этой ситуации Бен ее поддержал. Без него Хелен сошла бы с ума.

— Без проблем, мне самой нужно идти, — ответила она.

— До вечера. — И Бен повесил трубку.

Хелен выключила сотовый телефон. Оба водителя подошли к ней.

— Мы привезли шатер для вечеринки и много еще чего.

Хелен протянула им руку.

— Шатер нужно установить вот здесь, на лужайке, лицом к дому, — объяснила она. — Сцена для музыкальной группы располагается в дальнем углу шатра. Факелы — между шатром и террасой. Холодильники поставьте в сарай рядом с навесом для машин. Там же есть и розетки. Скамьи, стулья и буфетные столы расставьте вдоль границы участка рядом с изумрудными туями.

— Без проблем. — В знак согласия один из водителей прикоснулся кончиками пальцев к кепке.

У Хелен не было времени, чтобы позаботиться обо всем самой. Куда запропостился Франк?

— Фейерверки вы тоже привезли?

— Само собой.

— Установите их, пожалуйста, вот там, на поле рядом с лесной дорожкой. Но накройте брезентом, это должен быть сюрприз для гостей.

— Без проблем, как пожелаете.

Мужчины принялись за работу.

В этот момент на террасе наконец появился Франк. В банном халате, он выглядел несколько рассерженным из-за шума. Увидев грузовики, он раскрыл глаза и тяжело зашагал по лужайке.

— Эй, вы не можете здесь парковаться! Вы заблокировали мой автомобиль! — крикнул он мужчинам.

— Все в порядке! — сказала им Хелен. — Мой невероятно занятой супруг останется сегодня здесь и в порядке исключения позаботится обо всем сам.

Мужчины переглянулись и продолжили работу.

Франк озадаченно посмотрел на Хелен:

— Возможно, мне еще придется сегодня отъехать.

— Возможно? — переспросила она. — Я должна уехать немедленно. Кстати, доброе утро. — Она хотела пройти мимо него в дом.

— Момент! — Франк схватил ее за руку. — Сегодня утром я был у себя в кабинете…

Она сурово взглянула на руку Франка. Тот быстро отдернул ее.

— Можешь объяснить, откуда в моем паркетном полу трещина и почему ящик стола взломан? — спросил он.

— А ты можешь объяснить, где твоя голубая, сшитая на заказ рубашка? — ответила она. — Кроме того, это не твой паркет, а паркет в моем доме.

Хелен почувствовала, как злость Франка улетучилась. Вместо это его глаза стали холодными как лед: взгляд кобры перед укусом. Но не со мной, дружок.

— Ты шпионишь за мной? — холодно спросил он.

— А у меня есть причины?

Работники не обращали внимания на ссору. Они открыли задние двери грузовичков и принялись выгружать полотнище шатра и алюминиевые опоры.

Дасти, поскуливая, сидел между Хелен и Франком и поочередно смотрел на них. Бедный пес не понимал, почему его маленькая семья только что развалилась.

Хелен молча развернулась и направилась к своей машине. Коротко свистнула. Дасти побежал за ней. Хелен никак не могла оставить его здесь: работники перевернут с ног на голову весь участок. Открыла дверь радиоключом.

— Прыгай в машину, оп!

Терьеру не пришлось повторять дважды. Он обожал ездить в машине так же, как и лакомиться собачьим печеньем или гоняться за кошками. Во время поездки он любил высунуть мордочку из окна, закрыть глаза и балдеть оттого, как ветер хлопает его ушами.

Франк медленно подошел к Хелен.

— Куда ты собираешься? — Бесстрастное выражение лица, но голос холодный как лед. Наверное, вот с такой прокурорской интонацией он и допрашивает подсудимых.

— Я вернусь через несколько часов, — коротко ответила Хелен.

— В таком виде?

Кого это волнует, если она поедет в Вену в кроссовках и сером спортивном костюме? Неужели Франка? На это ей наплевать.

— По крайней мере, оставь телефон включенным на случай, если работникам от тебя что-нибудь понадобится.

Хелен пристегнулась.

— К сожалению, не получится.

— Почему, черт возьми?

— Потому что я пытаюсь спасти жизнь твоей маленькой шлюхи, — буркнула она и захлопнула дверцу машины.

24

Сабина на цыпочках вышла из спальни, чтобы не разбудить племянниц. Она снова ночевала у Моники. Пока ее сестра была в ванной, она приготовила на кухне для девочек кукурузные хлопья и блинчики.

Обратная поездка из Дрездена в Мюнхен прошлой ночью была настоящим кошмаром. Шесть часов, один из которых в пробке. Снейдер спал рядом, как ребенок, прислонившись с надувной подушкой к стеклу, безо всяких акупунктурных иголок, воткнутых в руки. Видимо, его укачало. Ни следа мигрени или кластерной головной боли. Высадив его в «Меркуре», Сабина поехала к сестре и тихонько пробралась в спальню к девочкам.

И вот уже младшая Конни, заспанная и с растрепанными волосами, протопала в кухню. Ее пижама была измята, словно девочка всю ночь проворочалась. В руке девочка держала плюшевого мишку, который выглядел таким же потрепанным. Когда Конни заметила Сабину, ее глаза округлились от удивления.

— Ты ночевала сегодня у нас, тетя Бина?

— Да, но вчера пришла поздно, и ты уже сладко спала, мое сокровище. — Сабина поставила на стол три чашки какао.

Вошли Керстин и Фиона и сели на свои стулья.

— Ты останешься сегодня у нас? — спросили они.

— С удовольствием, но у меня дежурство. — У Сабины начинал болеть живот, когда она думала о бюро. Коллеги из ЛКА оставили на ее голосовой почте несколько сообщений, которые с каждым разом становились все раздраженнее. Сразу после завтрака она отправится в ЛКА на Майлингерштрассе и будет объяснять, почему запрашивала информацию об убийствах в церквах через «Дедал». Правда, сначала ей прочтут лекцию, потому что она не перезвонила вчера ночью на обратном пути из Дрездена. Но после ужасной находки в склепе дрезденского собора у нее не было настроения выслушивать за рулем упреки сотрудника ЛКА. Вид убитой женщины врезался в ее сознание. По крайней мере, у Сабины есть одна почти уважительная причина отсутствия в участке — командировочное удостоверение от БКА в Висбадене. Но сегодня Снейдер уже не сможет спасти ее от допроса. Это дело нужно завершить.

Сабина и девочки проглотили хлопья, блинчики и хрустящие мюсли. После чего кухня стала походить на настоящее поле битвы. Моника в банном халате и с полотенцем на голове села за стол и намазала масло на кусок цельнозернового хлеба. Выглядела она не очень хорошо. Ей предстоит тяжелый день в музее. Сабина беспокоилась о сестре. В отличие от нее Мони, видимо, весь день думала о смерти матери. Сабина, конечно, тоже думала, но по-другому. Следственные действия не давали ей покоя и направляли ее мысли в конкретное русло. Хотя Снейдер был высокомерным козлом, которому она желала разных напастей из-за некоторых его комментариев, работа с ним оказалась для нее сродни терапии.

Так как у Сабины не было времени, Моника сама должна сегодня позвонить бывшему мужу,