«Да, – говорит синий. – Да, это то, что мне нужно.

Спасибо».

Девица на экране нарядилась во что-то задуманное как военная форма, держала позу, задуманную как военная выправка, и говорила в сухой манере, задуманной как властность.

– Принимая предложение адмирала Трехо, я готова допустить одного представителя на станцию Драпер для передачи ему Терезы Дуарте, – говорила Джиллиан Хьюстон. – После завершения передачи «Ястребу» и «Дерехо» предлагается покинуть систему Фригольд до полного оформления нового положения дел.

– Ну надо же, – процедила Танака. – Нам дают отставку.

– Да, – вежливо кивнул Мугабо и, помолчав, добавил: – Действительно, она выглядит совсем зеленой.

– Еще с соской не рассталась. Просто не верится, что столько беспокойства нам доставила девчонка, которая берет в постель плюшевого мишку.

– Я полагал, «Предштормовым» почти до атаки на нашу планету командовала марсианка…

– А саму атаку направляла Нагата, – закончила Танака и склонила голову к плечу. – Почему же с нами говорит не она?

– Не нахожу объяснений, – сказал Мугато.

Впрочем, Танака не к нему и обращалась.

Она отдавала должное плану Трехо – смелый план. И, как любой хороший план, он был гибким. В случае согласия Нагаты он позволял той изображать собой власть до времени, когда Трехо возместит потерянное. А в случае, если Дуарте так и будет неуправляемым, можно было и насовсем оставить ее на вершине. Изящный способ покончить с войной: отдать видимость власти врагу, сохранив действительную силу за собой, и посмотреть, заметит ли Нагата, что произошло.

Если бы она отказалась, но вышла на связь, открывалась дорога для дипломатии. Дипломатия всегда давала шанс вытянуть из врага побольше сведений. Или врагу вытянуть кое-что у тебя. Такой конфликт Танака не то чтобы одобряла, но понимала.

Однако на деле вышло нечто среднее. Согласие получено и, казалось бы, от имени подполья, однако не от Нагаты. Обсуждаются условия, а главные темы не затрагиваются. Танака уже раздобыла не так уж мало важных сведений: точное расположение тайной базы подполья и подтверждение, что на этой базе находится «Предштормовой» – или хотя бы его командир. Вероятно, и Тереза Дуарте тоже. Эта маленькая мятежница определенно держалась так, будто располагала властью. Возможно, так оно и было. Прошедший врата корабль сильно напоминал улетавший из Нового Египта «Росинант». И сел он на луну, служившую базой противнику. А если «Росинант» там, там же должны быть Джеймс Холден и Наоми Нагата.

Ответь ей Нагата, она бы не чуяла фальши.

А так чуяла.

– Принимаю условия, – сказала она. – Девочку заберу я.

Ожидай она от Мугабо возражений или сопротивления: «К чему вам рисковать собой? В прошлый раз с вами была десантная стрелковая группа, а вы на сантиметры разминулись со смертью», – ей пришлось бы разочароваться. А так она не разочаровалась. Скорее посмеялась про себя.

– Передайте Боттону, чтобы вел «Дерехо» к нам, – сказала она. – Если по окончании мы уйдем, это будет выглядеть жестом доверия. Если вступим в бой, он мне нужен под рукой.

– Как скажете, мэм, – ответил Мугабо. – Не хотел бы уклоняться от темы, но вы видели сводку по Сан-Эстебану?

– Что там?

Улыбочка Мугабо стала меланхоличной. Из него вышел бы хороший официант. С таким, чуть смущенным выражением лица посетителям говорят, что заказанный деликатес кончился.

Она встретила его взгляд:

– Сан-Эстебаном занимаются другие. Мы – моим заданием. Если явится мессия, скажите ему, что мы заняты. Ясно?

– Совершенно ясно.

– Если понадоблюсь, я буду в оружейной.

К великому сожалению, она не захватила свой быстродействующий скафандр разведчика. На «Ястребе» имелась штурмовая броня последнего поколения, ее уже разложили на палубе в ожидании последних штрихов рукой Танаки, но этот скафандр и близко не походил на элегантный, стройный как борзая «Сталкер». Дизайн штурмовой брони был простым и грубо эффективным – надежный робот-убийца. Под обоими рукавами крепились пулеметы Гатлинга: скорострельные, с мелкокалиберными разрывными патронами. На левое плечо добавили ракетный гранатомет – на случай, когда пары пулеметов окажется мало. Да эта броня и сама по себе была оружием. В ней Танака могла бы в жиме лежа поднять наземный экипаж. А уж порвать надвое человека для этого скафандра пустяк. Он был предназначен для штурма, когда продвигаются от двери к двери, проходят коридор за коридором. Вершина лаконской инженерии, с ним Танака сумела бы без поддержки очистить базу вроде станции Драпер. Если только не попадет под прицел ОТО.

Она медленно и методично прогоняла проверку; за тысячи часов работы с такими скафандрами список операций впечатался в мозг. С окончанием проверки мысли переключились на предстоящий бой. Если предстоял бой.

Она была готова к тому, что бой будет.

Языком она ощупала десну с недостающими зубами и неприятный шрам на внутренней стороне щеки. Рана уже не болела, но там, где пуля Джеймса Холдена вырвала кусок лица, осталась непривычная гладкость – плохо залеченные разрывы. И они зудели фантомным зудом.

Ранения были тяжелыми. Голова до сих пор болела после сна в неподходящем положении. И, хотя Танака добросовестно прошла все восстановительные процедуры, щеки никогда уже не станут вполне одинаковыми. Чтобы нарастить выбитую кость, уйдут месяцы, а чтобы из нее проросли зубы – и больше того. Некоторые – даже среди лаконских военных – и с меньшими основаниями требовали бессрочной инвалидности с повышением пенсионных выплат и льгот. И это было еще не худшее.

Хуже всего был стыд.

Танака – вершина лаконской армии. Одинокий стальной атом на самом острие копейного наконечника. Опытная, тренированная и, несмотря на годы, в превосходной форме. Она отправилась на задание как на детскую площадку, да еще имея за спиной стрелковую группу, а Джеймс Холден накормил ее собственным дерьмом. Она знала, почему так вышло. Ее сдерживала необходимость защищать девочку, а его нет. Она держалась консервативных взглядов относительно применения военного корабля вблизи гражданских лиц, а он нет. Она могла бы дождаться, пока они оставят девочку, но даже такой рассчитанный риск в тот момент казался ей слишком велик. Все ее действия надзорный трибунал проглотил бы, не моргнув глазом. И все-таки проиграла она, а не он.

Она зарядила пулемет на правой руке лентой, где мощные разрывные чередовались с бронебойными. Лента встала на место с успокоительным металлическим щелчком. Не убивай никого или уж убей всех.

Если передача сорвется, она знала, какой вариант выбрать.

* * *

Танака велела Мугабо оставить «Ястреб» на расстоянии, позволявшем кораблю уклониться от входящих снарядов рельсовой пушки, а на поверхность луны добралась на двигателе штурмового скафандра и опустилась в точке с указанными ей координатами. Небольшой выступ скалы и лед скрывали дверь шлюза от взгляда с орбиты, но с поверхности она отлично просматривалась. Наружный люк был открыт – ее ждали.