Две статуи на западном фасаде Уэлского собора, созданные в 1230 – 1240 годах, облачены в цилиндрические шлемы с плоской вершиной (фото 11). Хотя шлемы имеют большую высоту спереди, чем сзади, не видно четкого разделения между пластиной, защищающей лицо, и пластиной, закрывающей шею. Плоская пластина наверху, похоже, изготавливалась с фланцем, за который прикреплялась к цилиндру при помощи заклепок по всей окружности. На одном шлеме для глаз оставлено одно отверстие. На другом шлеме имеется вертикальная усиливающая пластина, идущая спереди по центру – такая конструкция была более распространенной. На шлемах такого типа возможность видеть улучшена тем, что по окружности шлема идет приподнятое ребро или полоса; единственный сохранившийся пример находится в «Цейхгаузе» (Военный музей. – Пер.) в Берлине (фото 12). Вертикальная усиливающая шлем полоса имеет два широких ответвления под прямыми углами в ней; в каждом ответвлении вырезано прямоугольное отверстие. Шлем пронизан многочисленными отверстиями, возможно, для крепления шнурков, за которые держалась стеганая подкладка. Шлем из Уэлса мог иметь такую же подкладку, но довольно курьезные шапки, надетые на некоторые фигуры – мы обсудим это позже, – заставляют предполагать, что это не так.

Время изготовления шлема из Берлина точно не установлено. Очень похожие шлемы были в обращении до 1270 года, как видно по Псалтири Людовика Святого (Париж, Национальная библиотека).

Как только лицо стало закрываться шлемом, встал вопрос о разработке каких-то методов идентификации воина. Организация, классификация и описание разработанных форм и символов позднее развилось в науку, получившую название геральдика.

Несколько норвежских шахматных фигур, найденных в Уиге (остров Льюис), имеют на голове новую разновидность защитного головного убора, шлем с открытым лицом, называемый kettle-hat, «шляпа-котелок», возможно, за свое сходство с перевернутым котелком. Позднее такой шлем стали называть просто «котелком» (фото 8). По всей видимости, это vida stelhufa, широкая стальная шляпа из саг. Восстановленная страница одного манускрипта из Южной Германии (около 1150), находящаяся ныне в музее Метрополитен, Нью-Йорк, показывает подбородочные ремни, привязанные концами к шлему. К середине XIII столетия такой шлем («шляпа-котелок») определенно считали вполне подходящим рыцарю головным убором. Один такой шлем можно видеть на созданной в 1248 году печати Арнула III, графа Гуинеса. Хотя шлемы, по всей видимости, изготовлялись из одного куска, многие рукописи, такие как Библия Мацейовского, относящаяся примерно к 1250 году, показывает шлем, видимо сделанный из отдельных деталей на манер более ранних шлемов франков, но с прикрепленным к ним ободом (Библиотека Пьерпонта Моргана, Нью-Йорк) (фото 7 и 18).

Шлем «шляпа-котелок» оставался популярным столько времени, сколько носилась броня, и являлся типичным шлемом пикинеров XVII века, когда доспехи уже перестали использовать. Эти головные уборы снова появились в британской армии в 1915 году для защиты от осколков и шрапнели.

На раке Карла Великого один рыцарь показан с откинутой на плечо кольчужной шапочкой, что дает возможность видеть тесно облегающую стеганую шапочку, надетую под капюшон (она должна была смягчить удар по кольчуге (фото 13). Эта шапочка очень распространена на иллюстрациях XIII века, как в Мацейовской Библии. Поскольку – особенно в XIII веке – капюшон очень часто носился без шлема, эта прокладка должна была играть важное значение. Кольчужные капюшоны с плоскими вершинами, типичные для середины XIII столетия, по всей видимости, поддерживались шапочками, имевшими специальную форму и толстый рулон набивочного материала вокруг верхней части, как на фигурах на Уэлском соборе около 1230 – 1240 годов. Аналогичная шапочка показана на еще одной фигуре из Уэлса, она надета поверх кольчуги, предположительно как поддержка шлема (фото 11, справа). Конечно, может быть, иногда для дополнительной защиты под кольчужную шапочку надевали стальную. Это очень трудно проверить, но изображение в церкви Эбергевенни, по всей видимости, лорда Джона Гастингса (ум. 1313), ясно показывает очертания твердого головного убора, надеваемого под кольчужную шапочку.

Трудно найти иллюстрации того, как предличник держали закрытым, хотя в живописи и скульптуре XII века изображено много предличников разной формы. Однако довольно позднее изображение в аббатстве Першор, Вустершир, имеет длинный предличник, свисающий вниз с правой стороны шеи, в то время как рисунок с изображением Матвея Парижского, на котором виден коленопреклоненный рыцарь примерно 1250 года из Британского музея, показывает аналогичный предличник, тесно обтягивающий горло и привязанный шнурками к кольчужному капюшону над левым ухом (фото 15). Изображения в Шептон-Маллете, а также изображение Уильяма Лонгспее Старшего, графа Солсбери в соборе Солсбери показывает предличник с широким прямоугольным концом, который держится за надбровную полосу кольчужного капюшона с помощью шнурков.

В некоторых случаях большой предличник спускался вниз, так что подбородок и шея оставались открытыми до времени военных действий, как в Codex Calixtinus (Каликстинский кодекс. – Пер.) в архивах святого Иакова Кампостелского. Предличники этого типа более позднего времени показаны либо с подкладкой, как на фигуре около 1300 года из собора Страсбурга (Страсбура) (ныне находится в музее собора), либо без подкладки, как на изображении ландграфа Иоганна, скончавшегося в 1311 году в Марбурге. На ряде английских изображений несколько более позднего времени, таких как сэра Питера де Солтмарша (ум. 1338) в Хаудене, Йоркшир, видно кружево с узлами по обеим сторонам лица – возможно, чтобы к нему крепился предличник этого типа.

В XII столетии распространение получили кольчуги с длинными рукавами, и к 1200 году руки часто защищали кольчужные рукавицы, состоящие из одного отделения для большого пальца и другого для остальных пальцев. Эти рукавицы изготовлялись как единое целое с рукавом, как видно на раке Карла Великого (фото 13). Веревка или полоска вокруг кисти не давали весу рукава давить на рукавицу, заставляя ее сползать с кисти. Когда боевых действий не предвиделось, руку можно было высунуть в отверстие, располагавшееся в рукавице напротив ладони. Самые ранние иллюстрации рукавиц с обшлагами, сделанными отдельно от рукавов кольчуги, можно найти на рисунке в Малой хронике Матвея Парижского, относящейся примерно к 1250 году (Кембридж, колледж Корпус Кристи). Слово haubergeon, уменьшительное от hauberk, «кольчуга», которое встречается в манускриптах того времени, предположительно, относится к коротким кольчужным рубахам, иногда с короткими рукавами, которые часто можно видеть на картинах и скульптурах.

Уникальным является изображение воина в Йоркской псалтири (около 1170 – 1175), на котором ряд белых полос с красными концами. Эти полосы образовывают сеть поверх кольчуги; через эту сеть видна кольчуга, закрывающая тело и руки. Сеть не покрывает кольчужный капюшон (Университет Глазго). До сих пор не было предложено никаких объяснений этой сети (фото 16).

Капюшон время от времени изображается изготовленным отдельно от кольчуги – к примеру, в Glossar von Salomon von Konstanz (около 1150) (Мюнхен, Баварская государственная библиотека) кольчужный капюшон явно изготовлен из металлических пластинок-чешуек, в то время как кольчуга явно сделана не из них.