Когда приёмы САВРО — подстава и ввод — не приносили ожидаемого эффекта, а объект продолжал безнаказанно проводить подрывные акции на нашей территории, Леониду Иосифовичу ничего не оставалось, как прибегнуть к компрометации. Но! Сделать это нужно было таким образом, чтобы «наших ушей там не было видно», другими словами, с объектом надо было разделаться чужими руками. И, смею вас заверить, в этих делах мой коллега генерал-майор Козлов преуспел, о чём свидетельствует проведенная его Службой операция «ОРТОДОКС»...

Многоэтажный дом по Ленинградскому проспекту, где находилась конспиративная квартира начальника Отдельной службы КГБ генерала Козлова, имел форму буквы «П» и занимал целый квартал. Каждая из трех составных частей фасадом выходила на разные улицы и имела свой порядковый номер. Арки в разных крыльях дома позволяли войти во двор с одной улицы, а выйти на диаметрально противоположную. Что и рекомендовалось делать посетителям явочной квартиры.

Проведя явку и попрощавшись с «САМУРАЕМ», Козлов подошёл к окну, из которого хорошо просматривался двор.

Едва агент достиг центральной арки, где запарковал машину, как рядом с ним, будто из-под земли, вырос мужчина. Генерал узнал его. Это был капитан 3-го ранга Тосио Миядзаки, начальник собственной безопасности (СБ) японского посольства. Профессионал многоопытный и коварный, он доставлял немало хлопот подчиненным Козлова.

* * *

Через полгода после того, как Тосио Миядзаки прибыл в Москву, генерал Козлов предпринял попытку «потрогать его за вымя» — выяснить уровень профессиональной подготовки, сильные и слабые стороны, привязанности, чтобы определить возможность его использования в наших интересах, а если повезёт, то сходу установить с ним оперативный контакт.

Начали по традиции с того, что подвели к Миядзаки «ласточку», которой была поставлена одна задача: совратить!

Японец сделал вид, что готов обеими ногами ступить в ловушку, а затем в неё же и загнал обольстительницу, да так, что вытаскивала её оттуда вся Служба Козлова.

Вслед за «ласточкой» на горизонте объекта появился «голубь сизокрылый» — смазливый мальчонка нетрадиционной сексуальной ориентации. Опять промашка!

Впервые безотказное оружие Отдельной службы генерала Козлова дало осечку. А ведь на женщинах и на «голубых» ломались и неподкупные аристократы англичане, и бесшабашные американцы, а тут всё наоборот. То ли культура другая, то ли выучка иная. Зашли с другой стороны. Однако и на операциях с валютой и с антиквариатом подловить Миядзаки не удалось, как ни пытались. На них «горели» и арабы, и турки, а тут вдруг никак.

Использовались все традиционные чекистские наработки, которые заставили бы любого другого иностранца искать покровительства у Комитета, толкнули бы его в наши объятия, но, увы! Для японца они были недейственны. Он доказал, что у него иной уровень мышления, иная ценностная шкала и, вообще, иное отношение к пребыванию на государственной службе. И тогда оперативной разработке японца присвоили кодовое название «ОРТОДОКС».

...Первое время после «наездов» Службы Козлова «ОРТОДОКС» затаился. Выжидал, а затем сам перешел к активным действиям, продемонстрировав, что прибыл в Союз отнюдь не для того, чтобы стать добычей вербовочных устремлений КГБ. Он — охотник и сам не прочь побродить с ружьишком по московским угодьям в надежде подстрелить дичь — завербовать кого-нибудь.

Через некоторое время «наружка» зафиксировала конспиративный контакт японца с заместителем министра легкой промышленности РСФСР Платоновым, активно посещавшим дипломатические приёмы в иностранных посольствах в Москве, в том числе и японское.

По прошествии некоторого времени среди появившихся и тщательно скрываемых связей Миядзаки из числа советских граждан был выявлен некий научный сотрудник одного из «почтовых ящиков» в Мытищах, с которым японец также поддерживал подозрительные отношения.

Советским гражданам было сделано соответствующее внушение на Лубянке, чтобы отсечь их от не в меру активного «охотника за головами», но что делать с ним самим? Его-то на Лубянку не пригласишь!

«Это уже перебор, господин капитан 3-го ранга! — решил Козлов. — Вы уже преступили все допустимые для гостя границы!»

Добыть порочащие иностранца материалы в тиши какого-нибудь ведомственного алькова под недреманным оком оперативных видеокамер уже не представлялось возможным. И тоща Козлов принял решение разделаться с неудобным японцем, скомпрометировав его каким-то другим, пока неведомым, способом.

Требовалось нечто неординарное, что-то из ряда вон выходящее. Одно было ясно генералу — надо было организовать публичный скандал, после чего вопрос о пребывании Миядзаки в Москве решался бы не в лубянских кабинетах, а на уровне двух министерств иностранных дел — СССР и Японии.

Быстро сказка сказывается...

Казалось, Миядзаки неуязвим. Но... У каждого в шкафу «свой скелет». Найти его — вот в чём вопрос! И Козлов нашёл.

Обложив японца, как волка флажками, круглосуточным наружным наблюдением, генерал отыскал брешь, даже не брешь — щелочку. Шеф посольской службы безопасности имел патологическую тягу к... русскому мёду. Возможно, у него были неполадки в эндокринной системе или что-то на генетическом уровне. Всё это — гипотезы, в которых Козлову недосуг было разбираться. Фактом являлись регулярные набеги японца в магазин «Дары природы», что на Комсомольском проспекте, где он закупал сразу целый бочоночек янтарного лакомства.

Эту свою страсть «ОРТОДОКС» тщательно скрывал от сослуживцев. Подтверждением служило то обстоятельство, что кинжальный марш-бросок к магазину за очередной колодой мёда он всегда совершал в одиночку. Было доподлинно известно, что, опасаясь провокаций, он никогда не Появляется в общественных местах без сопровождения, а тут... Что ж, всё правильно: свои слабости надо скрывать от окружающих. От «наружки» — тем более. Всякий раз, намереваясь посетить «Дары природы», японец предпринимал отчаянные попытки оторваться от «хвоста». Напрасно. Генерал Козлов был осведомлен о невинном пристрастии своего подопечного и ломал голову, как использовать это в своих планах.

* * *

Встреча, которую Козлов наблюдал из окна явочной квартиры, озадачила его. Сам факт появления начальника СБ вблизи места конспиративных встреч с «САМУРАЕМ» ничего хорошего не предвещал. Более того, это событие утвердило генерала в своем решении избавиться от неудобного разведчика во что бы то ни стало.

«Леонид! — прикрикнул на себя Козлов, — давай рассуждать конструктивно. Оказаться просто так в этом дворе японский контрразведчик не мог — таких мест иностранные дипломаты, следуя жестким инструкциям, попросту избегают.

Конечно, инструкции для таких, как Миядзаки, не указ, потому что ими самими и пишутся, и всё же... Настораживает то, к а к начальник ОСБ возник рядом с агентом. Самый отъявленный оптимист не рискнёт назвать их встречу случайной. Конечно же, он ждал «САМУРАЯ»! Ждал, чтобы, застигнув врасплох и используя фактор неожиданности, мгновенно получить объяснения, а то и искреннее признание!