Начальники штабных отделов устроили празднование моего дня рожденья у полковника Коха, где мы пили коктейль «Танковые гусеницы»,[155]усовершенствованный в соответствии с полевыми условиями; при этом пометка «полевые условия» означает, что полагающиеся по рецептуре сорта спиртного в коктейле могут быть заменены на доступные в данной ситуации.

12–го 90–й дивизии пришлось отражать жестокую контратаку численно соответствовавшей ей немецкой дивизии, действия которой поддерживали танки. Наши бойцы не дрогнули и отбили контрудар, несмотря на то что им приходилось действовать без поддержки бронетехники и противотанковой артиллерии, не имея путей для отступления — мост за их спинами погрузился под воду. Как бы там ни было, корпусная артиллерия численностью в тридцать дивизионов вовремя вступила в бой.

Ситуация со снабжением снарядами улучшилась, если не считать факта недопоставки боеприпасов для 240–миллиметровых гаубиц и восьмидюймовых орудий.

Позвонил генерал Эйзенхауэр, который сообщил мне о снятии с командования 7–й бронетанковой дивизией генерала Сильвестра, сказав, что тот заявил, будто я имел предубеждение против него.

Это неправда, поскольку я не позволял командирам корпусов, в которые в тот или иной момент входила 7–я дивизия, отстранить его от командования все прошедшее время, начиная еще с августа.

13–го в наступление включилась Седьмая армия. Брэдли и Бонестил[156]навестили меня, и мы отправились в штаб—квартиру 12–го корпуса в Шато—Сален. Мы также нанесли визит в 4–ю бронетанковую дивизию, где Брэдли имел возможность воочию убедиться, сколько бед приносит нам грязь. Танки фактически ложились на брюхо, едва съехав с дороги.

Командование обещало направить в наше распоряжение пехотные части 75–й дивизии[157]не позднее 10 декабря и передать остальные ее подразделения к 15–му числу. Также нам обещали 11–ю бронетанковую дивизию, которая тогда как раз грузилась на суда в порту Соединенного Королевства.

В то время Брэдли высказал мысль о том, что, когда будет организована Пятнадцатая армия Соединенных Штатов, он поставит ее в тылу Третьей и Первой армий, что дало бы нам возможность отвлекать меньше сил на обеспечение порядка у себя за спиной.

Позднее вечером мы навестили раненых в госпитале, которые пребывали в приподнятом настроении. Вообще же такое положение буквально стало правилом в той операции.

14–го числа мне пришлось отговаривать Эдди от намерения обойти Фалькерберг.

Я посетил Уокера, и мы произвели смотр частей 95–й дивизии. Потери, понесенные этим соединением с 8 ноября, составляли 80 человек убитыми и 482 ранеными. Это, как я считаю, слишком много, учитывая, сколь малых успехов добилась дивизия за истекший период времени, о чем я и сказал Твадлу.

В Тионвилле мы видели самый длинный мост Бейли[158]в мире; саперы наводили его под огнем и только что закончили свою работу. Снаряды еще падали вблизи сооружения, но ни один из них не попал в мост, пока мы находились на нем. Оттуда мы направились в Каттеном, пересекли временный мост под прикрытием дымовой завесы и прибыли в расположение 90–й дивизии. Осуществленное 90–й дивизией форсирование реки Мозель достойно пера романиста. Переправа была сопряжена с огромными трудностями: после того как два батальона благополучно перешли на восточный берег, мост сорвало и всем остальным пришлось переправляться на плотах и лодках.

Генерал Ван Флит показал нам поле, где 12–го числа шел ожесточенный бой. Никогда еще в своей жизни я не видел такого количества убитых немцев в одном месте. На расстоянии полутора километров они лежали рядом практически плечом к плечу друг к другу.[159]

В тот день (14–го) начала переправу 10–я бронетанковая дивизия, а это означало, что дела все же продвигались.

15–го прибыл генерал Эйзенхауэр, и мы нанесли визит в 12–й корпус, а также в 26–ю и 35–ю дивизии. Ему понравилось то, что он увидел, верховный главнокомандующий даже сфотографировался шагающим по грязи, которой там хватало.

В ту ночь с нами произошел довольно забавный случай. Мне хотелось хорошенько протопить камин в комнате генерала Эйзенхауэра, при этом мы так постарались, что подожгли гостиницу, да так, что едва потушили пожар. Скажу откровенно, нам с британским адъютантом главнокомандующего полковником Джимми Голтом пришлось попотеть.

По состоянию на 15 ноября операция протекала вполне удовлетворительно, если не считать того, что 4–я бронетанковая продвигалась не так быстро, как хотелось бы, а Седьмая армия помогла нам меньше, чем мы рассчитывали. Командир 12–го корпуса начал перестроение дивизий, с тем чтобы 6–я бронетанковая была готова в случае чего пойти на прорыв.

Потери в живой силе по состоянию на 15 ноября составили:

Третья армия

Убитыми — 6778

Ранеными — 35 296

Пропавшими без вести — 7700

Всего — 49 844

Небоевые потери — 29 857

Общий итог — 79701

Противник

Убитыми — 48 000

Ранеными — 131 000

Пленными — 111 000

Всего — 290 000

Материальные потери по состоянию на 15 ноября:

Третья армия

Легкие танки — 182

Средние танки — 410

Артиллерийские орудия — 414

Противник

Средние танки — 857

Танки «Пантера» и «Тигр» — 454

Артиллерийские орудия — 1836

16–го генерал Эйзенхауэр уехал, перед отбытием посетив склады артиллерийских боеприпасов и обмундирования, а также госпиталь.

От Марлен Дитрих, которая жила в Германии во время Первой мировой войны, я слышал, будто бы немцы использовали для борьбы с траншейной стопой противостолбнячную вакцину или сыворотку, мы тоже попробовали на добровольцах в госпитале, но безуспешно.