Положив ее на кровать, он откинулся назад и вгляделся в женщину, окутанную неярким светом. Великолепная белая кожа, ноги, слегка разведенные в открытом приглашении. Он собирался любить ее так основательно, чтобы она никогда не забыла этих минут.

Зевс мог посадить его на цепь в любой момент. Но перед тем как уйти, он заберет с собой это последнее воспоминание. Она будет его единственным утешением на всю оставшуюся вечность.

Он снова вернулся к ее губам, и Дельфину ошеломила жадность его поцелуя. Но он на этом не остановился. Джерико медленно перемещался по ее телу, целуя и облизывая каждый сантиметр кожи. От горла к грудям, затем ниже, к ее бедрам. Он проложил дорожку вниз по ее ногам к ступням, до кончиков пальцев. Пронзительно вскрикнув от удовольствия, она заставила себя замереть, и он расцеловал каждый пальчик по очереди.

Но настоящее удовольствие для Дельфины началось, когда он устроился у нее между ног, стремясь испробовать ту ее часть, которую желал больше всего. Он приподнял ее бедра и глубоко проник в нее языком.

От прокатившегося по телу сильного возбуждения Дельфина едва дышала. Она вцепилась в волосы мужчины, который никак не мог ею насытиться.

— Кончи для меня, Дельфина, — зарычал он. — Дай мне попробовать вкус твоего удовольствия.

Но она не сдавалась до тех пор, пока его пальцы не проникли глубоко внутрь ее тела. Как только он это сделал, она закричала в освобождении, и ее тело взорвалось от экстаза.

Джерико улыбался, слушая звуки ее оргазма. Наконец-то пришло время для того, чего он более всего желал. Когда он лег на нее и плавно проник внутрь, ее тело все еще сотрясали конвульсии.

От неожиданного ощущения наполненности Дельфина задохнулась, чувствуя в себе Джерико, такого большого и твердого. Никогда в жизни она не представляла, насколько хорошо это могло быть. И когда он начал медленно раскачиваться над ней, она подумала, что умрет от блаженства.

Он приподнялся на одной руке и глянул вниз на нее:

— Ты в порядке?

Она обвила его ногами, подтолкнув его еще глубже:

— В полном порядке. Лучше и быть не может.

Он улыбнулся, и ее сердце затрепетало. Приложив ладонь к той щеке, на которой был шрам, она вглядывалась в разноцветные глаза Джерико, наблюдая за игрой удовольствия на его лице. Глубоко вонзившись в нее, он замер. Потом, обняв, перекатился на спину и посадил ее верхом на себя.

Она застонала, когда его бедра приподнялись.

— Прокатись на мне, Дельфина. Я хочу видеть, как ты наслаждаешься мною.

Испытывая неуверенность, сначала она была робка, боясь как-то навредить ему. Но когда он нежно заурчал, Дельфина стала смелее. Откровенно говоря, ей нравилось иметь возможность смотреть на него сверху вниз. Видеть, как двигаются мускулы на его животе.

Он поймал ее взгляд и протянул руку между их телами туда, где они сливались. Она не представляла, что он собирается делать, пока не ощутила, как он медленно погладил ее щелку.

Она подскочила от удовольствия:

— О, боги!

Он опять улыбнулся:

— Нравится?

Не в силах говорить, она кивнула.

Джерико засмеялся, лаская ее в едином ритме с ее движениями. Он обожал то, как она прикусывала губу, ускоряя их. Он так сильно жаждал кончить, что мог даже чувствовать это желание на языке, но не хотел, чтобы все закончилось. Он желал остаться в ней навсегда.

Почему секс так короток?

Стиснув зубы, он пытался отсрочить свою кульминацию, но когда она забилась в освобождении, Джерико сдался. Откинув голову назад, он вскрикнул, испытывая собственный оргазм.

Проклятье…

Он толкнулся так глубоко, как смог, и его тело взорвалось от удовольствия. О, да, она стоила ада и даже больше. И он продал бы душу за то, чтобы вечно мог оставаться с нею здесь.

Будь ты, проклят, Зевс. Тем не менее, он сам постелил себе постель и ляжет в нее.

Ради Дельфины. Он никогда не сможет отвернуться от причины, по которой заключил договор. Он сделал это ради нее, ради нее одной…

Она всегда оказывалась права. Иногда люди действительно совершали поступки ради других, не ожидая ничего взамен.

Любовь — реально существующее чувство, и он ощущал это каждой своей частицей. Ему только необходимо знать, что она счастлива. И этого достаточно.

Я самый распоследний глупец.

Но не смотря на вопли его сознания, он не жалел о том, что сделал. Именно это она старалась объяснить ему, и только испытав все сам, он, наконец, понял.

Его мать ошибалась. Ненависть не была самой сильной эмоцией. То, что он чувствовал к Дельфине, придало ему больше мужества и больше решимости, чем вся ненависть, которая его развратила. Ради этого стоило жить.

Не ради мести и, определенно, не ради ненависти.

Он жил ради ее любви.

Дельфина, вздыхая, склонилась к нему. Она положила голову ему на грудь, и пока тело успокаивалось, слушала биение его сердца. Руки Джерико крепко обнимали ее, позволяя чувствовать себя защищенной и, как ни странно… любимой. Она была не настолько глупа, чтобы надеяться, что его это интересовало.

Он думал о любви, как о слабости, которую с презрением отвергал. Если бы только она могла заставить его понять, что чувствует к нему.

Но этому не суждено сбыться. Она могла лишь мечтать о том, чтобы Джерико любил ее так же, как ее родители любили друг друга. Даже теперь она помнила, как рыдала ее мать, когда умер отец.

Ей было тринадцать, когда он подхватил заразу и мучился несколько недель, в то время как ее мать изо всех сил старалась его вылечить.

Отец угас в середине ночи. Утром она была разбужена криками матери. Потребовалось трое мужчин, чтобы оторвать ее от тела супруга, и ничто не могло ее утешить.

Мать прожила всего лишь полгода, перед тем как сама поддалась болезни. Во всяком случае, так сказали Дельфине. Но она знала правду. Ее мать сама пожелала умереть, не в силах жить без любимого мужа. Что бы Дельфина ни делала, мать оставалась безутешной.

«Однажды ты найдешь любовь, дочка. И тогда поймешь. Я только надеюсь, что когда она придет к тебе, вы проживете вместе много десятилетий и вместе состаритесь». Это были последние слова, сказанные ей матерью.

Арик забрал ее спустя три дня.

Со дня прибытия на Исчезающий Остров Дельфина потеряла надежду понять то, что так отчаянно старалась объяснить ей мать.

И когда, наконец, это случилось, она нашла любовь в самом неожиданном из всех мест. В объятиях бога ненависти…

Кто бы мог представить?

Она подперла голову рукой и посмотрела в его красивые глаза: