— Перцев, — заносчиво повторила я и увидела, как засияло ее лицо. — Вкусных, сочных, отменяющих все проблемы перцев, — радостно произнесла я и передвинулась к холодильнику, когда на ее лице появилось мрачное выражение, после чего достала по одному зеленый и красный перец. — Эй, привет, мистер Зеленый Перец. Как насчет того, чтобы решить мою проблему? В какую школу я пойду в сентябре? — Я приложилась к нему ухом и прислушалась. — О нет, так не пойдет. — Я потрясла его. — Может быть, мне стоит послушать красный перец? Привет, мистер Красный Перец. Мне кажется, Розалин считает, что вам не по силам решить мои проблемы. А вы что думаете? Отправить нам маму в сумасшедший дом или держать ее наверху до самой смерти? — Я опять прислушалась. — Нет. Ничего. — Я положила перцы на стол. — Похоже, сегодня они не желают отвечать. Может быть, спросить луковицу? — спросила я, изображая энтузиазм. — Или натертый сыр?

— Тамара, — услышала я голос Артура, в котором звучало предостережение, и замолчала. Не говоря больше ни слова, я вышла из кухни и отправилась в гостиную. Обычно мы в гостиной не ели, но в этот раз Розалин принесла мне омлет туда. Милейшее создание — но вместо примирения я попросила принести соль.

В десять часов Розалин, нагруженная тяжелым подносом, должна была идти в другой дом, и я боялась, как бы ее мать не рассказала ей о моем визите. Правда, в дневнике об этом не было ни слова, однако я все равно боялась. В пятнадцать минут одиннадцатого к дому подъехала машина доктора Гедада. Набрав полную грудь воздуха, я отперла калитку.

— Вы, верно, Тамара, — радостно произнес он, направляясь к крыльцу. И я не могла не улыбнуться ему в ответ. Высокий, худой, он отлично выглядел. У него уже начали седеть волосы, однако не было и намека на лысину. Я сразу же заметила высокие скулы и ласковые глаза, придававшие ему отчасти женственный вид, несмотря на явную мужественность и совсем не женскую красоту. Когда он вошел в дом, мы обменялись рукопожатием.

— Доброе утро. В этом году стоит отличное лето. — У доктора Гедада был глуховатый голос, словно во рту у него застрял кусочек хлеба, который мешал говорить, отчего приходилось растягивать слова, словно напевать их, но это ему ничуть не вредило. Несмотря на мадагаскарский акцент, у него проскакивали слова, произносимые с чисто ирландским blаs[59]. Звук был необычный и приятный на слух. Мне он тем более понравился, так как я увидела перед собой человека, который был способен внести новый дух в старый порядок вещей, потрясти его и преобразовать.

— Позвольте взять ваш портфель.

Я нервничала, меня бросало то в жар, то в холод, и я понятия не имела, как себя вести. К тому же мне с трудом удавалось отвести взгляд от двери.

— Нет, Тамара, спасибо, — отозвался доктор Гедад. — Портфель мне еще понадобится.

— О да, конечно.

— Насколько я понимаю, вы позвали меня к своей маме?

— Да. Она наверху. Пойдемте.

— Спасибо, Тамара. Я очень сочувствую вам из-за смерти вашего отца. Уэсли рассказал мне об этом. Наверно, вы обе тяжело переживаете случившееся.

— Да. Спасибо, — с улыбкой ответила я, напрасно стараясь проглотить застрявший в горле комок, который появлялся каждый раз, стоило кому-то заговорить о папе.

Я направилась наверх и уже начала думать, что справлюсь со своей задачей и верну маму, хоть и потеряю Уэсли, как распахнулась входная дверь. Через порог переступила Розалин, держа в руках тарелку, накрытую фольгой. Она поглядела на доктора Гедада так, словно он был безжалостным потрошителем. И побелела как мел.

— Доброе утро, — учтиво произнес доктор Гедад.

— Кто вы?.. — Розалин перевела взгляд со странного человека в ее холле на меня, потом опять на него. Она прищурилась: — Вы наш новый врач?

— Правильно, — довольно весело произнес доктор Гедад и спустился с лестницы. «Нет!» — мысленно прокричала я.

— Приятно с вами познакомиться, миссис…

— Розалин, — торопливо произнесла она, поглядев на меня, потом опять на него. — Меня зовут Розалин. Добро пожаловать в наш город.

Они обменялись рукопожатием.

— Очень вам благодарен за то, что вы и ваш муж дали работу моему сыну Уэсли.

Розалин поглядела на меня, испытывая явную неловкость.

— О да, он нам очень помогает, — проговорила она, как отрезала. — Доктор, — смущенно произнесла она, — а что?.. Почему?.. Тамара, ты заболела?

— Нет, я не заболела, Розалин, спасибо. Доктор Гедад, нам сюда, — поспешила я пригласить доктора наверх и побежала вверх по лестнице.

— Ты куда?

— К маме, — ответила я настолько вежливо, насколько мне хватило сил.

— Нет, Тамара, ты же не хочешь ее побеспокоить, — сказала Розалин, улыбнувшись мне и обратив озабоченное лицо к доктору Гедаду, словно намекая ему, что девочка, мол, не в себе. — Тебе самой известно, как важно для нее сейчас много спать. — Она посмотрела на врача: — Ей не хватало сна, что неудивительно при сложившихся обстоятельствах.

— Конечно, — важно кивнул доктор и посмотрел на меня. — Наверно, мне лучше не тревожить ее теперь. Я загляну в другой раз.

— Нет! — крикнула я. — Розалин, она уже целую неделю только и делает, что спит.

Я не могла контролировать свой голос, который напомнил мне о стонах и криках визгливой скрипки.

— Естественно, ведь она почти не спит ночью, — твердо произнесла Розалин. — Не хотите чаю, доктор? Вы не поверите, но я положила в пирог соль вместо сахара. Мама чуть не упала. — Она засмеялась. — Знаю, знаю, ей нельзя есть пирог на завтрак, — извиняющимся тоном проговорила Розалин.

— Как себя чувствует ваша матушка? — спросил доктор Гедад. — Мне говорили, ей нездоровится.

— Я все расскажу вам за чашкой чая, — с живостью ответила Розалин, на что доктор Гедад рассмеялся и снова стал спускаться с лестницы. — Вам, Розалин, чрезвычайно трудно отказать.

Неподвижно стоя там, где остановилась, я с открытым ртом наблюдала за происходящим. В дневнике я уже прочитала о том, что так будет, но не могла поверить своим глазам: доктор с легкостью поддался уговорам Розалин, тогда как наверху его ждала по-настоящему больная женщина.

— Пусть твоя мама еще немного отдохнет, — сказал доктор Гедад. — Я загляну к ней попозже.

— Хорошо, — прошептала я, пытаясь сдержать слезы, потому что понимала: он повторит наверху все, что ему скажет Розалин во время чаепития. Хотя мне все было известно наперед, я все же постаралась проникнуть в кухню, однако Розалин закрыла перед моим носом дверь.

— Если не возражаешь, Тамара, я бы хотела поговорить с доктором наедине о моей маме. Хочу убедиться, что с ней не происходит ничего плохого. Мне кажется, несколько дней она немного не в себе.