Петра убрала в стороны все, что лежало сверху, и дрожащими руками достала картины из ящика. Они оказались теми самыми, из апартаментов принцессы Лилиан, и, оглядевшись в поисках ровной поверхности, она выбрала столик перед зеркалом и положила их на него, а потом открыла свою сумочку и достала цветные копии похищенных шедевров. Все правильно, за исключением шляпы, слишком пышных усов и множества парусников на аналоге творения Моне, они совпадали целиком и полностью. Она перевернула полотна и посмотрела их тыльную сторону: там находились регистрационные номера, и она увидела, что картины нарисованы на холсте. И обе имели золоченые рамы. Подумав, она вспомнила, что не видела таких на картинах в других апартаментах, но на этом ей пришлось закончить свои исследования, поскольку она услышала шум шагов и голоса у входа в пристройку. Судя по ним, ее уединение собирались нарушить бармен и новая девица с ресепшена.

Петра затаилась в туалете, чтобы ее не обнаружили. В дальнем конце коридора находилось временное складское помещение для мебели из комнат, где проводились малярные работы. Пожалуй, парочка направлялась туда. Она подождала, пока их шаги затихли, и подняла аналог Ренуара, чтобы поставить его назад, и тут с удивлением обнаружила краску на своем большом пальце. Кто-то, вероятно случайно, испачкал картины. Наверное, строители или буйная рок-звезда, которая одно время занимала апартаменты… Хотя к тому времени она уже поменяла картины, а раньше там жили старики…

Она достала носовой платок, смочила его и осторожно провела им по полотну, а дойдя до шляпы мужчины, увидела, как она легко стирается. Петра проделала ту же процедуру с картиной Моне, и один из парусников сразу исчез, даже без особых усилий.

Значит, эти милые пожилые люди из апартаментов принцессы Лилиан… Петра с трудом удержалась от смеха. Полиция целой Швеции подключилась к этому делу, но никому не удалось найти картины, пенсионеры одурачили всех. Ее первой мыслью было поспешить к стойке дежурного администратора и рассказать о своем открытии, но потом она услышала крик, за которым последовали стоны и смех, – бармен и его девица явно взялись за дело.

Она быстро вернула свои находки в ящик, а потом задумалась. Если картины так искали, рано или поздно полиция должна будет предложить награду за них… Студенческий кредит закончился, и работа уборщицы ей наскучила, а небольшое вознаграждение решило бы ее проблемы. Если забрать полотна домой и подержать их у себя, она могла бы сказать, что сделала это с благими намерениями. Она же фактически не украла их, а просто нашла среди мешков с мусором и всяким хламом в туалете и взяла к себе на время, пока пыталась найти для них другое место в отеле… Так она могла все объяснить, и это вроде звучало правдоподобно. Потом, поняв, насколько ценные вещи попали к ней в руки, она сразу же позвонила бы в музей или в полицию, смотря по тому, кто предложил бы награду. Государство ведь обычно платило тому, кто находил клады с золотом и серебром, так что оно должно поощрить и того, кто спас дорогие произведения искусства, подумала она. А прессе она могла рассказать, как счастлива оттого, что ей удалось спасти шедевры для потомков. Это был очень надежный сценарий.

Дверь открылась, и она услышала шаги в дальнем конце пристройки, они приближались. Бармен и его девица! Они даже не прятались особо, а громко разговаривали и целовались. Она снова притаилась в туалете, открыла крышку унитаза и села на него, размышляя, что ей сказать, если ее обнаружат здесь, а потом вспомнила, как люди обычно торопливо уходят, увидев кого-нибудь «на горшке», и немного успокоилась. Она слышала, как они прошли мимо и вызвали лифт, и осмелилась пошевелиться, только когда его двери сработали снова, но не встала сразу, а еще немного посидела, с благодарностью думая о любвеобильной парочке. Благодаря им она смогла спокойно оценить ситуацию и теперь знала, что ей делать с картинами.

Хинсеберг, место, где можно провести лето! Пусть здесь нет бара, как в Гранд-отеле, и ресторана «Веранда», не подают жареного гуся и торта безе. Марта ворочалась в кровати и мучилась бессонницей. Было жарко, но, к сожалению, она не могла подойти к окну и открыть его настежь – тюрьма не шикарная гостиница. Марта откинула в сторону одеяло, взбила подушку и легла снова, но сон не приходил, поскольку она постоянно думала о Лизе. Пожалуй, она совершила глупость, выступив против нее, но стоило Марте увидеть эту девицу, в ней проснулся дух сопротивления. Ладно, сделанного не воротишь. Утром она собиралась накрыть стол для всех.

Придя на кухню на следующий день, Лиза притворилась, что в появлении столовых приборов и посуды на ее месте нет никакого события, а просто села и начала завтракать. Как обычно, она не отличалась красноречием и даже не поздоровалась с Мартой. И, держа чашку с кофе обеими руками, время от времени поглядывала через окно на улицу. Марту заинтересовало, что с ней происходит, ведь ее самочувствие явно оставляло желать лучшего. Во всяком случае, если судить по мрачному выражению лица, серой коже и растерянному взгляду. Если кто-то обращался к ней, она бормотала что-то неразборчивое или просто не отвечала. Немного позднее в спортивном зале Марта решила поговорить с ней.

– Привет, – сказала она.

– Ничего себе, какого черта ты здесь делаешь?

– Даже динозавру надо держать себя в форме.

В комнату вошли несколько девиц и направились к беговым дорожкам. Лиза не обратила на них внимания, положила мат и начала делать упражнение на пресс.

– Я слышала, ты скоро поедешь в отпуск, – сказала Марта, подождав, когда Лиза сделает перерыв, но в ответ услышала лишь ворчание.

– Ты не рада?

Лиза легла на живот и приступила к отжиманиям. Марта пожала плечами и взялась за гантели.

– Знаешь, когда подойдет мой отпуск, мне будет некуда идти, – сказала она немного спустя, снова попытавшись вызвать Лизу на разговор. – Я оставила дом престарелых, и сейчас одному Богу известно…

Лиза, которая уже направилась к велотренажеру, резко остановилась.

– Добро пожаловать в реальность. Мы, кто сидит здесь, всегда теряем наши квартиры, а на производстве зарабатываем на сладости и курево, но не более. Если нет родителей или мужика, которые будут содержать нас, мы становимся бомжами. А потом еще власти удивляются нашему возвращению в преступный мир.

Марта никогда не задумывалась над этим. Как тогда вернуться к нормальной жизни после отсидки?

– Насколько я понимаю, у тебя богатое прошлое? – продолжила она.

– Я не хочу разговаривать об этом.

– Но…

Лиза повернулась и вышла из зала.

В течение нескольких дней она правила своим королевством, как и прежде, и старательно не замечала Марту. Так продолжалось довольно долго, и Марта обрадовалась, услышав, что Жвачка получила отпуск. За день до отъезда Лизы они столкнулись в прачечной, и Марта вздрогнула от неожиданности.

– Сейчас тебе страшно, не так ли? – сказала Лиза, увидев Марту. Она стояла в углу в ожидании, когда машина закончит отжим, но вдруг проскользнула мимо Марты и встала в дверях, перекрыв ей путь к отступлению. – Небось поджилки трясутся. Как ты осмеливаешься ходить одна по моим владениям?