Рейчел прильнула к нему, бедрами к бедрам, животом к животу, ни на миг не отставая от него в безумной скачке. Дрейк взглянул ей в лицо мутными от страсти глазами.

– Держись за меня, родная. Просто держись.

И она держалась, и они мчались вдвоем, как ни ему, ни ей еще не случалось в жизни. Сердце падало вниз, как на «русских горках», потом взмывало в небо, как на гигантском «чертовом колесе», перед глазами мелькали цветные огни, и неслась, неслась и пела бешеная карусель.

Рейчел казалось, что она поднимается все выше, пьяная от наслаждения, которое он дарил ей. Запрокинув голову, она растворялась в Дрейке, пропадала, и только перед глазами мелькали огни, и захватывало дух от высоты, и ликовало сердце.

– Вся моя… вся моя… – нараспев твердил он, все глубже погружаясь в нее. – Рейчел… сладкая…

Наконец, вскрикнув, он вошел в нее последний раз, и они вместе взлетели совсем высоко – туда, где забывается все.

– Дрейк! – ахнула она и обвилась вокруг него, боясь, что наплывающие одна за другой волны наслаждения унесут ее. В какой-то миг ей казалось, что она парит в невесомости и только Дрейк помогает ей держаться.

А потом померкли огни, и карусель, постепенно замедляя круги, мягко остановилась. Мало-помалу к Рейчел возвращалось сознание, хотя и сознание тоже было другим, новым – ее, например, совсем не трогало, что она находится в доме чужого мужчины, абсолютно обнаженная… А ее собственный мужчина между тем неподвижно лежал на ней, и она пошевелилась, раздавленная его весом.

– Прости, – пробормотал Дрейк, скатываясь с нее и устраиваясь рядом.

Он был в таком же изнеможении, как и она. Их тела блестели от пота, потому что ни ему, ни ей не пришло в голову с самого начала включить кондиционер. Рейчел очень хотелось дотронуться до Дрейка, хотелось, чтобы он обнял ее, но чувственное безумие уже прошло, и она снова боялась рассердить его. Однако лежать рядом и притворяться чужой, будто между ними ничего не произошло, она тоже не могла, а потому осторожно положила руку на грудь Дрейку – и вздрогнула от счастья, когда он положил сверху свою.

– Думаю, ты показала мне, – мягко произнес Дрейк.

Рейчел заглянула ему в лицо, но он с непроницаемым видом смотрел в потолок, на неподвижный вентилятор. Тогда она переплела его пальцы со своими.

– Если я и хотела что-то показать, то только то, что я тебя не использовала. – Придвинувшись ближе, она положила ему на грудь голову и совсем осмелела, когда он обнял ее свободной рукой. – Я желала тебя с того дня, когда впервые увидела. Но поняла это лишь тогда, когда ты поцеловал меня… а потом отшвырнул, как грязную тряпку.

Дрейк дунул ей в волосы.

– Мне тогда очень хотелось вытащить тебя из этого ресторанчика и уложить в первую попавшуюся койку.

– Что же тебе помешало?

Он долго молчал, потом тяжело вздохнул.

– Трудно сказать, родная. Видишь ли, я не люблю, когда приходится менять планы. А ты сама оказалась гигантской переменой, и мне это не понравилось. Он снова вздохнул, задумчиво погладил ее по голове, потом решительно отодвинулся и сел на краю кровати к ней спиной.

– Рейчел, нам надо обговорить, что делать дальше.

«Не сейчас!» – хотела закричать она, но что толку? Если Дрейк что-то решил, все ее возражения ничего не изменят.

– О чем же ты хочешь говорить?

– Сама знаешь. Тебе нельзя продолжать работать в «Хисторик хоумз».

Рейчел села, подтянув колени к подбородку.

– Почему?

– Потому что это слишком опасно. Если ты права и твою сестру убил Пеннелл или Фэйрчайлд, рано или поздно они захотят сделать то же самое с тобой.

– С чего ты взял? Это вовсе не обязательно. Может быть, они…

– Господи, Рейчел, где твоя голова?!

«Потеряла, когда позволила тебе любить меня», – подумала она, но промолчала.

– Даже если бы я не знал ничего о твоей сестре, я все равно попросил бы Годшо отозвать тебя. Фэйрчайлд попробовал крови, и следующей его жертвой легко можешь стать ты. Он уже угрожал тебе…

– Ну и что! – не выдержала Рейчел. – Дрейк, я никуда оттуда не уйду! Я чувствую: еще чуть-чуть – и я узнаю правду, понимаешь ты? Дрейк, пожалуйста…

– Нет! – отрезал он, повернувшись к ней с каменным лицом. – Нет, Рейчел, ты меня не переспоришь!

– Почему же? Я могла бы попытаться… – начала она и осеклась, непонятно почему угадав, что сказала нечто ужасное, чего ни в коем случае нельзя было говорить.

Ее опасения полностью подтвердились презрительным взглядом Дрейка.

– Да, ты могла бы. В постели ты чертовски хороша… и если бы очень постаралась, то, пожалуй, уговорила бы меня. – Он медленно осмотрел ее, и ей впервые стало действительно стыдно своей наготы. – Но разреши тебя предупредить: затрахать меня до такой степени, чтобы я позволил тебе остаться в «Хисторик хоумз», тебе все равно не удастся – хотя, конечно, забавно будет посмотреть.

«Лучше бы ударил, и то не было бы так больно», – подумала Рейчел. Кровь бросилась ей в лицо.

– Да как у тебя язык повернулся, Дрейк Хантер?! Я тебя не «трахала» – я любила тебя, и только потому, что мне этого хотелось! Уж поверь, я не настолько тупа, чтобы всерьез думать, что ты можешь поменять свои драгоценные планы оттого, что с кем-то переспал!

Ее выпад попал в цель – Дрейк вздрогнул.

– Рад, что ты так хорошо меня понимаешь.

Она видела, что он отгораживается от нее, и ей было больно. Как он смеет превращать то, что между ними произошло, в грязную интрижку? Как он может?!

Как ни старалась Рейчел справиться со слезами, они все-таки потекли по щекам. Она отвернулась, сжалась в комочек, но на этот раз бежать было некуда, спрятаться от боли негде.

– Я вообще тебя не понимаю! – всхлипнула она. – То ты возносишь меня на небеса, и я начинаю думать, что ты… что я правда тебе небезразлична. А через минуту говоришь со мной так, будто я какая-нибудь… продажная женщина вроде Харлей.

Дрейк скрипнул зубами.

– Рейчел, не плачь, черт возьми. Хватит плакать.

Он наклонился к ней, но она отпрянула.

– Оставь меня в покое! Если ты не способен взять то, что я даю, не подозревая меня во всяких гадостях… тогда… тогда я не хочу тебя!

Дрейк встал, обошел кровать, притянул к себе упирающуюся Рейчел.

– Слишком поздно заявлять, что ты меня не хочешь, милая. Ты уже доказала обратное.

– Если ты считаешь, что такого извинения достаточно…

– Прости. – Он крепче обнял ее. – Прости, Рейчел, я виноват. Ты права, я запутался в собственных подозрениях.