Выбравшись на берег, мы не сразу поняли, что происходит, но заметили пострадавшего парня, Моник замерла на месте, не ожидая увидеть подобное на охраняемой территории. Однако она не знала того, что знала я: напавшим на служителя был не кто иной, как Массимо, подручный Томазо Сантини! При виде меня рот Массимо растянулся до ушей, и он направился в нашу сторону. Я поискала глазами что-нибудь тяжелое, но, к несчастью, пляж тщательно убирался.

– Привет, конфетка, – ласково заговорил Массимо, подходя. – Скучала по мне?

– Да как вы смеете! – воскликнула Моник, и щеки ее запылали. – Кто вы, собственно, такой? Что-то вы не похожи на постояльца отеля…

– А ты – заткнись, – спокойно ответил женщине итальянец. – Я не с тобой разговариваю, медуза сушеная!

От такой невероятной наглости у Моник пропал дар речи, а Массимо принялся наступать на меня, продолжая гадко ухмыляться.

– Решила, что избавилась от меня, да? Сейчас пойдешь со мной. И не пытайся сопротивляться, потому что мне не хотелось бы раньше времени портить твою милую мордашку…

– А ну-ка, молодой человек, уберите ваши руки! – услышала я, и из-за моей спины выступила Лили, сжимая в руке нечто маленькое и блестящее. Пистолет! Это казалось просто нереальным: бельгийка решительно направила дуло на Массимо. Он выглядел совершенно по-идиотски, таращась на пожилую даму, которая целилась в его необъятную грудь.

– Эй, старуха, ты хоть примерно представляешь, на что нажимать? – спросил Массимо, но я видела, что он вовсе не так спокоен, как хотел показать.

– А ты испытай меня, – посоветовала мадам Фернан. – И увидишь, смогу ли я попасть в такую большую мишень с такого близкого расстояния!

Их и впрямь разделяло всего несколько метров. Несомненно, сколь бы плохим стрелком ни была Лили, она просто не сумеет промахнуться! Массимо начал пятиться к кромке воды, а бельгийка не двигалась, не отводя от него дула пистолета. Мы с Моник тоже приросли к месту. Наконец, бормоча себе под нос итальянские ругательства, Массимо развернулся и быстрым шагом направился к скалам. Моник шумно выдохнула.

– Mon Dieu! – пробормотала она. – Я уж думала, нам конец!

– Мадам Фернан! – воскликнула я. – Не знаю, как вас и благодарить!

– А откуда у вас пистолет, Лили? – с подозрением спросила Моник. – Как вам, черт подери, удалось провезти его через таможню?

– Милая моя, – улыбнулась та, – вот стукнет вам столько же, сколько мне, и вы поймете, каким маленьким хитростям может научить слабую женщину долгая жизнь!

Лично меня совершенно не интересовал вопрос, откуда у Лили взялась пушка. Окажись бельгийка менее изобретательной, Массимо удался бы его план.

– Как вы, молодой человек? – заботливо поинтересовалась тем временем мадам Фернан, обращаясь к служителю пляжа. Он так и продолжал сидеть на песке, широко открытыми глазами глядя на происходящее. Кровь уже перестала течь из его носа, но парень, очевидно, до сих пор пребывал в шоке.

Аркон с Филиппом вернулись под вечер, и я рассказала об инциденте на пляже.

– Вот это да! – присвистнул Робер. – Не ожидал такого от старушенции!

– Да уж! – воскликнула Даша. – Как я могла это пропустить? Она же чуть в обморок не грохнулась при виде мертвого Риддла, помнишь? А тут – едва не выстрелила в живого человека!

– Действительно, странно, – задумчиво пробормотал Аркон. – Наша мадам Фернан – непростая особа: слишком уж она много знает и во все сует свой нос!

– В ее возрасте это простительно, – вступился за бельгийку Филипп. – Ты же не думаешь, что старушка может быть причастна…

– Я ничего не думаю, – прервал его Аркон, – но мы все сейчас в опасности. Она может усугубиться, как только мы ступим на борт катера, отплывающего на Сицилию. Необходимо принимать во внимание каждую мелочь, в том числе и милую, но слегка надоедливую старушку. Кстати, Ула, ты уверена, что нечаянно не сболтнула ей о своем отъезде?

– За кого ты меня принимаешь? – оскорбилась я.

– Я, конечно, не считаю, что Лили может сотрудничать с врагами, но у нее очень длинный язык, и она может, сама того не желая, здорово нас подставить.

– Ну, как бы там ни было, – вставил Робер, – а сегодня она спасла Улу!

Разговор оставил в душе неприятный осадок. Мне нравилась Лили, а теперь я не знала, что и думать! В памяти всплыл резонный вопрос Моник Варен: как это мадам Фернан удалось протащить оружие через таможню? Кроме того, зачем пожилой даме вообще мог понадобиться пистолет, ведь она даже не выходит за территорию гостиницы? Мадам Фернан постоянно находится у бассейна, на поле для гольфа или в общей гостиной, имеет представление обо всем, что происходит на территории «Сан-Эльмо», и ни одна мелочь не ускользает от ее внимания. Бельгийка по именам знает каждого постояльца и примерно в курсе семейного положения и финансового состояния каждого из них. Именно она в день гибели Риддла забила тревогу по поводу его долгого отсутствия, и именно она оказалась в числе тех, кто первыми проник в его номер.

А еще у нее есть пистолет!

Оставшаяся часть вечера прошла в приготовлениях к отплытию на Сицилию. Чтобы не возбуждать лишних подозрений, было решено, что мы с Дашей присоединимся к экскурсионной группе на пароме. Робер, Аркон и Филипп доберутся до острова поодиночке, чтобы их было труднее отследить. Позже мы все встретимся на Сицилии, в кафе «Ла Палома», недалеко от пристани.

Ночью мы с Дашкой практически не спали, слишком возбужденные предстоящей поездкой. Встали около шести и все же, к своему величайшему удивлению, натолкнулись на Лили, сидящую у бассейна в гордом одиночестве. Она смаковала кофе, приготовленный барменом, только-только приступившим к работе.

– О, девочки! – радостно воскликнула она. – Все-таки решились?

– Д-да, – пробормотала я. – Надо же, знаете ли, хоть что-то посмотреть!

– Будьте осторожны… Говорят, на Сицилии еще жарче, чем здесь, – очень легко обгореть. Надеюсь, вы не забыли прихватить солнцезащитный крем? Если бы не вероятность заживо поджариться, я бы уже давно съездила на эту экскурсию. Боюсь, в моем возрасте это слишком опасно!

– Ну и ну! – громко прошептала Даша, как только мы отошли на безопасное расстояние. – Она, что, совсем не спит?

Выйдя из-под арки, откуда начиналась дорога к пристани, я спиной почувствовала чей-то пристальный взгляд. На балконе стояла Моник. Она улыбнулась и приветливо помахала нам рукой.

– Рановато поднялась, – фыркнула Даша. – Обычно они даже к завтраку опаздывают, а тут – надо же – вскочила ни свет ни заря!

– Ты к ней предвзято относишься, – сказала я.

– Я? Это она ревнует своего мужа, как бешеная!

– Что-то я не замечала. По-моему, она очень даже терпелива, раз позволяет доктору Варену флиртовать с другими женщинами.