Ежедневно встречались большие стада этих древних серых великанов: слоны набирали воду из ям, переносили в хоботах и выпускали в широкое розовое горло. При появлении людей слоны поднимались на берег и, расправляя уши и топая, скрывались в лесу.

У многих самцов были массивные бивни. С огромным усилием Мерен сдерживал инстинкт охотника и позволял слонам беспрепятственно уходить. Отряд встречал и представителей племени шиллуков – те пасли по берегам свои стада. Нонту захлестнул поток сильных чувств.

– Почтенный старец, это люди из моего поселка. Они сообщили мне новости о моей семье, – сказал он Таите. – Два сезона назад одну из моих жен, когда она набирала воду в реке, утащил крокодил, но остальные три жены живы, здоровы и родили много детей.

Таита знал, что последние восемь лет Нонту провел в Квебуи, и удивился появлению детей.

– Я попросил братьев позаботиться о моих женах, – беспечно объяснил Нонту.

– Похоже, они неплохо о них позаботились, – сухо заметил Таита.

Нонту жизнерадостно продолжал:

– Моя старшая дочь увидела свою первую красную луну и достигла детородного возраста. Мне рассказали, что она стала цветущей девушкой, и молодые люди предлагают за нее в качестве выкупа много скота. Я должен вернуться с этими людьми, моими родичами, чтобы выдать дочь замуж и позаботиться о скоте.

– Меня огорчит расставание, – сказал ему Таита. – А ты, Наконто? Ты тоже нас покинешь?

– Нет, старик. Твои снадобья приятны моим кишкам. К тому же рядом с тобой всегда хорошая еда и добрая охота. Это лучше, чем орава жен и писклявых детей. Я привык жить без такого бремени. Я пойду с тобой.

Три дня они провели в лагере у деревни Нонту – нескольких сотен больших конических хижин, замечательно покрытых пальмовыми листьями и расположенных кольцом вокруг больших загонов, в которых ночевал скот. Там же пастухи доили коров и пускали кровь из крупной жилы на шее каждого животного. Похоже, здесь это была единственная пища, потому что на полях ничего не выращивали. Мужчины и даже женщины были необычайно высокими, но при этом стройными и грациозными. Несмотря на многочисленные племенные татуировки, молодые женщины отличались приятной пышностью. Они собирались вокруг лагеря, хихикали и откровенно дразнили воинов.

На третий день, когда все попрощались с Нонту и готовились отправиться в дальнейший путь, к Мерену явилась делегация из пяти воинов. Каждый воин держал за руку обнаженную девушку из племени шиллуков. Девушки на голову возвышались над своими сопровождающими.

– Мы хотим взять с собой этих курочек, – заявил Шофар от имени всей пятерки.

– Они понимают ваши намерения? – спросил Мерен, чтобы выиграть время.

– Наконто им объяснил, и они согласны.

– А их отцы и братья? Мы не хотим начинать войну.

– Мы дали за каждую девушку по бронзовому кинжалу, и их родня довольна сделкой.

– Женщины умеют ездить верхом?

– Нет, но быстро научатся.

Мерен снял кожаный шлем, провел ладонью по курчавым волосам и в поисках указаний взглянул на Таиту. Таита пожал плечами, но в глазах его таилась усмешка.

– Может, удастся научить их готовить или хотя бы стирать, – предположил он.

– Если будут неприятности, если начнутся ссоры и драки из-за их ласк, я отошлю их к родителям, как бы далеко мы ни ушли, – строго сказал Мерен. – Держите их в узде. Все.

Колонна отправилась в путь. Когда вечером остановились и устроили лагерь, Наконто пришел к Таите с докладом, а также посидеть и поговорить, что вошло у них в привычку.

– Сегодня мы молодцы, далеко ушли, – сказал он. – После стольких дней пути… – он дважды показал все пальцы, имея в виду двадцать дней, – мы покинем землю моего племени и вступим в землю чаймов.

– Кто такие чаймы? Братья шиллуков?

– Враги. Малорослые и не такие красивые.

– Они пропустят нас?

– Не по доброй воле, старик. – Наконто хищно улыбнулся. – Придется биться. У меня уже много лет не было возможности убить чайма. – И небрежно добавил: – Чаймы людоеды.

Со времени выхода с плато Мерен и Таита установили такой порядок: четыре дня в пути, на пятый день отдых. В этот день чинили то, что требовало починки, люди и лошади отдыхали, охотничьи отряды пополняли запасы. Через семнадцать дней после расставания с Нонту миновали последнюю стоянку пастухов-шиллуков и вступили в местность, казавшуюся необитаемой; на глаза попадались только большие стада антилоп. В основном они относились к уже знакомым видам. На радость Таите и Фенн, попадались новые виды деревьев и трав. Девочка стала таким же страстным ботаником, как Таита. Искали следы пребывания людей или скота, но не находили.

– Это земля чаймов, – сказал Наконто Таите.

– Ты хорошо ее знаешь?

– Нет, но хорошо знаю чаймов. Они коварны и скрытны. Скот не держат – истинный признак дикарей. Едят дичь, но больше всего любят человечину. Надо быть настороже, чтобы не угодить в их котлы.

Помня предупреждение Наконто, Мерен каждый вечер особое внимание уделял сооружению зарибы и окружал пасущихся лошадей и мулов дополнительной охраной. Углубившись в земли чаймов, они нашли следы их пребывания. Попадались деревья с дуплами, из которых выкурили пчел. Хижины, в которых уже некоторое время никто не жил. Более свежими оказались человеческие следы на берегу реки там, где переправилось около тридцати человек, причем двигались они с востока на запад. Следам было несколько дней.

С самого начала Фенн совершенно пленила новых шиллукских жен, которые были ненамного старше ее. Они бесконечно обсуждали цвет ее волос и глаз и следили за каждым ее движением, но держались поодаль. Наконец Фенн сама сделала попытку подружиться с ними, и вскоре девушки уже оживленно общались на языке жестов, трогали волосы Фенн, вместе смеялись каким-то женским шуткам и каждый вечер купались голышом на мелководье. Фенн попросила Наконто поучить ее и усваивала шиллукский язык так же легко, как египетский. Во многом она оставалась ребенком, и Таита был доволен, что теперь у нее есть веселые друзья примерно одних с ней лет: она может с ними общаться, и это развлекает ее. Однако он следил, чтобы Фенн не уходила далеко с другими женщинами. Она постоянно была поблизости, и он мог броситься к ней на помощь, откликнувшись на первый же зов или ощутив чужое присутствие. Когда возникали опасения, что их подслушает враг, они с Таитой стали разговаривать по-шиллукски.

– Возможно, это единственный язык, которого не знает ведьма, хотя едва ли, – заметил Таита. – Но для тебя это хорошая практика.

Они значительно углубились в земли чаймов, когда, завершив очередной трудный дневной переход, соорудили зарибу в роще высоких красных деревьев. Рощу окружали обширные пастбища, заросшие травой с пушистыми розовыми головками. Лошадям нравился этот корм, и на равнинах уже паслись многочисленные стада антилоп. Было очевидно, что на антилоп никогда не охотились: животные были столь доверчивы, что лучники могли подобраться на верный выстрел.