В эти красные дни Октября соберемся вместе. Обнимемся, вдохновим уставших, поддержим ослабевших. Улыбнемся друг другу. Нам не в чем себя упрекнуть. Мы в строю, в сражении, в неусыпных русских радениях. Над нами знамя Варенникова. С Праздником, дорогие товарищи!

октябрь 1999 г., № 42

Лукашенко со славянским упорством, одержимый священной идеей Союза, сращивает своей страстью, жизнью и кровью растерзанное тело СССР. Как героический машинист, вцепился в разорванную сцепку вагонов, жилами и костями удерживает целостность состава, на который напали бандиты. НАТО замуровало Россию в огромном континентальном мешке, страшится соединению двух государств, их совместному прорыву на Запад. Олигархи с двойным гражданством отняли у русских заводы, недра, родную культуру, национальную власть. Ненавидят Лукашенко, сохранившего для белорусов заводы, прессу, народные песни. Клевещут на Договор, нашептывают гадости в полуоглохшее ухо Ельцина, трепещут при одном виде «батьки» за свои наворованные кошельки. Телеканалы, напоминающие кишки, по которым катятся отбросы и смрад, оскорбляют Лукашенко.

Льют яд, то по каплям, то целыми лоханками. Отравляют колодцы народной веры в славянский Союз. Фракция «Яблоко», пятнистая, как штаны натовского офицера, всем своим выводком удочеренная Олбрайт, сыплет песок в подшипники Договора.

На улицах Минска кровь. Молодые фанаты из «Народного фронта», опоенные мухоморами, устроили свару. Прорывали головами кордоны. Забивали булыжниками милиционеров. Сами падали под ударами тяжких дубин. Чистюли и;} оппозиции, «белые воротнички», сидели в своих штаб-квартирах, по телефонам управляли толпой. Беклемищева, «яблочная» фея, сунулась в центр скандала. Не для того ли, чтобы днем позже Явлинский поднял кошачий визг в Думе? С с той же ли целью, с которой провокатор Шеремет по приказу Березовского полез на виду у пограничников в запретную зону, снискав терновый венец мученика? Или Ступников с НТВ, раздразнивший великана Лукашенко, за что получил от Гусинского лакомую должность в Израиле?

Президент Лукашенко только что с триумфом посетил Калининград, наступив на немецкий хвост. В России и Беларуси обсуждают Союзный Договор. Поэтому и началась цэрэушная операция в Минске, посыпались доллары и шекели в карманы оппозиции, развернулась информационная бойня НТВ и ОРТ.

Александр Григорьевич, вы — пылкий, самолюбивый, честный. Вам несносны мерзости политических шлюх и информационных кликуш. Но терпите, как мы, русские, терпим. Выдавливаем из русской жизни страшный, вонзившийся в нас осколок натовского снаряда. Вы — наш верный союзник, наш национальный герой. В каждом русском доме, на каждой русской поляне вам накроют стол, поднесут чарку. Выпьют с вами, Александр Григорьевич, за братский Союз,

сентябрь 1999 г., № 37.

Армия, родная, краснознаменная, ордена Суворова Первой Степени, Берлинская, Манчжурская, Дагестанская, мочи их, сук бородатых! За изнасилованных русских женщин! За казненных и замученных в рабских подвалах! За расстрелянных русских батюшек! За Женю Романова, которому отрезали голову! За русских танкистов, сожженных в Грозном! За мальчиков, охмуренных наркотиками! За девочек, проданных в Турцию! За дома в Печатниках и на Каширке! Мочи их, бородатых, в Новолакском районе и в Хасавюрте, и в Буйнакске! Достань их в Ведено и в Бамуте! Генералы, жалейте «сынков»! Воюйте не числом, а уменьем! Сперва штурмовики, на средних высотах, по дотам и бетонным укрытиям! Потом вертолеты, «нурсами» и ракетами — по скоплениям! Танки прямой наводкой — по пещерам и норам! «Ураганами» — по окопам, по подземным штабам! «Гиацинты» — по перевалам, по путям отхода, по складам оружия!

