litbaza книги онлайнИсторическая прозаАттила. Бич Божий - Морис Бувье-Ажан

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 47 48 49 50 51 52 53 54 55 ... 86
Перейти на страницу:

Гунны хорошо кормили своих скакунов, давали им напиться и отдохнуть, рискуя даже быть захваченными преследователями, но к уходу за своими грязными «кормильцами» они были совершенно не расположены. Дело тут даже не в желании казаться диким и страшным. Конь — не роскошь, а средство передвижения и боевое снаряжение. Раненых лошадей забивали и употребляли в пищу. Когда заканчивались припасы, всадник мог хладнокровно вырезать кусок мяса из крупа своего коня и продолжать подхлестывать кричащее от боли животное, пока оно не издыхало. Всегда можно было взять запасного коня.

Запас коней, поразивший древних авторов, был наследием кочевой жизни. Он позволял быстро покрывать огромные расстояния, используя сменных лошадей, заменять павших и служил источником продовольствия любителям сырой или вареной конины.

Вместе со стадами передвигались кибитки с семьями гуннов, но во время Галльской кампании они уже не следовали непосредственно за войсками, как в описании Аммиана Марцеллина. Семьи останавливались в опустевших деревнях и охраняемых лагерях. Кроме того, само число таких семей было невелико, так как большинство своих близких гунны оставили в дунайских и рейнских областях. Этим отчасти объясняется стремительность продвижения войск.

Артиллерия гуннов была еще в худшем состоянии, чем пехота. Если убожество пехотинцев еще как-то компенсировалось качеством войск некоторых союзников, то хороших баллистических орудий не было во всей армии, осуществившей вторжение.

Число катапульт и баллист возросло уже в ходе войны. В дунайских и мозельских землях были в спешном порядке устроены еще две мастерские, из которых машины под надежной охраной доставлялись в места сосредоточения, указанные Аттилой. Стараниями Эдекона в изготовлении разрушительных машин был достигнут определенный технический прогресс. Прототипами служили римские образцы. Возросшая потребность в осадных машинах привела к увеличению количества в ущерб качеству. Передвижных баллист было по-прежнему мало, тогда как производство тяжелых машин расширялось.

Остготы славились своими таранами, считавшимися наиболее прочными и практичными. В Гуннии и на захваченных землях мастерские получили заказы на изготовление стенобитных орудий по остготскому образцу.

Копья, дротики и пики с более или менее длинным стальным наконечником, врезанным в древко, поставлялись с Кавказа. Двойное копье, представлявшее собой древко, на одном конце которого крепился стальной наконечник, а с другого — длинное плоское заостренное стальное лезвие, имело тюркское происхождение и изготовлялось в паннонийских оружейных мастерских. В Галлии оно появилось после падения Сен-Кантена. Это копье давало некоторые дополнительные преимущества пехоте и произвело впечатление на галло-римлян, которые немедленно обзавелись таким же оружием.

Можно только поразиться протяженности коммуникаций, по которым гуннским армиям в Галлии доставлялось снаряжение из самых отдаленных уголков Империи гуннов. Многолетние заботы Аттилы о благоустройстве путей сообщения оказались ненапрасными.

Хотя лодки гуннов, изготовленные из древесной коры, были столь великолепны, что вызвали уважительное удивление Максимина и Приска, дефицит средств для переправы через широкие реки создавал для завоевателей проблемы в ходе всей Галльской кампании. Переправы большой массы войск стали возможны только благодаря высокому мастерству понтонеров.

Быстрая переброска войск при помощи имевшихся челнов была неосуществима, но Аттила ошибочно полагал, что у него есть время построить достаточное количество лодок на месте. Времени, как, впрочем, и леса, не хватало. Пришлось довольствоваться большими плотами, наспех сколоченными общими усилиями саперов и простых воинов: целые когорты, сняв даже посты охранения, не покладая рук трудились для обеспечения переправы.

Стоит ли философствовать о «двух мечах Марса»? С точки зрения стратегии, простор для размышлений не слишком широк.

