Он не договорил.

В дверь комнаты вдруг кто-то еле слышно постучал.

– Открыто. – Орбели, все еще возмущенная, зло глянула на Ита, а затем и Скрипачу достался такой же взгляд, полный плохо скрываемой ненависти. – Вы очень красиво умеете говорить, официалы. И при этом вы ничего не делаете, пряча свое нежелание действовать за демагогией… Варьи, что ты хотела?

На пороге комнаты стояла еще одна рауф. Немолодая, это они поняли сразу. Полненькая, черноволосая. Ит мельком подумал, что Варьи, по всей видимости, из той же подрасы, что и Фэб, – этот вид больше походил на людей, чем подраса, к которой принадлежала Орбели и ее команда. Рауф стояла на пороге сгорбившись, опустив глаза.

– Син, у тебя ничего больше нет? – спросила она глухо.

– Я же тебе отдала все, что привезла. – Орбели соскочила с подоконника, подошла к Варьи. Та подняла лицо, и тут стало заметно, что она, видимо, до того как оказаться тут, всю дорогу плакала. – Больше ничего нет.

– Ладно… тогда я пойду, – безнадежно ответила рауф и отступила обратно в коридор. Орбели вышла следом за ней.

– Я тебя провожу… – донеслось из коридора.

– Что случилось? – спросил Скрипач у эмпатки.

– А тебе какое дело, официал? – огрызнулась та.

– И все-таки?

– Муж у нее заболел, – зло ответила эмпатка. – Сейчас, видимо…

– Стим, пойди сюда! – позвала Орбели из коридора. – Даби, ты тоже!..

Эмпатка и врач синхронно поднялись и вышли за дверь. Ит со Скрипачом коротко переглянулись и тоже встали.

– Вам туда не надо, – хмуро известил Арус. – Вас не звали.

– Тебя спросить забыли, – выплюнул Скрипач презрительно.

– Ты мне за это ответишь, гермо!

– Угу, сейчас, уже начал. Сиди, где сидишь, целее будешь.

В коридоре, в противоположной его стороне, три женщины пытались как-то успокоить беззвучно рыдающую Варьи. Орбели гладила ее по спине, Стим и Даби стояли рядом и говорили что-то утешительное. Впрочем, это не помогало – та продолжала плакать.

– Что происходит? – спросил Скрипач, подходя к группе. – Что случилось?

– У нее муж умирает, – Даби повернулась к ним, посмотрела осуждающе и горько. – Я пыталась помочь, мы привозили лекарства, но леггионелез нашими силами не вылечить. Идите отсюда, оба. Мы…

– Какая стадия? – спросил Ит.

– Ты много в этом понимаешь? – ощерилась Даби.

– Немного. Но все же понимаю.

– Если немного, то и говорить не о чем.

– Так, – Ит взял Даби за локоть и отвел немного в сторону. – Коротко и по существу. Ты, как врач, можешь сказать – помочь ему, в принципе, можно? Или уже поздно?

– Как врач я тебе могу сказать, что если сейчас начать реанимацию и попробовать выяснить этиологию, то, возможно, дело обойдется пересадкой комплекса сердце/легкие, – Даби явно издевалась. – Во всех прочих случаях…

– Я понял, – отрезал Ит. – То есть, если обеспечить полноценную помощь, появится шанс не оставить Варьи вдовой. Это так?

– Ну, предположим, так, – поморщилась Даби. – Не пойму, к чему ты сейчас это спросил.

– Сколько времени есть? – Ит лихорадочно что-то прикидывал.

– Понятия не имею. Я его со вчерашнего дня не видела, – Даби посмотрела на него с интересом. – Ты чего задумал, гермо?

– Пока ничего… Иди с ней, осмотри, вернись и дай прогноз, – приказал Ит. Скрипач подошел к ним уже минуту назад, почесал подбородок и в пространство поинтересовался:

– А транспорт у вас есть, кроме пикапа?

– Зачем? – не поняла Орбели.

– Затем. Так, – Скрипач перешел на командный тон. – Стим, Даби, идите с Варьи, смотрите, что там и как. Орбели, сворачиваешь группу.

– Чего? – опешила та.

– Того! – рявкнул Скрипач. – Ты мозгой пошевели, девочка. Если мы наше присутствие тут как-то еще сумеем объяснить своему начальству, то объяснить, почему мы не повязали вас, хотя могли это сделать, не сумеем. Это доходит?

– Через полчаса мы сделаем вызов по «черному коду», если в этом будет смысл, – Ит подошел к Орбели, взял ее за плечи. – Ты очень сильно хотела доказать, что мы, официалы, всегда поступаем, как последние сволочи, так? Ты своего добилась. Сейчас мы поступим не как сволочи, и вообще против правил. Так вот, Син, в твоих интересах быть максимально далеко отсюда, потому что те, что тут окажутся, – это не мы. И они с вами церемоний разводить не станут.

– Берите пикап и делайте отсюда ноги, – подвел итог его речи Скрипач. – Там дорога через лес, проскочите, потом на параллельную автостраду и чтоб духу вашего тут близко не было. Мы вас не видели. Вы нас – тоже.

– И не нарывайтесь, – усмехнулся Ит, не особенно весело. – Потому что в следующий раз…

Орбели залепила ему звонкую пощечину и быстрым шагом пошла по коридору прочь. Ит потер щеку. Не больно, но уж очень противно – вот так. Главное, было бы за что.

Минут через десять вернулись Стим и Даби. Стим, правда, тут же убежала собирать вещи, а Даби, подойдя к Скрипачу, сообщила:

– Там уже практически агония, но часа полтора, может, и продержится.

– «Практически агония» – это какой-то новый медицинский термин? Я такого раньше не слышал, – делано удивился Скрипач. – Полтора часа он проживет – собственно, именно это я и хотел знать. Все, свободна… врач. Ты какой специальности врач, а?

Даби горько посмотрела на него.

– Тебе какая разница… Ну, допустим, терапевт – и что?

– Теперь уже действительно ничего, – проворчал Рыжий. – Каждый должен заниматься своим делом, терапевт. А не спасать мир подручными средствами.

– Но кто-то же должен хотя бы пробовать? – возразила Даби.

– Должен. Занимаясь своим делом. Иди, а то опоздаешь.

Ит подошел к выбитому окну, глянул вниз. Кто-то из мужчин уже подогнал пикап к крыльцу, и сейчас группа поспешно забрасывала в него вещи – какие-то тюки с оружием и снаряжением.

«Как там все они поместятся? – безучастно подумал он. – Впрочем, мне-то какое до этого дело… Их проблемы. Сумели наворотить, умейте и отвечать».

К пикапу быстрым шагом подошла Орбели-Син и глянула наверх. Заметив Ита, стоящего у окна, скривилась, словно съев что-то кислое, и тут же первая села в машину, на место рядом с водительским. Через полминуты вся группа разместилась в пикапе, и он тут же тронулся. Освещение рауф включать не стали – для них ночная темнота была всего лишь полумраком, и в дополнительном свете они не нуждались.

Скрипач неслышно подошел к Иту, встал рядом.

– Да уж, – горько сказал он, глядя вслед уезжающей в ночь машине. – А как хорошо все начиналось.