Хотя, возможно, Дорн ему и не поверит. Штефану пришло в голову, что и ему самому, пожалуй, было бы очень трудно поверить человеку, который стал бы рассказывать такую невероятную историю.

Ход его мыслей был прерван мелодичным звуковым сигналом лифта. Штефан невольно поднял глаза и тут же нахмурился: он увидел, что стремительно вышедшая из лифта медсестра Марион заметила его и резко остановилась. Несколько секунд они ошеломленно смотрели друг на друга. Затем медсестра, расплывшись в улыбке, подошла к Штефану и сказала:

— Господин Мевес! Хорошо, что вы еще здесь.

— Моя супруга вернулась? — спросил Штефан.

— Нет, но я знаю, где она находится. Я как раз иду за ней. Не хотите составить мне компанию?

— Идете за ней? Куда?

Марион криво усмехнулась и помахала при этом ладонью так, как будто обожгла пальцы.

— Я же говорила вам: доктора Крона хватит удар, если он узнает, что она опять улизнула из своей палаты. Наверное, лучше, чтобы вы были с нами на обратном пути.

— А позвольте, я угадаю, — сказал Штефан. — Она сейчас в детском отделении.

Марион кивнула, продолжая улыбаться.

— А где же еще? Доктор Крон уже всерьез подумывал о том, чтобы провести туда прямой телефон. Тогда, как только ваша супруга там появится, ему тут же сообщат об этом.

Штефан не нашел в этих словах ничего смешного, однако из вежливости все же хихикнул и хотел было направиться к выходу, как вдруг медсестра замахала руками.

— Нет, нет! — воскликнула она. — Мы пойдем другим путем. Идите за мной!

Они подошли к сидевшим в вестибюле дежурным медсестрам. Марион перекинулась парой слов с одной из них, и та достала и протянула ей огромную связку ключей. Пока они шли к лифту, Марион, проворно перебирая ключи, быстро отыскала нужный и зажала его между указательным и средним пальцами.

Они вошли в лифт. Медсестра нажала на кнопку самого нижнего из трех подземных этажей и, хотя лифт был рассчитан на двенадцать пассажиров, вплотную подошла к задней стенке лифта, на которой висело зеркало, освобождая практически все внутреннее пространство для вошедшего вслед за ней Штефана. «Зачем она забилась в глубь лифта? — мимоходом подумал Штефан. — Наверное, просто по привычке». Марион была весьма привлекательной женщиной, а слухи, которые ходят о распущенности медсестер, по-видимому, провоцировали многих мужчин на определенные действия. Штефан решил продемонстрировать свое уважительное отношение к ней и остался стоять у дверей лифта.

Наконец они приехали и двери лифта открылись. Из вестибюля больницы, выкрашенного в светлые успокаивающие тона и исключительно чистого, они попали в совершенно другой мир: перед ними простирался длинный коридор со стенами из голого бетона. Под низким потолком вились всевозможные провода и кабели. Воздух был сухим и непривычно теплым. В нем чувствовались одновременно и запах антисептиков, и «аромат» котельной. Штефану показалось, что пол под его ногами слегка вибрирует, как будто где-то поблизости работали очень мощные механизмы.

— Тайный ход, о котором знают лишь посвященные? — с улыбкой спросил Штефан у шагавшей рядом с ним медсестры.

Она держала зажатый между пальцами ключ перед собой, словно это было оружие, которым она могла отбиться от прячущихся по углам древних демонов и невидимых духов. Улыбка, которой она ответила на реплику Штефана, показалась ему немного нервной, а потому он решил подбодрить себя разговором:

— Наверное, здесь проводятся секретные эксперименты? — спросил он с иронией в голосе.

Марион кивнула и еще быстрее зашагала вперед. Штефан стал искать взглядом дверь, для которой предназначался ключ в руке Марион, но подходящей двери не увидел.

— Именно так, — сказала медсестра. — Мы работаем с мышами-мутантами размером с человека. Иначе откуда, по-вашему, мы могли бы взять внутренние органы для трансплантации?

Она засмеялась, затем вдруг снова стала серьезной и, легонько вздохнув и указав кивком на узкую металлическую дверь, находившуюся в правой стене шагах в двадцати впереди них, продолжила:

— Тут, внизу, все наше оборудование. Оно по большей части очень сложное и, наверное, весьма дорогое. Поэтому посторонних сюда обычно не пускают. Возможно, начальство боится, что кто-нибудь может утащить отопительный котел или аварийную дизельную установку.

Она открыла дверь, подождала, пока Штефан войдет в помещение, и затем закрыла ее. Связка ключей осталась у нее в руке.

Штефан с любопытством осмотрелся. Этот коридор мало чем отличался от предыдущего, если не считать множества расположенных с обеих сторон разных дверей, к тому же он был таким длинным, что отсюда едва можно было рассмотреть его противоположный конец. Штефан подумал, что, наверное, такие подземные коридоры проходят под всей обширной территорией больничного комплекса.

— Я не доставляю вам излишних хлопот? — спросил он.

— Да нет, — ответила Марион и тихо рассмеялась. — По правде говоря, я даже рада, что вы пошли со мной.

— Почему?

— Потому что здесь, внизу, довольно жутко, — пояснила она. — Но так короче, чем через внутренний двор. Да и холодно на улице. Кроме того, мне не очень хотелось идти целых полкилометра по безлюдному парку ночью. Начальство полгода назад приняло решение включать фонари только на центральной аллее: экономят! — Она покачала головой. — Наверное, станут опять включать освещение везде лишь после того, как случится какое-нибудь ЧП. А вы слышали, что произошло сегодня днем?

Штефан обрадовался, что шел на полшага сзади, а потому медсестра не могла увидеть, как он испуганно вздрогнул. Однако Марион, скорее всего, это все-таки почувствовала: она обернулась и внимательно посмотрела на Штефана. Он тут же поспешно покачал головой и сказал:

— Нет.

— В подземном гараже какой-то псих напал на женщину и избил ее до полусмерти, — стала рассказывать медсестра. — Вы только подумайте: средь бела дня и практически у всех на глазах! Эти негодяи уже ничего не боятся.

— А его поймали? — спросил Штефан.

Марион отрицательно покачала головой и состроила гримасу.

— Думаю, что нет. Таких, как он, по-моему, никто и не ловит. Наверное, этому типу нужно было как минимум кого-нибудь убить, чтобы его действительно начали искать.

Она несколько секунд помолчала, а затем посмотрела на Штефана, смущенно улыбаясь, и добавила:

— Я и в самом деле рада, что вы сейчас идете со мной. Я имею в виду, если этот парень все еще бродит где-то здесь…

— Я понимаю, — прервал ее Штефан. — Однако у вас нет оснований для беспокойства. Подобные типы, после того как что-нибудь натворят, обычно исчезают и никогда уже не появляются на том же месте.

— Вы говорите так, как будто уже сталкивались с такими людьми, — сказала Марион. — Вы ведь журналист, да?