Поэтому я не могу спорить о том, будут ли достижения генной инженерии «плохими» или «хорошими». Как и в случае любых технологий, это зависит от того, кто использует их и с какой целью. Единственное, что можно точно сказать: если корпорация прибегнет к таким технологиям с целью создать востребованный на рынке продукт, то цель у нее — отличная, но в этом случае будет работать совершенно другой селективный механизм и совершенно иное направление эволюции, чем все, что до этого было на планете.

На несложных примерах работы простой системы с одним-единственным циклом вы видели, что большинство балансирующих циклов обратной связи имеет внутри системы собственные цели: поддерживать уровень воды в ванне, комфортную температуру в помещении, величину запасов на складе, количество воды в водохранилище. Эти цели — важные точки влияния на элементы системы, и многие люди осознают это. Если вы хотите, чтобы в комнате стало теплее, надо изменить настройки термостата. Однако существуют более крупные и менее очевидные, но более важные точки влияния, и они действуют на всю систему сразу.

Даже люди внутри системы часто не понимают, какой общей цели они служат. «Чтобы получать прибыль», — так сказали бы представители многих корпораций, но это только правило, необходимое условие, чтобы быть в игре. В чем смысл игры? Чтобы увеличивать свою долю рынка, все больше и больше вовлекать весь мир — клиентов, поставщиков, регуляторов — под контроль корпорации, чтобы ее операции становились более защищенными от нестабильности. Джон Кеннет Гэлбрейт давно понял, что цель корпорации — поглотить все[65]. У раковой опухоли такая же цель. На самом деле это цель любой биологической популяции, но только ничего хорошего нельзя ожидать, если это стремление не подавляется балансирующим циклом обратной связи более высокого уровня, который никогда не позволит неожиданно появившейся сущности, управляемой усиливающим циклом, захватить мир. Цель сохранить конкуренцию на рынке должна перекрывать цель каждой отдельной корпорации уничтожить конкурентов. То же правило действует и в экосистемах: цель поддерживать равновесие и давать возможность для развития всех популяций должна быть выше, чем цель каждой популяции размножаться без ограничений.

Некоторое время назад я говорила, что замена игроков в системе — это невысокий уровень вмешательства, пока игроки находятся в старой системе. Исключение из этого правила работает только тогда, когда единственный игрок, завладев властью, получает возможность изменить цель всей системы. Я с удивлением думаю о том, что с приходом очередного лидера, будь то Дартмутский колледж или нацистская Германия, провозгласившего новую цель, сотни, а то и тысячи или миллионы прекрасно образованных, разумных людей начинают двигаться в другом направлении.

Именно это сделал Рональд Рейган, и мы видели, как это происходит. Незадолго до того, как Рейган занял свой пост, президент мог сказать: «Спрашивай не о том, что правительство может сделать для тебя, спроси, что ты можешь сделать для правительства», и никто бы не рассмеялся. Рейган говорил снова и снова, что цель не в том, чтобы люди помогали правительству, и не в том, чтобы правительство помогало людям, но в том, чтобы оно слезло с шеи народа. Кто-то поспорит, что большие изменения в системе и увеличение власти корпораций позволили ему это сделать. Однако изменение содержания публичного дискурса в США, да и во всем мире, при Рейгане стало свидетельством того, что разъяснение смысла, повторение, защита и утверждение новых целей — действительно точка влияния.

2. Парадигмы: мировоззренческие установки, на основе которых складывается система (формируются ее цели, структура, правила, запаздывания, параметры)

Приведем еще одно известное высказывание Джея Форрестера о системах: «Неважно, как написано налоговое законодательство страны. В умах людей существует общее представление о том, каким должно быть справедливое распределение налогов. Что бы ни говорил закон, через честные пути и нечестные, через сложности, мошенничество, освобождение от налогов или прибавление отчислений, через постоянное изменение правил фактические налоговые платежи будут подгоняться под общепринятую идею “справедливости”».

В сознании общества существуют общие невысказанные представления и убеждения о том, как устроен этот мир. Их не высказывают, потому что нет необходимости: все и так уже знают их. Деньги измеряют что-то реальное и имеют реальное выражение; поэтому люди, которым платят меньше, буквально стоят меньше. Рост — это хорошо. Природа — это запас ресурсов, конвертируемых для достижения человеческих целей. Эволюция остановилась с появлением Homo sapiens. Кто-то может «владеть» землей. Это лишь часть общепринятых допущений современной западной культуры, все они совершенно ошеломили другие культуры, для которых такие предположения совсем не очевидны.

Парадигмы — ключ к пониманию систем. На основе разделяемых всеми участниками социальных соглашений о природе реальности, формируются цели систем и информационные потоки, обратные связи, запасы и все остальное, что имеет отношение к системам. Никто не сказал об этом лучше, чем Ральф Уолдо Эмерсон:

Древние египтяне строили пирамиды, потому что верили в загробную жизнь. Мы строим небоскребы, потому что считаем, что место в деловом центре города чрезвычайно важно. Будь то Коперник и Кеплер, доказавшие, что Земля не центр Вселенной, или Эйнштейн, предполагавший, что материя и энергия переходят друг в друга, или Адам Смит, утверждавший, что эгоистичные действия отдельных игроков рынка чудесным образом в совокупности способствуют общему благу, это люди, которым удалось вмешаться в систему через ее парадигмы. Они попали в точку влияния, через которую полностью изменили систему.

Можно возразить, что парадигмы изменить сложнее, чем что бы то ни было в системе, поэтому этот пункт должен быть в самом низу нашего списка, а не на втором месте. Но в процессе изменения установок людей нет ничего физически сложного или дорогого, и он даже не слишком медленный. У отдельного человека такое изменение может произойти за миллисекунду. Все, что нужно, это щелчок в голове, когда пелена спадает с глаз и складывается новое видение мира. Процесс изменения системы взглядов целого общества значительно сложнее и более длительный, общество сопротивляется посягательствам на общепринятые предубеждения сильнее, чем чему-либо еще.