». Человеческая зависть действовала в нужном направлении уже при ее жизни. Разношерстное население Стамбула невзлюбило чужую пленницу, а консервативные турки ненавидели ее за новые порядки в стиле западного мира.

Зависть и ненависть распространяли миф о Роксолане. О популярности злой женщины-украинки говорит шуточная поэма турецкого поэта XVII века, Мизри — о выборе женщины:

Где сможешь ты себе примерную жену найти?

Ищи в Украине ее! Ах! Мой сын, не уходи,

Подлый и предательский народ: мужчины, женщины и дети —

Хотели б нас в триумфе затоптать злые люди эти,

И все лишь для того, чтобы уничтожить Порту…

Клевета не уменьшала роли Роксоланы как мощной повелительницы XVI века. Среди даров от разных государств для монарха Оттоманской империи обращает внимание куртуазная посылка английской королевы Елизаветы I: музыкальный инструмент, орган. Музыкальность жены Сулеймана была известна, а угодить ей подарком — необходимо.

Неоспоримое величие ее фигуры была так заманчиво, что другие народы считали ее своей. Претендовали на нее итальянцы, считали, что она похожа на красавиц Тициана, а французы пытались доказать родственное к ним звучание ее имени. Стоит вспомнить выдающегося французского автора и патриота, Петра Дюбуа, который в начале XIV века предложил программу французского господства. В ней он советовал своим землякам серьезнее заняться воспитанием и образованием девочек, которых следует высылать на Восток, чтобы они там посредством женских прелестей, красоты и ума оказывали влияние на мусульманских монархов…

Присваивали себе Роксолану и наши соседи. В польской прессе можно не раз найти попытки ополячить Роксолану. «Полька на султанском престоле» — такой ревеляцией баламутил читателей еще в 1937 г. краковский «Илюстрованы Куриер Цодзенны» («Ежедневный Иллюстрированный Курьер»), которого не смущало ни украинское имя, ни исторические сведения, ни собственные источники (например: лирическая поэзия Зиморовича с нач. XVII в. «Roxolanki, czyli panny Ruskie»), поляки присваивают себе эту славную украинку, которую такой наш знаток Востока Агатангел Крымский в своей «Истории Турции» называет украинской поповной. До настоящего времени сберег украинский народ песню: