и теперь напоминала маяк в тёмную ночь, освещая несколько метров пространства вокруг себя огненными всполохами.

Зареченский же прятался у девушки за спиной. Чуть присев, он переждал град из стрел и сейчас как раз собирался выпрямиться. Блин! А если ещё один залп будет?

К счастью, это заметил не только я.

Михалёв хоть и молод, но командир похоже довольно опытный. Или же учился хорошо. В общем он, успев осмотреться, резко скомандовал:

— Егор, Эльза — к бояричу! Беречь его! Остальные — стена! Приготовиться к нападению!

Егор выполнил команду беспрекословно. Секунда, два длинных шага, больше похожих на прыжки, и Зареченский, перемахнув экипаж, приземляется рядом со мной.

Отряд Михалёва тоже моментально среагировал на слова десятника. За всё ту же секунду они успели выстроиться перед нашим транспортом и закрыться щитами.

А вот Эльза…

Сначала я подумал, что она собирается ринуться в атаку.

Оставшись на месте и всё так же привлекая к себе внимание огненными всполохами своей брони, она начала создавать какую-то технику.

Две секунды, и в небо над сквером устремился большой огненный шар. Достигнув заданной точки он не взорвался, а словно вспыхнул и превратился в маленькое солнце. Да так и остался висеть, освещая сквер и давая нам возможность разглядеть нападавших.

А посмотреть там было на что!

Врагов было много. Навскидку — человек пятьдесят. Одеты в тёмные одежды. Лица испачканы то ли чёрной краской, то ли какой-то грязью. Но самое главное, что как раз в этот момент они одновременно, словно единый механизм, натянули свои небольшие луки.

— Дзинь! — слитный звук спущенных тетив, и полсотни стрел, навесом, устремляются в нашу сторону.

Я только-только хотел снова нырнуть за экипаж, но немка сделал свой ход чуть раньше.

Она вскинула левую руку, моментально создала ещё одну технику и все стрелы, как раз находившиеся в крайней верхней точке, осыпались пеплом.

Но Эльза на этом не остановилась.

Ещё один взмах рукой, на этот раз правой и в сторону нападавших, и у них у всех, одновременно, вспыхивают оставшиеся стрелы. А если учесть, что они в находятся в колчанах на поясе…

В общем, одномоментно тихая засада превратилась в толпу кричащих и матерящихся людей, которые резво срывали и срезали горящие колчаны со своих поясов.

Много времени это у них не заняло. Спустя несколько секунд колчаны догорали на земле, а враги быстрым шагом устремились вперёд, на ходу обнажая клинки.

А затем, внезапно, стало снова темно. Рукотворное солнце, созданное Эльзой погасло. А сама немка с тихим стоном опустилась на брусчатку. Уже без «Кольчуги».

Чёрт! Выложилась до истощения!

— Егор, за мной! — скомандовал я. — Надо её перенести.

Не дожидаясь ответа, я перемахнул через утыканный стрелами экипаж и только сейчас заметил лежащего на козлах Кондратия.

В него попали четыре стрелы. Две в правую ногу. Одна в правую же руку. А последняя в глаз.

Твою же мать!

Внезапно, словно кто-то нажал на выключатель. Отступила растерянность и лёгкая паника из-за неожиданного нападения. А где-то в груди начала разгораться привычная ярость.

Только на этот раз она не туманила мысли. Напротив — я стал излишне спокойным, собранным и злым.

Эти твари, кто бы они ни были, убили моего человека. И пусть я почти с ним не общался и ничего о нём не знал. Да даже особо и не стремился узнать. Он всё равно был своим. Постоянно крутился где-то у лошадей и экипажа. Каждый день возил нас с Васькой в гимназию…

Стоп!

Рефлексировать буду потом. Сейчас надо спрятать Эльзу, а затем убить всех этих уродов.

Хоть все эти мысли и пронеслись в голове практически мгновенно, но я отвлекся. И Егор успел меня опередить. Когда я подскочил к немке, Зареченский уже успел взять её на руки. Помощь ему не требовалась. Поэтому я, обнажил шпагу, повернулся лицом к противнику и мгновенно поставил «Щит», в который врезался пущенный вражеским противником «Водяной серп».

Чёрт! Как-то из головы вылетело, что у них есть Стихийник. Причём сильный.

Мой «Щит» хоть и выдержал удар, но почти сразу схлопнулся.

— Три шага вперёд! — раздался справа от меня выкрик Михалёва. Короткая, но слаженная шеренга моих охранников рывком переместилась чуть ближе к подбегающим врагам, оставляя меня сзади. — Бой! За Дёминых!

— За Дёминых! — общий рёв четырёх бойцов. Слитный выпад мечей из-за щитов и сразу трое врагов, вырвавшихся вперёд, падают на землю.

А затем мне стало некогда смотреть по сторонам.

Основная масса нападающих атаковала телохранителей. Но несколько человек обогнули короткий строй и выскочили прямо на меня.

К счастью, я был готов.

А ещё сильнее радует то, что нападали они неорганизованной толпой. И как-то довольно неуклюже. Словно не привыкли к бою лицом к лицу.

Первого врага я убил мгновенно. Он только замахивался своей саблей, как моя шпага, в коротком, но резком выпаде, нашла его горло.

От второго я ушёл чуть вправо, оставляя между нами труп его товарища. Полшага назад, и рубящий боковой удар не достаёт до меня какие-то миллиметры. Ещё один выпад. На этот раз не смертельный — в правое плечо противника. Но саблю он выронил и отступил. А на меня выскочили сразу трое.

Маленький, с теннисный мяч размером, «Фаербол» в грудь того, что по центру. Затем резко приседаю, пропуская над головой саблю правого, и в длинном выпаде бью его кончиком шпаги в левую подмышку.

Не разгибаясь тяну на себя шпагу и делаю кувырок влево, резко вскакиваю рядом с третьим врагом, и в этот момент из-за моей спины прилетает здоровенная сосулька и практически сносит ему голову.

Молодец Васька! Расцелую потом!

Двухсекундная передышка позволила мне оглядеться и скастовать на себя «Ускорение».

Строй моих телохранителей рассыпался. Сейчас сражались всего трое из них. Четвертый чуть отступил и затягивал какой-то тряпкой разрубленное предплечье левой руки. Пятого воина не было видно. Должно быть, он остался где-то там, под ногами у толпы нападающих.

От экипажа, на помощь нашим