Это место, где он находился, было чем угодно, только не Румынией. Францией, Голландией, Эстонией, Германией… Он медленно досчитал до чертовой дюжины, мысленно помянул Святое семейство, снова сунулся в окно. Ни прохожих, ни транспортных средств. Судя по всему, он находился на втором этаже такого же здания, что напротив. Карнизы под окном, немного в стороне виднеется край балкончика с вычурными пилястрами. Раздался шум мотора, проехал спортивный автомобиль с откинутым верхом, шлейфом заплескались на ветру волосы блондинки. Туфелька на капоте. Инфузория за рулем… Взгляд остановился на нарядной табличке на углу соседнего дома. Надпись расплывалась. Он прищурился, принялся наводить резкость. Обрисовывались латинские буквы, составленные в таком порядке, что формировали название улицы. MON-PEGASSE, 96…

Улица Мон-Пегасс… Швейцария, городок Мартиньи. Как удобно, черт возьми, гостиница (а он почти не сомневался, что находится во второразрядной гостинице) расположена на одной улице с банком «Летуаль»…

Сердце колотилось от волнения. Он сел на краешек кровати, закрыл глаза. Ситуация проще пареной репы. Выживших после аварии привезли обратно в замок. Память отключена, и была ли она вообще – память? Фельдман – в заложниках, Артем – в Швейцарии. Сопровождающие глаза не мозолят. По крайней мере, пока не мозолят (но обязательно должны присутствовать в непосредственной близости). Полагаются на его сообразительность – что он самостоятельно доберется до банка, заберет картину, а за ним в это время будут тщательно наблюдать, поскольку существует мнение, что в деле задействована не одна организация…

Почему так уверены, что в сейфе что-то есть? После стольких попыток к бегству?…

Он встряхнулся. Размышления добром не кончатся. Он увязнет еще глубже. За него давно решили. «Фирма» Ватяну, безусловно, достойная уважения лавочка. Вывезти человека из Румынии, доставить, как ни в чем не бывало, в Швейцарию, плюя на полицию, таможни, спецслужбы…

А вот в банке у них своих людей, похоже, нет. Банки Швейцарии – отдельная грустная тема для таких проходимцев…

Он принял душ, побрился станком с новым лезвием (к этому станку еще не прикасалась рука человека), оделся, помолился. А почему он, собственно, уверен, что на выходе из номера его не будет поджидать пара крепких ребят?

Трудно объяснить. Он просто был уверен. Снял ключ с крючка, вышел из номера. Уютно, чистенько, опрятно. Но явно не женевский «Эксельсиор». Коридора нет – имеется холл средних размеров, четыре двери, лестница с массивными отполированными перилами. Цветы в горшочках – совсем как настоящие, и только наметанный глаз может определить, что цветы – фальшивка. Обстановка тридцатых годов двадцатого века. Резные двери, картинки фривольного (но в целом целомудренного) содержания.

На лестнице послышалось шуршание, и в холл вплыла разнополая пара средних лет. Миловидная дама бальзаковского возраста (на Руси бальзаковский возраст начинается после сорока, хотя Бальзак имел в виду немного за тридцать), одетая в строгую шевиотовую пару с накрахмаленной гвоздичкой в петлице. За дамой вышагивал, чуть прихрамывая, подтянутый господин с переливами седины в густых волосах.

Он не успел определиться насчет поведения. Застыл в открытых дверях.

– Здравствуйте, – учтиво сказала дама, уловив шевеление в проеме, – наконец-то в этой гостинице заселены все пять номеров. Вы, видимо, приехали этой ночью, месье?

Дама говорила по-французски. Этот язык Артем знал если не в совершенстве, то вполне достаточно для поддержания беседы.

– Здравствуйте, мадам, – отозвался Артем, – очень рад, что у меня такие милые соседи. Надеюсь, мы не доставим друг другу беспокойства?

– Ни за что, – улыбнулся мужчина, вставляя ключ в соседнюю дверь, – Кстати, нас зовут Анжу. Месье Анжу и мадам Анжу. Мы из Гренобля. Решили провести короткий отпуск в Швейцарии. Знаете, в рекламных агентствах, в которых мы работаем, очень трудно выбить отпуск – особенно если хочешь отдохнуть вместе с супругой…

– Белинский, – изобразил учтивый поклон Артем, – родом из России, проживаю во Франции, в Румынии…

– Во Франции? – лучезарно улыбнулась мадам Анжу. – Не в Гренобле, случайно, молодой человек?

– Севернее, мадам. А в Румынии я веду один коммерческий проект, который потребовал срочной командировки в Швейцарию… Месье Анжу, вы что-то уронили.

Седовласый господин удивленно посмотрел под ноги и поднял свернутую глянцевую брошюрку. Он не стал краснеть, как Арамис, поставленный д'Артаньяном в неловкое положение из-за оброненного платка. Его супруга засмеялась.

– Арсен всегда ворует из ресторана меню, чтобы было что почитать в самолете. Мы собираемся улетать из Швейцарии послезавтра. Посетим завтра с утра магазин D&G на Ля-Гюр…

– Дольче и Габана, – хвастливо расшифровал месье Анжу.

«Дорого и Глупо», – подумал Артем.

– А вы? – спросила мадам Анжу. – Ах, простите, месье, вы, наверное, недавно прибыли.

– Пару дней я здесь поживу, – важно сказал Артем, – нужно выполнить определенные обязательства, знаете ли.

– Всего доброго, месье, – сказал седовласый господин, толкая дверь, – мы с вами еще встретимся.

«Не хотелось бы», – подумал Артем, но сумел справиться с одеревенелыми мышцами лица, изобразив бездну приветствия.

На лестнице он столкнулся с долговязым молодым субъектом. У парня были невыносимо липкие глаза и такая же липкая улыбка.

– Здравствуйте, – сказал он вкрадчивым голосом и подвинулся, уступая дорогу. Причем подвинулся так, чтобы Артем непременно его коснулся.

– И вам того же, – пробормотал Артем, чувствуя, как в горле рождается рвотный спазм. Все его чувства были предельно ясно изображены на лице, но молодой человек не проникся.

– Доминик Фрэй, – представился он, – а вы, месье?

Артем что-то буркнул. Вроде «инспектор ДПС такой-то».

– Рад знакомству, – проворковал субъект, – я из Берна, если позволите. Разъездной агент фармацевтической компании. Обожаю селиться в скромных гостиницах на окраинах швейцарских городков. Они настолько милы и непосредственны… – сообщил он с таким придыханием, что исчезли последние сомнения в ориентации субъекта.

– Простите, я спешу, – пробормотал Артем, – если не возражаете, мы с вами позднее поговорим.

– Как насчет прогуляться в кабачок господина Сесиля? – мурлыкнул в спину Доминик Фрэй. – Это напротив гостиницы. Весьма колоритный такой кабачок с отдельными кабинками…

– Разумеется, господин Фрэй, – отозвался Артем, – мы вечером обязательно с вами посетим господина Сесиля. Раздобудем парочку задорных девочек за умеренную плату, завалимся в кабачок…

– Да что же вы такое говорите, месье? – обиженно ахнул в спину Доминик.

«Слишком вызывающий съем, – размышлял Артем, сворачивая к последнему пролету. – С незнакомым человеком так себя не ведут даже махровые гомосексуалисты. А если… со знакомым? Ты его не знаешь, это факт. Но это не причина для господина Доминика не знать тебя».