Потом спецназ, малыми группами, под прикрытием «бээмпэ»! По снайперам — «самоходками»! Работать «шмелями» и «мухами»! Работать подствольниками! Мотострелки, берегитесь «растяжек»! Не суйтесь в дома: сперва две гранаты — в окошко и в дверь — потом перебежками, с кувырком, по-афгански! Ополченцы, аккуратней с оружием! Без «броника» не ходить! На брустверах зря не толпиться! Дырку в башке жене не покажешь! «Проческу» вести грамотно — Ахмет идет, Махмуд прикрывает! В «зеленку» по одному не соваться, ваххабиты в плен не берут!

Мужики, не остервенитесь! Не всякий чеченец — враг, не всякий Степашин — друг! Лежачих не бить! Пленных не стрелять! Убитых врагов закапывать на глубину полметра ниже уровня моря!

Батарея!.. Цель «301»!.. Осколочными!.. Беглый!..

Огонь!..

Как страстно каждое русское сердце желает войскам Победы. Как верит в доблесть и талант генералов Трошева и Шаманова. Как надеется на стратегическую прозорливость Квашнина. Как восхищается отвагой липецкого ОМОНа. Молится за экипажи «сушек» и вертолетов. За десантников и морских пехотинцев. России нужна эта Победа, чтобы люди наконец взглянули друг другу в глаза. Чтобы женщины рожали и хлеб колосился. Чтобы мерзавцы, вгоняющие кол в русскую могилу, ужаснулись оттого, что кол превратился в гранатомет и шарахнул им в лоб.

Армия, ты выстилаешь своей кровью склоны горы Чабан. Ты салютуешь над могилами своих летчиков и пехотинцев. Ты втыкаешь простреленные штурмовые знамена на взорванных дотах Новолакска. Следи, чтобы у тебя не украли Победу, как это было в Чечне. Чтобы Черномырдин за спиной атакующей «Альфы» не позвонил иорданцу, не сказал: «Товарищ Хаттаб!» Чтобы Березовский своим блеющим голосом не заступился за друга Масхадова. Чтобы Лебедь вновь не уселся с Басаевым за партию шахмат, не повторил хасавюртовское предательство. Чтобы Рыбкин, пустой и звонкий, как сухая тыква, не настаивал на неопределенности статуса Чечни. Чтобы правозащитник Ковалев не мелькал в стане чеченских полевых командиров. Чтобы Масюк не брала интервью у сидящих на коврах террористов. Чтобы Явлинский на заседании Думы не вылезал с пацифистской речью. Чтобы рыжеватый худосочный Волошин, немощный, как прелая ботва, не использовал Дагестанскую войну для введения чрезвычайного положения, для отмены выборов, для сохранения награбленного добра в руках воров-олигархов. Армия, если увидишь кого-нибудь из них на позициях, дай под зад, чтобы летели, не касаясь земли, и вслед им — холостыми, с трассерами!

За оскорбленную Россию!.. За взорванные дома!.. За переломанные кости!.. За слезы наших матерей!.. За Красную площадь!.. Батарея!.. Осколочно-фугасными!.. Залпом!.. Огонь!..

Август 1999 г., № 34

Слава Господу, кончилось великое всенародное ожидание. Завершилось долгое раздумие Примакова, когда он, словно буддийский монах, удалился в Гималаи, и отшельником в тихой молельне, постясь, помышляя о судьбах мира и многострадальной России, решал, как ему быть. Как любимцу и надежде народа участвовать в думских выборах? В эти недели тягостных раздумий остановилась жизнь. Крестьянин, взмахнув серпом, так и застыл, забыв опустить его на тучный злак. Воин, прицелившись в супостата, не решался спустить курок, дабы громом выстрела не спугнуть боговдохновенную мысль отшельника. Художник, макнув в краску кисть, не желал перенести яркий мазок на холст, ибо мир без решения Примакова был неполон, не воплощал в себе замысел Божий.