с ней объяснялись? Она же не знает русского.

— Ой, даже и не помню! Я на этом особо не зацикливалась.

— Настя, не волнуйся, с Шарлоттой я уже разобралась. С ней мы все вопросы уладили, — обманула я.

— Отлично! А то у неё странная привычка названивать в три ночи.

— О, это она обожает!

— Задолбала меня, если честно!

— Настя, не забывай, из тех денег, что заплатит нам Шарлотта, тебе перепадёт жирный кусок.

— Премию дашь, что ли?

— Конечно.

— Ура! — обрадовалась владелица нормандских угодий. — И всё равно, звонить в три часа ночи — это натуральное свинство!

— Согласна. А сейчас извини, мне надо работать.

— Лена, ты забыла, сегодня воскресенье!

— Не забыла.

— Кстати, с Тюменью всё в порядке, машина до них доехала. Но с криозамораживателями — полный облом!

— Как?! Я же всё организовала ещё во вторник! И пообещала директору клиники, что в четверг он обязательно получит свой драгоценный груз.

— А вот и не вышло! — обрадовала Настя. — Ничего он не получил. И едва не испепелил меня по телефону. Дались им эти замораживатели, и чего они так из-за них бушуют? Что такого невероятного им надо срочно заморозить? Надеюсь, ты не сильно расстроилась? Давай пошлём подальше эту репродуктивную клинику, директор всё равно хам, как с ним работать?

— Настя, если ты не против, я сама буду решать, с кем мне работать, а кого посылать подальше.

— Пардон, пардон! Леночка, а пойдём сегодня в твой тренажёрный зал? Так хочется позаниматься спортом.

— Вернее, встретиться с тренером Пашей?

— Ой… Ты читаешь мои мысли.

— Так иди сама. Обещаю, он будет предельно внимателен. Ему нужны новые клиентки.

— Одна я боюсь…

— Чего ты боишься?

— Ну-у… Там все будут на меня смотреть. И Паша… Он такой суровый…

— И поэтому тебе страшно?

— Да.

А убивать ей было не страшно?

Куда она спрятала «ниссан», после того, как сбила Изабель? Наверняка, бампер у машины помят и измазан кровью… Где он сейчас, этот автомобиль?

***

Пришлось звонить Шарлотте и объясняться.

Я уже поняла, что нервная клиентка не позволит мне лишний раз безнаказанно ступить на французскую землю — теперь я всегда буду обязана заехать к Шарлотте и решить какую-нибудь очередную проблему, связанную с шанхайской выставкой.

— Милая Шарлотка, — прощебетала я в трубку, — возникло недоразумение. Моя помощница вас слегка запутала, ведь она не владеет ни французским, ни английским…

Зато она отличный водитель.

И ловкий киллер.

— Анастасия сказала, что вы отправились в Париж!

— Да, верно! Но вовсе не в ваш Париж, а в другой!

— Вы летали в Техас?

— Вовсе нет! Вы не знаете, но в Челябинской области тоже есть Париж. И даже с Эйфелевой башней, всё как полагается. Вот именно туда я и ездила.

— Там даже есть Эйфелева башня? — не поверила Шарлотта.

— Да, чуть поменьше оригинала, но всё же.

— Это удивительно!

— Посмотрите на гугл-картах.

— Да, надо будет посмотреть. Хорошо, если вы уезжали, как выяснилось, в какой-то другой Париж, то я питаю надежду, что скоро вы вернётесь в настоящий! Прошла уже целая неделя после нашей встречи, и опять накопились вопросы.

— О’кэй. Постараюсь как-нибудь к вам выбраться.

— Не как-нибудь, а побыстрее! — приказала Шарлотта. — В Сибири есть Париж, подумать только!

— На Урале, — мягко поправила я, понимая, что для Шарлотты и Сибирь, и Урал — одно и то же, далёкий, безумно далёкий и необъятный лесной край, где бродят медведи. — Кроме Парижа у нас есть Лейпциг, Берлин, Фершампенуаз… Эти названия были даны населённым пунктам в честь побед русских войск в Италии, Германии и Франции в восемнадцатом и девятнадцатом веках.

Ох, и накостыляли мы им всем!

А в двадцатом веке — ещё и Гитлеру!

И нечего мне указывать, когда приезжать в Париж! Раскомандовалась!

— Проверьте почту, Шарлотта, я отправила вам списки необходимых рекламных материалов. Нужно выбрать, с чем мы будем работать.

Как же хочется спросить у неё о Борисе…

Как он там поживает?

Хорошо, наверное. Делает сайты для крупных заказчиков, получает гонорары, покупает шикарные костюмы, пьёт французский коньяк, элегантно — до умопомрачения — курит сигарету, очаровывает незнакомок…

— Шарлотта, а у вас есть на примете фирма, чтобы заказать дизайн выставочных материалов? — небрежно закинула я крючок.

И милая француженка не подвела:

— Конечно! Вы же хвалили наш сайт. Сказали — сделано очень талантливо. Вот этой фирме мы и закажем дизайн.

— Отлично. Да, да, я вспомнила… Это та фирма… Владелец говорит по-русски?

— Борис блестяще знает русский язык! — восторженно произнесла Шарлотта. — Не менее блестяще, чем делает сайты! Его зовут Борис. Борис Лантье, — дрогнувшим голосом добавила Шарлотта.

Надо же, как зацепил её Борис.

Интересно, у них уже что-то было?

— Хорошо. Значит, вопрос с рекламными материалами у нас почти решён.

— Я обязательно познакомлю вас с Борисом.

— Безусловно. Нам есть что обсудить.

— Он будет рад пообщаться с вами на русском языке.

О, как он будет рад! Аж подпрыгнет от восторга, когда увидит меня в офисе Шарлотты…

24. Неожиданная находка

Я издалека наблюдала за Настей. Та пыхтела, как паровоз, совершая лёгкую разминку под руководством персонального тренера Павла. Её лицо уже стало малиновым, по лбу струился пот, но она добросовестно выполняла все садистские требования Паши, не сводя с него преданных глаз.

Тренер в узкой маечке, не оставлявшей никакой возможности не восхититься его мускулатурой, время от времени брал подопечную за запястье и считал её пульс. Он вполне мог бы надеть на новую клиентку специальный браслет, отсчитывающий сердечный ритм, но вручную — оно, конечно, приятнее.

Они оба меня удивляли — и Настя, и Паша.

Не только я, но и другие посетители престижного спортзала с изумлением посматривали на странную парочку. По-моему, наш чемпион чересчур рьяно взялся тренировать Настю. Я его не узнавала. Он так обрадовался, когда в его распоряжение поступил пухлый пончик, обтянутый разноцветной униформой. Фиолетовые ромбики на леггинсах Насти деформировались до такой степени, что превратились в горизонтальные полоски. Настин живот трясся, как желе, при каждом наклоне. А Паша млел рядом.

Вот и пойми мужчин!

Что касается Насти, то тут я вообще молчу. Из простушки она давно превратилась для меня в неразрешимую загадку. Её блестящие карие глаза наивно распахнуты — но за этой наивностью скрываются непознанные глубины, страсть и ненависть.

Теперь я точно знаю, что она не рохля и не бестолковая дунечка. Она сумела всё просчитать и разработала хитрый план. И она блестяще его реализовала. А её лицемерие и лживость доводят меня до сумасшествия. Я помню, как она рыдала у гроба Изабель,