Изменение численности Национал-социалистической партии не демонстрировало такие резкие колебания, но и этот процесс подвергался периодическим произвольным ограничениям. В 1933 году, когда партия пришла к власти, число ее членов резко возросло, и накануне победы на выборах в марте 1933 года так называемый «Märzgefallene» заполонил партию, доведя ее численность почти до 850 000 и вынудив партию объявить с 1 мая мораторий на прием новых членов. Партийные чиновники не могли справиться с дополнительной работой, связанной с обработкой документов; прием новых членов, за исключением членов аффилированных организаций (СА, СС, Гитлерюгенд и проч.), был приостановлен до мая 1937 года, когда партийные организации лучше подготовились к этой работе, а партия стала нуждаться в дополнительных средствах19. Новая волна приема в партию охватила только тех немцев, кто уже продемонстрировал свою близость к движению, участвуя в одной из многочисленных аффилированных или ассоциированных организаций, либо кто уже оказал какую-либо «особую услугу» Рейху. В итоге численность партии выросла с 2,7 миллиона в 1937 году до 3,9 миллиона в 1938-м. В этот год прием документов был вновь приостановлен на короткое время, но уж в 1939 году было решено открыть двери всем желающим, с тем чтобы членством в партии была охвачена по крайней мере одна десятая часть всего населения страны. За два года численность партии разрослась до 5,4 миллиона человек, пока двери в партию снова не были закрыты. В 1942 году новичков отбирали только из Гитлерюгенда с целью изменения возрастного состава движения, и молодые немцы образовали непрекращающийся поток новой крови, вливавшейся в партию до самого коллапса, наступившего в 1945 году, когда численность партии наконец-то достигла почти 10 % от всего населения страны20.

В обоих случаях число тех, кто был вовлечен в партийную работу, было значительно больше, чем можно предположить из суммарных данных. В Советском Союзе в начале 1920-х годов была основана сеть «сочувствующих», потом ее деятельность была приостановлена, а затем вновь возобновлена в 1930-х годах с целью оказания помощи партийным активистам в тех регионах, где желающих вступить в партию было немного. Сходная ситуация наблюдалась и в Германии, где из-за нехватки высококвалифицированных организаторов партия была вынуждена назначить на партийные посты не членов партии21. Члены партии могли быть исключены из нее, могли умереть, или быть убитыми, или уйти в отставку. Нагрузка на членов партии была значительной, а неспособность соответствовать высоким требованиям влекла за собой наказание в виде понижения в должности или чего-нибудь худшего. Советская коммунистическая партия находилась в состоянии постоянного самообновления – миллионы новых членов вступали в партию, еще больше миллионов были исключены из партии, или расстреляны, или же убиты на войне. Быстрый оборот членов партии означал, что многие советские граждане становились коммунистами только на короткий период, до того момента, когда все привилегии вновь отбирались. Чистка 1933 года лишила партию 800 000 ее членов; чистки партии после 1934 года привели к снижению ее численности еще на 340 000 человек. К 1935 году, после двухлетней кампании проверки партийных документов, еще 350 000 человек лишились партийных билетов. К концу 1930-х годов численность партии была значительно меньшей, чем в 1933 году, и ее состав во многом обновился. По установленным данным, 40 % всех членов вступили в партию после 1937 года, 1,1 миллиона человек получили партийные билеты только в одном 1939 году22. Цель чисток партии заключалась в том, чтобы исключить из ее рядов большую часть старых большевиков, вступивших в партию до 1917 года. В 1930 году 69 % секретарей партии имели дореволюционный стаж; в 1939 году более чем в 90 % случаев посты секретарей занимали члены партии, вступившие в нее после 1924 года23. Война способствовала возобновлению массового вливания новых членов. В ее годы погибли 3,5 миллиона коммунистов, а более 5 миллионов новых кандидатов стали членами партии. На 1 января 1946 года лишь одна треть выживших партийцев имела стаж, начинавшийся до июня 1941 года, и из этого числа по крайней мере у половины членов довоенный партийный стаж составлял менее трех лет. Ситуация на Украине, оккупированной войсками Оси, была чрезвычайной. В 1940 году партия насчитывала здесь 521 000 членов, но к моменту освобождения территории от захватчиков осталось всего 16 816 коммунистов и партия была вынуждена начать восстановление своего кадрового состава почти с нуля24.

Война нанесла удар и по национал-социализму, поскольку тысячи партийцев должны были перейти в войска. К 1943 году в армию было призвано почти 40 % партийного «блока», или руководящего состава партии25. Во время войны численность партии выросла примерно на три миллиона, но в силу потерь, понесенных в ходе боевых действий или в результате бомбежек, процент новых членов стал, несомненно, выше. К 1945 году партия по крайней мере на 65 % состояла из членов, вступивших в нее в 1938 и после 1938 года26. Кроме того, она практиковала исключения членов из своих рядов за нарушения партийной дисциплины либо недолжное поведение; в 1934-1935-м годах была произведена масштабная чистка партийных рядов с целью исключения из нее тех, кто поддержал или был заподозрен в поддержке революционных амбиций СА Рема в 1934 году. Пятая часть из 203 000 политических руководителей, состоявших в партии в 1933 году, к 1935 году стали жертвами чисток или покинули партию; а в тех регионах, где симпатии к СА были наиболее сильными, чистки привели к сокращению партии почти на треть27. Баланс между германским эквивалентом старых большевиков, партийных alte Kampfer, и новичков также был сильно смещен в пользу поколения, пришедшего в партию после 1933 года. К 1935 году 71 % всего руководящего ядра партии и 60 % всего политического руководства состояли из тех, кто вступил в партию после прихода Гитлера к власти28. В обеих партиях старые члены, составлявшее ее испытанное ядро, закаленное в политических битвах 1920-х годов, было размыто новыми рекрутами, пришедшими в партии уже при диктатурах.

Обе партии подверглись фундаментальным изменениям в процессе роста и трансформации в массовое движение. Обе начали свой путь с небольших протестных групп, подчеркивавших свою антиправительственную направленность, непримиримо враждебных по отношению к соперничавшим партиям. По мере трансформации в более массовые организации они вовлекали в свои ряды помимо верных сторонников и множество других людей, прежде участвовавших в соперничавших движениях.

Партии были вынуждены вступать в коалиции, поглощая более слабые политические группировки и обращая своих сторонников в верных коммунистов или национал-социалистов. Советская коммунистическая партия в 1920-х годах представляла собой смешение бывших социал-революционеров, меньшевиков, анархистов и националистов, объединенных новой верой в коммунизм. Неимоверные усилия, потребовавшиеся для укрепления единства партии и устранения фракционной деятельности в начале 1920-х годов, были связаны с разнородностью источников происхождения движения. Только к 1930 году в партию стали вступать новобранцы, имевшие, бесспорно, коммунистическое воспитание. Национал-социалистическая партия представляла собой своеобразный коктейль из бывших маргинальных националистических движений, крестьянских партий и ассоциаций, объединявших радикальные анти-республиканские протестные движения. В 1933 году в нее влились члены распавшихся правых партий, Германской национальной народной и Баварской народной партий. Среди волны новобранцев 1933 года можно было обнаружить бывших коммунистов и социал-демократов29. Только к началу войны новые члены партии, привлеченные в основном и целенаправленно из молодежных групп, могли считаться политическими новичками, не запятнанными политическим прошлым.