— Что ты делаешь? — прошипела Лианна, извиваясь в его железных объятиях.

— Пытаюсь оградить нас обоих от твоего бурного нрава.

— Ты — варвар!

— О, ты не всегда так думала.

Разгневанная этим язвительным замечанием, она ударила его ногой.

У Ранда на миг перехватило дыхание.

— Ты потеряла всякий контроль над собой.

Двумя шнурами он крепко привязал Лианну к кровати, заведя ее руки за голову.

Девушка кусала губы, чтобы не заплакать. Она просто не узнавала человека, который находился сейчас рядом с ней. Золотистые волосы Ранда были взъерошены, лицо залито кровью, губы плотно сжаты; он выглядел таким страшным и безжалостным, как Хелквин-Охотник.

Лианна стиснула зубы, чтобы не запросить пощады. Нет, она никогда не будет ни о чем умолять его и не покажет ничего, кроме своего презрения.

Как следует закрепив узел, Ранд отошел от кровати, отложил в сторону шпагу и снял перевязь.

Повернув голову, Лианна с удивлением наблюдала за его действиями, потом испуганно спросила:

— Чем ты собираешься заниматься?

Ранд скривил губы в безжалостной улыбке.

— Я собираюсь лечь в кровать, баронесса.

— В эту?

— Я здесь не вижу другой.

Горячая волна желания затопила Лианну, но холодная ярость заморозила ее сердце.

— Не подходи, — выдохнула она. — Прошу, держись от меня подальше, англичанин.

Он не ответил, жадно скользнув глазами по ее телу. Отшвырнув ногой черепки, Ранд нашел уцелевший кубок и наполнил его вином, потом сделал один большой глоток и предложил Ли-анне. Она энергично замотала головой.

Пожав плечами, Ранд начал снимать тунику. Внимание Лианны привлекла ужасная кровоточащая рана чуть повыше локтя.

— Ты ранен, — сказала она, стараясь скрыть тревогу в голосе.

Он без всякого интереса взглянул на окровавленный разрез.

— Стрела одного из лучников Гокура.

Лианна сразу вспомнила свистящие звуки, которые она слышала вчерашней ночью. «Боже мой, — удивилась девушка, наблюдая, как легко и грациозно Ранд двигается по комнате. — Кажется, он совершенно не чувствует боли».

Заметив ее взгляд, Ранд слегка улыбнулся.

— Думаешь, англичанин не может истекать кровью?

Непрошеные слезы навернулись на глаза Лианны.

— Как он может истекать кровью, если у него нет сердца?!

Его улыбка сразу погасла, только тени трепетали на лице, как маленькие темные птички.

— У меня есть сердце, Лианна. Я чувствую, как оно разрывается на части, когда вижу презрение в твоих глазах.

— А что, скажи на милость, ты ожидал? — спросила она, чуть не плача, и, не дождавшись от Ранда ответа, поинтересовалась: — Как долго ты собираешься держать меня привязанной в кровати?

Он пристально посмотрел на Лианну печальными глазами.

— Пока ты не выслушаешь все, что я хочу сказать, и не перестанешь воевать со мной и убегать от меня.

С этими словами Ранд обмакнул край рукава в кувшин с водой и осторожно вытер кровь с лица и руки.

«О Боже, — с запоздалым раскаянием подумала девушка. — Я ранила его». Она шевельнула связанными руками, словно желая залечить раны, но тут же отогнала мысль о помощи своему врагу.

Между тем Ранд, позвякивая шпорами, подошел к кровати. Лианне показалась знакомой эта картина. Она вспомнила сон, который преследовал ее с первых дней встреч с рыцарем: Лазарь Мондрагон, подойдя к ней, превращается в Ранда. Это видение всегда наполняло Лианну томной страстью. Но сейчас она чувствовала лишь тоску и безнадежность: ведь на плаще Ранда красовался ненавистный леопард.

Быстрыми ловкими движениями Ранд начал сбрасывать с себя оставшуюся одежду. Лианна попыталась отодвинуться, но шнуры крепко удерживали ее. При слабом свете масляных ламп она видела его мускулистую грудь с золотистой порослью курчавых волос, широкие плечи, сильные руки, его мужественное лицо и чувствовала, как внутри поднимается горячая волна желания.

Когда он нагнулся, чтобы отстегнуть шпоры, разуться и раздеться до конца, Лианна беспокойно пошевелилась и закрыла глаза. Боже мой, где же ее женская гордость, почему она еще желает этого вероломного англичанина?!

Нежная рука убрала прядку волос с виска Лианны. Вздрогнув, она зажмурилась еще крепче.

— Я хочу, чтобы ты посмотрела на меня, Лианна.

Девушка гордо вскинула голову и выпалила:

— Я смотрю на негодяя и предателя!

— Нет, ты видишь перед собой человека, который любит тебя и будет любить вечно, человека, который готов простить твой обман.

— Не говори мне о любви! Ты любишь только своего короля-узурпатора и свои отвратительные притязания на мой замок.

Ранд печально покачал головой.

— Я люблю только тебя.

— Ты лжешь, — упорствовала Лианна, стараясь злостью заглушить боль в сердце. — Все это время ты знал, кто я, и обманывал меня своими расспросами о моей «госпоже» и фальшивыми заверениями о том, что ты — странствующий рыцарь.

Ранд отпрянул от нее, в его глазах застыло изумление. Если бы Лианна не знала, что он — лживый «проклинальщик», то, пожалуй, поверила бы в искренность этого удивления.

— Как? Ты, действительно, думаешь, что я знал, что встречаюсь с мадемуазель де Буа-Лонг? Она вся напряглась.

— Почему же еще ты встречался со мной день за днем, надоедая своими хитрыми вопросами и полуправдой?

Ранд коснулся ее щеки, но Лианна отшатнулась, не желая принимать его ласки.

— Ты ведь знаешь меня и должна верить тому, что знаешь. Я не собирался плести интриги. Все начиналось вполне невинно. Вспомни, ты сама спросила меня, не родом ли я из Гаскони. Тогда я и решил для нашего же блага представиться французским странствующим рыцарем.

— И хорошо, что ты не сказал мне правду, иначе я бы наставила на тебя свою аркебузу, — усмехнулась Лианна.

— Лианна, — тихо сказал Ранд. — Я, правда, даже не догадывался, кто ты. Когда мне сообщили, что я помолвлен с француженкой, которой уже двадцать один год, в моем воображении сразу возникла женщина с каким-то изъяном. Иначе как объяснить то, что она до сих пор не была замужем?

— Да, я с изъяном, — горько ответила Лианна. — Я испорчена своим дядей, который больше заботился о всякого рода интригах, чем обо мне.

Ранд успокаивающе положил руку ей на плечо, хотя девушка и пыталась воспротивиться этому.

— Однажды я тайно пробрался к замку и увидел скачущую через мост черноволосую женщину. Теперь-то мне известно, что это была Маси Мондрагон, но тогда я принял ее за мадемуазель де Буа-Лонг. Неужели тебя удивляет, что я никак не связал между собой светловолосую девушку в рощице и темноволосую женщину, стегающую кнутом слугу?