Несколько упрощая, можно сказать, что галло-римляне всегда старались давить своей монолитностью, сплоченностью рядов и четкостью механически отлаженных перестроений, тогда как гунны делали ставку на рассыпной строй. Нет ничего удивительного, ведь римлянин — прежде всего пехотинец, а гунн — конник. Современные стратеги считают не подлежащим сомнению фактом, что тактика гуннов продемонстрировала преимущество маневра перед статичной обороной.

Но противников отличала не только тактика. По отношению к населению галло-римляне стремились выглядеть несущими мир и покой, а гунны — сеющими страх. Аэций хотел изгнать Демона разрушения, объединить жителей Галлии, обеспечить им мир и процветание: он сдерживал, насколько это было возможно, разрушения и грабежи, чинимые войсками (Теодорих также старался обуздать своих, что для остальных союзников было непростым, а то и невозможным делом). Аттила шел изгнать тирана-притеснителя, освободить жителей Галлии, дать им независимость и… обеспечить процветание! Поскольку же приспешники тирана не поняли своего счастья и осмелились сопротивляться, их следовало запугать показательной резней и разорением. Он начал с поджогов, истребления и грабежа. Но, столкнувшись с последствиями, полностью пересмотрел свою политику и попытался сделать ее более гуманной. Ардарих последовал его примеру, но для других союзников сдержать войска, превратившиеся в разнузданную орду, было крайне тяжело, а порой и просто невозможно. Впрочем, поведение противников, таким образом, было вполне логично, если вспомнить, что римляне были защитниками, а гунны захватчиками.

Другим интересным фактором стало взаимное влияние противоборствующих сторон. Римляне улучшили свою кавалерию, а гунны подтянули пехоту. Римляне совершенствовались в стрельбе из лука, велиты осваивали атаку рассыпным строем, а гунны учились лучше владеть мечом и тверже стоять в пешем строю. Все достижения одной стороны тут же копировались другой. Война всегда способствует развитию средств разрушения.

На долю населения Галлии выпало много страданий, и особенно тяжело пришлось северянам, несмотря на то, что своей главной целью Аттила ставил подчинение вестготов Аквитании. Итогом его похода явилось уничтожение целых деревень и даже больших городов. Многие из них так и не были восстановлены. Картину разорения дополняли вырубленные леса, выжженные и вытоптанные поля, изуродованные дороги, разрушенные речные порты, горы смердящих трупов, грозящих эпидемиями.

Война стала заключительным страшным аккордом, довершившим лавину бедствий, обрушившихся на Галлию. Неурожаи и призыв крестьян в армию подкосили сельское хозяйство, в городах начался голод, увеличилась смертность от болезней, еще более усугубившая убыль населения в результате военных потерь.

Лишениям подверглись не только жители районов боевых действий — вся страна так или иначе почувствовала тяготы войны. Историков поразило искреннее добровольное содействие общей победе, которое временно сплотило все народы Галлии и создало некоторую иллюзию прочного национального единства.

Одержав победу, Аэций мог надеяться, что спас Империю и что Галлия останется ее провинцией. Но сама Империя была надломлена и разорена войной, и, разгромив врага, Аэций оказался еще слабее, чем был в начале войны. И что особенно важно, победа во многом была заслугой галлов, ибо они изгнали захватчиков со своей земли, и хотя им, как и прежде, пришлось выступить в роли защитников Империи, это совершенно не вело к развитию у них проимперского мышления. Их стремление к независимости только усилилось после всех пережитых лишений, от которых они смогли избавить себя сами. Многие стали задаваться вопросом, не будет ли Галлия втянута в чуждые ее интересам войны, если останется в составе Империи? В итоге — не имея, впрочем, большого выбора — галло-римляне предпочтут смириться с соседством других варваров и со временем образовать единую с ними нацию, чем продолжить сопротивление их натиску, даже после одержанной победы. Спустя всего несколько лет после смерти Аттилы, когда при Хильдерике, сыне Меровея, расселения франков уже было не сдержать, священник Сальвиан, автор трактата «О Божьем промысле», напишет: «Римляне (имеется в виду, галло-римляне — галлы, жившие под властью Рима) не желают впредь быть подданными Рима; они молят Небеса позволить им жить, как они живут, совместно с варварами».

1 ... 47 48 49 50 51 52 53 54 55 ... 86
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?