глаз у тела сновидения было просто свечение осознания. Когда раньше Хенаро показывал тебе свое тело сновидения, ты об этом не догадывался.

Новых видящих воссоздание точной копии тела интересует мало. Фактически, копирование тела их не интересует вообще. Однако название «тело сновидения» они сохранили. Так они называют чувство, сгусток энергии, который сдвигом точки сборки может быть направлен в любое место этого мира или в любое место какого угодно из семи миров, доступных человеку.

Затем дон Хуан в общих чертах описал методику достижения тела сновидения. Все начинается с исходного действия, которое, будучи повторяемым с непреклонностью, порождает несгибаемое намерение. Несгибаемое намерение приводит к внутреннему безмолвию, а то, в свою очередь, генерирует внутреннюю силу, необходимую для сдвига точки сборки в нужные позиции во время сна.

Эту последовательность дон Хуан назвал фундаментом. Когда работа над фундаментом завершена, наступает очередь контроля. Его развивают посредством систематического сохранения позиции сновидения. Для этого используется практика упорного удержания картины сна. Благодаря настойчивой практике появляется способность свободно сохранять новые позиции сновидения, пользуясь для этого новыми снами. И дело здесь не столько в том, что по мере практики более совершенным становится контроль, сколько в том, что каждая тренировка в контроле увеличивает внутреннюю силу. А чем больше внутренняя сила, тем в более подходящие для развития уравновешенности позиции сновидения сдвигается точка сборки. Другими словами, сны сами по себе становятся все более управляемыми и даже упорядоченными.

– Развитие сновидящих – косвенное, – продолжал дон Хуан. – Именно поэтому видящие считают, что сновидение мы можем практиковать самостоятельно. В сновидении используется естественный, органичный сдвиг точки сборки, поэтому мы не нуждаемся ни в чьей помощи. Однако мы нуждаемся в уравновешенности, причем очень сильно. Дать же ее нам либо помочь ее обрести не может никто, кроме нас самих. Без уравновешенности точка сборки перемещается хаотично, что соответствует хаосу, царящему в наших обычных снах. Таким образом, в конечном счете тело сновидения достигается безупречностью нашей обычной жизни. Когда достигнута уравновешенность и позиции сновидения становятся все более и более устойчивыми, можно сделать следующий шаг: пробудиться в любой из позиций сновидения. Звучит просто, однако на самом деле речь идет о действии исключительно сложном – настолько сложном, что для его выполнения требуется задействовать не только уравновешенность, но также и все атрибуты пути воина, и в особенности – намерение.

Я спросил, как намерение помогает воину пробудиться в позиции сновидения. Он ответил, что намерение, будучи сложнейшим средством управления силой настройки, за счет уравновешенности сновидящего сохраняет настройку тех эманаций, которые начали светиться вследствие сдвига точки сборки.

Дон Хуан сказал, что в искусстве сновидения есть еще одна грозная ловушка – сама сила тела сновидения. Например, телу сновидения очень легко периодически подолгу созерцать эманации Орла. Однако в итоге оно так же легко может оказаться полностью ими поглощенным. Видящие, созерцавшие эманации Орла без помощи тела сновидения, умирали. А те, кто созерцал их в теле сновидения, сгорали в огне изнутри. Новые видящие решили эту проблему с помощью группового видения: пока один созерцал, остальные находились рядом, готовые прервать его видение.

– Как осуществляется групповое видение? – спросил я.

– Посредством совместного сновидения, – объяснил он. – Как ты сам знаешь, несколько видящих могут одновременно возбудить одни и те же незадействованные эманации. В этом нет ничего нереального. Правда, каких-то специальных методов или известных алгоритмов, позволяющих это осуществить, нет. Это просто случается.

Он добавил, что при совместном сновидении что-то вдруг начинает нас вести и мы внезапно обнаруживаем, что видим ту же картину, что и остальные сновидящие. А происходит вот что: наше человеческое состояние заставляет нас автоматически сфокусировать свечение осознания на тех эманациях, которые используют другие находящиеся рядом человеческие существа. Мы согласуем положение своей точки сборки с тем положением, которое она занимает у них. В правосторонней части своего осознания мы делаем это каждый день, когда воспринимаем наш обычный мир. В совместном сновидении мы делаем то же самое, но только в левосторонней части осознания.

Глава 12. Нагваль Хулиан

В доме царило странное оживление. Все видящие команды дона Хуана пребывали в возбужденном состоянии, граничившем с рассеянностью. Такого я здесь еще ни разу не видел. Их и без того высокий энергетический уровень, казалось, сделался выше. Мне стало несколько не по себе. Я спросил дона Хуана, в чем дело. Он пригласил меня пройти во внутренний дворик. Некоторое время мы прогуливались молча. Потом он сказал, что их время близится и скоро они уйдут. И он должен постараться успеть закончить свои объяснения до этого.

– Откуда вы знаете, что близится время вашего ухода? – спросил я.

– Это – внутреннее знание, – ответил он. – Когда-нибудь оно придет и к тебе. Видишь ли, Нагваль Хулиан заставлял мою точку сборки сдвигаться бесчисленное множество раз. Точно так же, как я заставлял твою. А затем он оставил мне задание: восстановить настройку всех тех эманаций, которые он помогал мне настроить, сдвигая мою точку сборки. Такое задание рано или поздно получает каждый Нагваль. Во всяком случае, процесс восстановления настройки подсказывает путь к осуществлению такого специфического маневра, как воспламенение всех эманаций внутри кокона. Я почти достиг этого. Я приближаюсь к своему пику. А поскольку я – Нагваль, то, как только все эманации внутри моего кокона воспламенятся, все мы исчезнем в одно мгновение.

Я ощутил, что должен был бы опечалиться и всплакнуть, однако что-то во мне возрадовалось известию о грядущем освобождении Нагваля Хуана Матуса. Я подпрыгнул на месте и завопил от восторга. Я знал: когда-нибудь, достигнув иного состояния осознания, я буду плакать от печали. Но в тот день я был полон счастья и оптимизма.

Я поведал дону Хуану о своих чувствах. Он засмеялся и потрепал меня по спине.

– Вспомни мои слова, – сказал он, – об эмоциональном понимании. Не следует на него опираться. Пусть сначала сдвинется твоя точка сборки. Понимание придет позже – годы спустя.

Мы прошли в большую комнату и присели, чтобы побеседовать. Какое-то мгновение дон Хуан колебался. Он выглянул в окно. С того места, где стояло мое кресло, был виден внутренний дворик. Было пасмурно. Время недавно перевалило за полдень. Собирался дождь. Мне нравились пасмурные дни. А дону Хуану – нет. Он немного поерзал в кресле, усаживаясь поудобнее.

Начал он свой рассказ с того, что объяснил, почему столь тяжело вспомнить все происходившее с человеком в состоянии повышенного осознания. После нарушения фиксации в ее нормальном положении точка сборки может сдвинуться в бесконечное множество самых разнообразных позиций. С другой стороны,