— Но такой риск, дитя мое… — начала Эгвинн.

— Риск? — перебил Медивх. — Риск для кого? Не для меня, владеющего всей силой Тирисфален. Для остальных членов Ордена? Их больше заботят внутренние политические игры, чем демоны. Для наций, составляющих человечество? Этих жирных счастливых идиотов, надежно защищенных от всех опасностей, о которых они даже представления не имеют? Есть ли здесь риск для кого-то, кого действительно следует беречь?

— Ты играешь с силами, гораздо более могущественными, чем ты, сынок, — вздохнула Эгвинн.

Кхадгар с Гароной стояли уже почти у двери, но настоящий Медивх был всецело захвачен видением.

— О, разумеется! — с язвительной усмешкой произнес Медивх из прошлого. — Думать, что я смогу управиться с подобными силами, было бы грехом гордыни! Не меньшим, чем; мысль, что ты сможешь помериться силами с повелителем демонов и выйти победителем.

Они были уже за спиной Медивха. Гарона потянулась к ножу, спрятанному в ее блузе, но Кхадгар молча притронулся к ее руке и покачал головой. Они проскользнули мимо Медивха — в глазах старика стояли слезы.

— Что будет, если орки победят? — спросила Эгвинн. — Они поклоняются темным богам и теням. Зачем тебе отдавать им Азерот?

— Когда они победят, — ответил прежний Медивх, — они сделают меня своим вождем. Они почитают силу, мама, в отличие от тебя и всех остальных обитателей этого достойного жалости мира. А благодаря тебе я являюсь в этом мире сильнейшим. И тогда я сломаю оковы, которые ты и остальные наложили на меня, и буду править!

Внутри видения воцарилась тишина, и Кхадгар с Гароной замерли, задерживая дыхание. Заметит ли настоящий Медивх в этой тишине их отсутствие?

Но его внимание было приковано только к Эгвинн, говорившей из глубины прошедших лет.

— Ты не мой сын, — сказала она. Настоящий Медивх уткнулся лицом в ладони. Его фантом ответил:

— Нет. И я никогда не был твоим сыном — во всяком случае, по-настоящему твоим.

И Медивх из прошлого расхохотался. Это был глубокий, громоподобный смех уже слышанный Кхадгаром прежде, в ледяной пустыне, когда эти двое сражались в последний раз.

Эгвинн была потрясена.

— Заргерас? — с отвращением произнесла она, наконец, узнав его. — Я же убила тебя!

— Ты убила лишь тело, чародейка. Ты убила лишь мою физическую форму! — заревел Медивх из прошлого; Кхадгар уже видел наложенную на него вторую сущность, вторую тень, поглотившую его, — существо из пламени и тьмы с огненной бородой и огромными рогами. — Убила и спрятала в могиле на дне моря. Но я был не прочь пожертвовать им ради лучшей награды!

Помимо воли Эгвинн приложила руку к низу живота.

— О да, дорогая матушка, — продолжал прежний Медивх; языки пламени лизали его бороду, рога поднимались в клубах дыма над его лбом. Это был Медивх, но одновременно это был и Заргерас. — Я спрятался в твоей утробе, я проник в дремлющие клетки твоего еще не сформировавшегося ребенка. Я — порок, скверна, врожденный дефект, о котором ты не могла и подозревать! Убить тебя я не мог, совратить — тоже вряд ли. Так что я решил сделаться твоим наследником!

Эгвинн выкрикнула проклятие и взметнула руки вверх, облачая свой, гнев в слова, не предназначенные для человеческих ушей. Искрящаяся радуга, вырвавшись из ее рук, поразила Медивха-Заргераса прямо в грудь.

Призрак прошлого пошатнулся и отступил на шаг назад, затем еще; затем он поднял руку и поймал луч направленной на него энергии. В комнате запахло горелым мясом, а Заргерас-Медивх зарычал и зашипел от боли. Он выкрикнул собственное заклинание, и Эгвинн швырнуло через всю комнату.

— Я не могу убить тебя, мать, — рявкнул демон. — Что-то удерживает меня от этого. Но я сломаю тебя! Сломаю и изгоню вон, и к тому времени, когда ты исцелишься, к тому времени, когда ты вернешься оттуда, куда я тебя отправлю, эта земля будет моей! Эта земля — и вся сила Ордена Тирисфала!

Настоящий Медивх испустил дикий вой потерянной души, взывая к небесам о прощении, которое никогда не будет дано.

— Наш ход, — шепнула Гарона, дергая Кхадгара за рукав. — Пошли, пока нам есть куда идти.

Кхадгар мгновение помедлил и тронулся вслед за ней к лестнице.

Они скатились вниз по каменным ступеням, перепрыгивая по три за раз, — и чуть не сбили с ног старика управляющего.

— Вы возбуждены, — спокойно заметил он. — Проблемы?

Гарона проскочила мимо, но Кхадгар схватил слугу за руку и сказал:

— Ваш господин сошел с ума.

— Больше, чем обычно? — уточнил Мороуз.

— Я не шучу, — настаивал Кхадгар. Затем его глаза загорелись. — У вас при себе свисток для вызова грифонов?

Служитель вынул металлический цилиндр, украшенный рунами.

— Хотите, чтобы я вызвал…

— Я сам это сделаю, — перебил юноша, схватил свисток из его руки и загромыхал по ступенькам вслед за Гароной. — Он будет гнаться за нами, но вам тоже лучше уйти. Прихватите с собой кухарку и постарайтесь убежать как можно дальше!

Прокричав это, Кхадгар скрылся из виду.

— Убегать? — проговорил Мороуз вслед удаляющейся фигуре юноши. Он, тихо хмыкнул. — Куда же я убегу?

Они пролетели уже несколько миль, когда грифон перестал слушаться повода. Лишь одно животное отозвалось на призыв Кхадгара, да и то попятилось, когда к нему приблизилась Гарона. С трудом молодой маг заставил грифона смириться с присутствием женщины-полуорка. Уже покинув круг холмов, они услышали позади вопли и проклятия Медивха. Развернув грифона в направлении Штормбурга, Кхадгар принялся нещадно пришпоривать его.

Вначале они летели быстро, но затем грифон начал сопротивляться и рвать уздечку, стремясь развернуться обратно к горам. Кхадгар старался подчинить его своей воле, направить в нужную сторону, но животное волновалось все больше и больше.

— Что это с ним? — спросила Гарона.

— Медивх зовет его назад, — ответил Кхадгар, — Он хочет вернуться в Карахан.

Кхадгар тянул за повод, даже свистел в свисток, но, в конце концов, был вынужден признать поражение. Он посадил грифона на низкий голый скалистый выступ и соскользнул с его спины, дождавшись, пока сойдет Гарона. Стоило ей коснуться ногами земли, как грифон снова взмыл в воздух и захлопал тяжелыми крыльями, набирая высоту, чтобы вернуться к своему господину.

— Думаешь, он погонится за нами? — спросила Гарона.

— Не знаю, — отозвался Кхадгар. — Но если да, то я бы не хотел в это время оказаться здесь. Нам надо двигаться к Штормбургу.

Они проблуждали почти весь вечер и всю ночь; выйдя на грунтовую дорогу, они двинулись по ней, поскольку, по-видимому, она вела в нужном направлении. За ними не было погони, в небе не видно никаких странных огней, перед рассветом беглецы решили немного отдохнуть, спрятавшись под огромным кедром.