– Кто? – рассмеялся почему-то Индеец.

– Да разбойники!

– Я думал, ты про кошек: те действительно испугались, – а разбойников-то, похоже, и не было.

– Что ты, что ты! – замахал я руками. – Были разбойники, были, просто испугались и убежали.

Некоторые поддержали Индейца и стали смеяться над нами, из-за того что приняли кошек за разбойников, но большинство все же соглашалось со мной.

Подождав еще немного, мы снова выстроились боевым порядком и бодро замаршировали обратно. По дороге я успел кое-кому рассказать, каких ужасных разбойников мы в этот день одолели.

Ах что за чудный был день, когда мы отправились в это путешествие! Небо чистое, ясное; море спокойное, голубое; вода – как зеркало. Изредка вдали мелькал белый парус большой рыбацкой лодки да дымила труба парохода-гиганта.

Мы давно уже мечтали прокатиться по морю. Но как это осуществить? Своего парохода у нас не было, а для того чтобы его построить, пришлось бы столько работать, что никакого удовольствия от прогулки мы бы уже не испытали.

Мне в голову пришла гениальная мысль: если у нас нет собственного парохода, нужно воспользоваться чужим, – о чём я и поведал своим друзьям.

– Как? Каким образом? – со всех сторон посыпались на меня вопросы.

– О, нет ничего проще. Главное – чтобы к берегу пристал какой-нибудь пароход. – Сдвинув на затылок свой новый цилиндр, я с гордостью обвёл взглядом друзей. – Матросы всегда рады случаю оказаться на твёрдой земле, так что мигом сойдут на сушу.

Мы дождёмся, когда на пароходе никого не останется, проберёмся туда, разведём пары, и… до свидания, господа матросы, мы отправляемся! Не правда ли, ловко я придумал?

И действительно всё случилось так, как я предполагал. Едва мы собрались на берегу, как причалил пароход. Матросы тотчас же отправились по своим делам, и на пароходе остался один только младший кочегар. Но вскоре и ему стало скучно в одиночестве, и недолго думая он тоже сошёл на берег, вполне уверенный, что с пароходом ничего худого не случится.

Мы только этого и ждали – вмиг все очутились на пароходе.

Все помещения судна, и даже шлюпка, подвешенная на корме, – были моментально заняты лесными малютками. Знайка вызвался управлять пароходом и храбро принялся разводить пары. Заглянув в машинное отделение и обнаружив запасы угля, жестянки с машинным маслом, я решил, что не стоит портить свой костюм и лучше выбраться на палубу, где куда приятнее и чище!.. Итак, мы вышли в море.

…часть парохода… с грохотом взлетела в воздух…

Только я вставил в глаз стёклышко и, сощурившись, стал всматриваться в даль, как произошло нечто ужасное. Раздался страшный треск, пароход содрогнулся, и его задняя часть, где находился котёл, с неимоверным грохотом взлетела в воздух. Обезумев от страха, не зная, что делать, я оглянулся на товарищей: все спасались кто как мог. Многие уже барахтались в воде – их выбросило за борт взрывной волной. Я метался по палубе и громко звал на помощь, но никто на меня не обращал внимания: все были смертельно напуганы. Между тем пароход начал медленно погружаться в воду. Оказывается, не только лопнул котёл, но и в днище парохода образовалась огромная брешь: судно без должного управления наскочило на подводные рифы.

Пароход погружался всё глубже и глубже, нам всем грозила неизбежная гибель. Шлюпка была разбита. Спасательных кругов не хватало. Оставалось только броситься прямо в море, надеясь на свои силы: авось доберёмся до берега… – только надежды проплыть такое огромное расстояние было мало.

К счастью, как раз в это время мы заметили в волнах несшийся мимо нас пустой плот, сколоченный из брёвен и покрытый парусиной.

– Эй, братцы, держите, вот наше спасение! – что было сил закричал я и поплыл к плоту.

За мной последовали остальные, и через минуту мы были уже на плоту. Усталые, измученные, испуганные и проголодавшиеся, эльфы с наслаждением растянулись, и только Знайка ещё над чем-то хлопотал. Я подошёл к нему узнать, в чём дело, и он сказал:

– Надо вывесить флаг. Может, с какого-нибудь корабля его заметят и возьмут нас на борт.

И Знайка усердно принялся привязывать к шесту носовой платок.

Уверенные, что нас обязательно спасут, мы преспокойно устроились на ночлег. Уставшие, мы спали так крепко, что не услышали, как поднялась буря, и только когда разбушевавшиеся волны стали швырять плот из стороны в сторону, проснулись. Вокруг царила непроглядная тьма. Волны ревели, грозя потопить нас вместе с плотом. Вдруг сверкнула молния, и при её свете мы с ужасом увидели в опасной близости каких-то странных морских чудовищ.

Усталые, измученные… эльфы… растянулись…

– Акулы! – воскликнул доктор Тюбик-Мазь.

– Акулы! – повторил я, а за мной и все остальные.

– Мы погибли! – безнадёжно констатировал Знайка. – Акулы ужасно кровожадные и прожорливые.

Пока мы метались по плоту, не зная, что предпринять, на наши головы обрушилась ещё большая опасность: огромной волной, с рёвом и воем налетевшей на плот, принесло новое морское чудовище, с ужасными глазами и такой огромной пастью, что, казалось, оно проглотит всех нас зараз.

– Погибаем! – в ужасе закричал я и бросился к центру плота, а за мной остальные.

К счастью, очередной волной чудовище унесло обратно в море. Буря же не утихала, волны ревели и бушевали с прежней силой, бросая наш плот как щепку, а мы совершенно обессилели и просто ждали своей участи.

Волны ревели, грозя потопить нас вместе с плотом…

– И кому это пришло в голову прокатиться на пароходе! – ворчал Дедок Бородач. – Сидели бы себе тихо-мирно в лесу…

– Хоть бы буря поскорее утихла! – уныло жаловался Знайка, который чувствовал себя хуже всех – ведь именно его неумелое управление пароходом привело к катастрофе.