С надежнейшими из друзей бродил я по улицам Вавилона…

Августин. «Исповедь», II, 3

Компьютер «Крей-21» должен был каждый день сравнивать снятый «Аргусом» урожай данных с более ранними записями палимпсеста. Сопоставлять одну длинную невразумительную последовательность нулей и единиц с другой, столь же малопонятной, но полученной ранее. Так проводилась статистическая обработка различных частей еще не прочитанного текста. В нем постоянно попадались одни и те же короткие цепочки нулей и единиц, которые исследователи оптимистически называли словами; они повторялись снова и снова. Однако многие из них только по разу встречались на тысячах страниц текста. Статистический подход к дешифровке был известен Элли еще по высшей школе. Самостирающиеся подпрограммы, по специальному распоряжению президента предоставленные «Аргусу» экспертами Совета национальной безопасности, проявили себя при прочтении наилучшим образом.

И какие только умственные усилия, размышляла Элли, тратятся на прочтение чужой переписки! Глобальная конфронтация Соединенных Штатов и Советского Союза, несколько ослабевшая в последнее время, все еще пожирала ресурсы планеты. В эту прорву уходили не только средства, расходуемые всеми нациями на военные цели. Общие военные расходы планеты уже превышали два триллиона долларов… цифра просто ужасная, если учитывать наличие у людей житейских потребностей. Но худшее она видела в том, что на гонку вооружений безвозвратно растрачивался умственный потенциал.

Примерно половина всех ученых планеты в той или иной форме сотрудничала с одним из без малого двух сотен военных ведомств, разбросанных по всему свету. Причем в оборонку шли вовсе не неудачники, так и не справившиеся с азами физики и математики. Некоторые из ее коллег изредка обнаруживали склонность к подобным мыслям, когда возникал неловкий вопрос – что отвечать очередному претенденту на докторскую степень, выпестованному какой-нибудь из оружейных лабораторий. «Был бы ассистентом в Станфорде, если бы он годился на что-нибудь», – так однажды в ее присутствии высказался Драмлин. Сама Элли считала, что он неправ и что применением математики и прочих наук в военных целях занимались люди определенного склада… скажем те, кто в детстве любил устраивать всякие взрывы или не любил драк на школьном дворе, а теперь добивался реванша… и еще – вечно юные любители головоломок, способные расшифровывать самые сложные сообщения. Погонял их политический кнут – порождение международных конфликтов, иммиграционной политики, ужасов последней войны, жестокости полицейских или национальной пропаганды – современной или давнишней. Элли понимала, что многие из них действительно способные люди. И все-таки не могла по-настоящему понять причины, побудившие этих специалистов заниматься подобными делами. Она все пыталась представить себе, что могло бы произойти, если бы все эти талантливые люди посвятили свой труд процветанию человеческого рода и его планеты.

Элли корпела над материалами, накопившимися за время ее отсутствия. В дешифровке Послания успехов почти не было. Несмотря на это, результаты статистического анализа составляли уже стопу бумаги метровой толщины. Этот факт не вдохновлял.

Она жалела, что в «Аргусе» у нее нет близких подруг, с кем можно было бы поделиться своей обидой на Кена. Все они были далеко, а пользоваться телефоном в этих целях Элли решительно не хотела. Она сумела выбраться на уик-энд в Остин к Бекки Элленбоген, подруге по колледжу. Но Бекки, обычно сухо или с осуждением оценивавшая мужчин, в данном случае высказалась неожиданно мягко:

– Все-таки он советник президента по науке, а ты сделала самое изумительное открытие в истории всего человечества. Лучше будь с ним помягче, он вернется.

Бекки принадлежала к числу тех, которым Кен казался очаровательным, – ей случилось познакомиться с ним на освящении Национальной нейтринной обсерватории. Пожалуй, она обнаруживала известную восприимчивость к обаянию власти. Если бы дер Хиир обошелся с Элли подобным образом будучи просто профессором молекулярной биологии, Бекки безжалостно выпотрошила бы его и замариновала.

Возвратившийся из Парижа дер Хиир имел теперь вид преданного и раскаявшегося человека. Я сильно перенапрягся, пояснял он, было столько дел, в том числе трудные и незнакомые мне политические вопросы. Кроме того, его положение главы американской делегации и сопредседателя конференции могло бы стать уязвимым, если бы об их взаимоотношениях с Элли проведала публика. Китц был несносен. И ему, Кену, столько ночей подряд приходилось спать всего по несколько часов. Элли рассудила, что причин уж слишком много. Но решила продолжать роман.

Случившееся опять первым заметил Вилли на предутреннем дежурстве. Впоследствии быстроту, с которой свершилось открытие, он объяснял в большей степени возможностями новых хадденовских интегральных схем, использованных для распознавания текста, чем быстродействием криогенного компьютера и программами, предоставленными экспертами Совета национальной безопасности. В любом случае, когда компьютер поднял поначалу недооцененную Вилли тревогу, Вега уже клонилась к горизонту. Не без недовольства Вилли отложил книгу – новый сборник по скоростной фурье-спектроскопии – и заметил на экране следующие слова:

«ПОВТ. ТЕКСТА СТР. 41617 – 41619. РАССОГЛАСОВАНИЕ БИТОВ 0/2271. КОЭФФИЦИЕНТ КОРРЕЛЯЦИИ 0,99+».

Пока он глядел, 41619 превратилось в 41620, а потом в 41621. Цифры под наклонной чертой непрерывно менялись. Число страниц и коэффициент корреляции увеличивались, свидетельствуя, что совпадение не может быть случайным. И он пропустил еще пару страниц, прежде чем вызвать Элли по прямому телефону.

Стряхнув глубокий сон, она на миг потеряла ориентацию. Но быстро включив лампу возле кровати, после недолгого раздумья распорядилась вызвать весь старший персонал «Аргуса». А сама она, как сообщила в трубку, попытается разыскать дер Хиира, который должен быть где-нибудь неподалеку. Дело оказалось нетрудным – она просто тронула его за плечо.

– Кен, вставай. Говорят, началось повторение.

– Что?

– Послание повторяется. По крайней мере так говорит Вилли. Я уже выхожу. А ты можешь подождать минут десять, пусть они подумают, что ты был в своей комнате в общежитии младшего персонала.

Элли была почти у двери, когда он окликнул ее:

– Но ведь это же не начало? Введения по-прежнему нет.

По экранам попарно бежали цепочки нулей и единиц. Шло прямое сравнение данных, только что полученных «Аргусом», с принятыми год назад. Программа позволяла выявлять отличия. Пока их замечено не было. Это радовало – значит, при приеме удалось избежать существенных ошибок, и только изредка обнаруживалось, что какое-нибудь плотное межзвездное облако съело нуль или единицу. Теперь «Аргус» был постоянно связан с дюжинами других радиотелескопов, принадлежавших консорциуму, и новость о начале повтора уже отправилась на запад, в Калифорнию, на Гавайи, на борт «Маршала Неделина», бороздившего просторы южной части Тихого океана, и в Сидней. И если бы это событие состоялось, когда Вега находилась над любым телескопом, в «Аргусе» мгновенно узнали бы об этом.