– И когда у вас все началось?

– Что именно? Когда я понял, что люблю ее? Не знаю. В какой-то день проснулся с мыслью, что не хочу ее отпускать.

У него и правда так было? Проснулся и понял?

С удивлением смотрю на парня и получаю в ответ улыбку.

– Артём, она ж ребенок. Ты на возраст в паспорте не смотри. Она девчонка еще, которая обижается, психует, а потом ревет в подушку. А ты парень взрослый. Готов к ее выходкам?

Что происходит-то?

Папуля вздумал страшилки рассказывать? Спасибо, папочка. Выставил дочь монстром.

– Я знаю характер Влады. Знаю, какая она. И знаю себя. Считаю, что ничто из этого не мешает нам быть вместе.

Папа удерживает взгляд Артёма и качает головой.

– Если она опять ко мне в слезах прибежит, то я тебя…

– Не прибежит. Сейчас все по-другому. Сергей Владимирович, я понимаю ваше беспокойство, но думаю, что вам просто надо принять наши отношения и не думать о плохом.

– Отношения… Какие? Не забывай, что вы в разных городах живете. Причем в одном у тебя работа, а в другом Влада учится. Что-то я сомневаюсь, что ты бросишь все и решишь переехать.

Папа щурится, внимательно наблюдая за реакцией Артёма.

– Вы правы, переехать я не смогу. Но легко могу устроить перевод Влады в другой университет.

Если бы Артём не держал меня за руку, то, наверное, я бы упала. Не знаю, можно ли проявлять нежность в присутствии родителей, но я не сдерживаюсь и прижимаюсь к парню.

– Я согласна. Обещаю закончить университет с красным дипломом, и…

– Дочь! – рявкает отец.

– Что? Папа, я не маленькая девочка. Знаю, что для тебя я все еще ребенок и всегда такой останусь, но я выросла. Пожалуйста, дай мне самой распоряжаться своей жизнью. Не злись, не обижайся, просто доверься мне. Артём – самый лучший. И с ним я безумно счастлива. Это ведь главное. Правда?

За нашими спинами кто-то всхлипывает, и я точно знаю, что не одна мама там слезы вытирает. Тетя Надя тоже сопит.

Лицо папы расслабляется, на губах появляется улыбка и тут же испаряется.

– Взрослая она. Самостоятельная, – фыркает он и встает со своего места. – Разве взрослые обманывают родителей? Целый месяц дурила нас с матерью.

– За это прости. Надо было рассказать про школу, но я же знала, что вы будете против. Поэтому… Обещаю, больше такого не повторится. Честно-честно.

Папа лишь качает головой и, проходя мимо нас, выходит из комнаты.

Эй, он же за водичкой пошел, а не за ружьем? Хотя откуда у него ружье? Но нож тоже оружие.

– Я сейчас, – твердо говорит Артём. – Подожди меня здесь.

Хотелось бы поспорить, но, судя по его голосу, бесполезно отговаривать. Да и мне надо с мамой поговорить. Плачет женщина, и непонятно, горюет она или радуется.

– Ничего не понимаю, – качает головой она. – Как так получилось? Я ведь думала, что ты давно переросла свою детскую влюбленность.

– Ира, соберись, – подрывается тетя Надя. – Дети взрослые, пусть сами решают.

– Да пусть решают, я же не против, – продолжает всхлипывать мама. – Артём умный парень, всегда таким был.

Начала и замолчала.

Так, а про дочь ничего сказать не хочет, что ли?

Обидно, вообще-то.

– А Владка хуже, что ли? – вступается за меня мама Артёма. – Посмотри, какая красавица выросла. Умница. Егоза, конечно, но мы разве не такими в ее возрасте были? Так, Ира, прекращай. В самом деле. В нашем возрасте даже морщиться нельзя, чтобы морщинами не покрыться, а ты реветь вздумала. Завтра праздник, а ты опухшей будешь.

– Праздник там. У меня дочь переезжает.

Ой, точно.

Я же переезжаю.

Артём же всерьез это сказал? Не попытка задобрить злого папу?

– Вы к нам в гости приезжать будете.

В конце концов, на одной планете живем. Почему все так переживают по этому поводу?

Когда спустя десять минут возвратились Артём с папой, у меня уже получилось утихомирить женщин. Мама к этому времени улыбаться начала. А уж когда увидела, как я к Артёму подскочила, так вообще преобразилась.

– Ты только береги ее. Хорошо?

– Конечно, – обещает он, уводя меня от них.

Заходя в свою комнату, я думаю только об одном: как же я счастлива. Присутствие рядом Артёма делает меня еще счастливее.

О чем с папой разговаривали? – спрашиваю, закрывая дверь. Шаг, и я толкаю Артёма на кровать и сажусь на его коленки. – Угрозы были? Хотя об этом потом. Насчет переезда… Ты не шутил?

– Нет, – уверенно отвечает Тёма. – С чего бы? Как раз об этом и разговаривали с Сергеем Владимировичем. Если ты не против перевода и переезда ко мне, то можешь начинать собирать вещи.

Поцеловать его стало настоящей потребностью. Обнять, прижаться. Черт возьми, как сдержать себя и не начать кричать во всю глотку?

Ох, сейчас разревусь. Затаив дыхание, наслаждаюсь счастьем. Одно дело – мечтать о том, чтобы жить вместе с Артёмом. Другое – понимать, что это случится уже скоро. Конечно, я надеялась когда-нибудь переехать к нему. Думала, закончу универ, и тогда сразу же с вещами к нему и навсегда. А получилось все так быстро. От радости кружится голова.

– Козловский, ты же в курсе, что я тебя больше жизни люблю?

– Очень на это надеюсь.

В смысле? У меня же на лбу это написано. Если нет, то надо написать. Или не стоит, зачем красоту портить. На слово должен верить.

– Люблю, – выдыхаю ему в губы.

Обнимаю, прижимаясь к груди так сильно, насколько это возможно.

– Тём, а ты мой вопрос помнишь?

– Какой?

– Ну, насчет ведра котлет. Ради меня сможешь съесть?

– Ты ведь не отстанешь с этим, да?

– Не знаю. Может, иногда интересоваться буду. Так съешь или нет?

– Съем, – все-таки сдается он. – Люблю же. Довольна?

– Очень.

Официально: это лучший день в моей жизни. В нашей жизни.

– Куда мы едем? Предупреждаю сразу: если ты передумал жить со мной и сейчас везешь меня в лес, чтобы там оставить, знай – я запоминаю дорогу. Так просто от меня не избавишься.

– Скоро узнаешь, – усмехается Артём, паркуя машину возле старого деревянного забора. – Кстати, лес и правда рядом.

Смотрю по сторонам, не понимая, зачем мы сюда приехали. Окраина города, вокруг крутые двухэтажные особняки, а мы остановились возле какого-то вагончика.

– Ты же в курсе, что выражение «с милым рай и в шалаше» придумал ненормальный еще в прошлом веке? Серьезно, что мы здесь делаем?