— Вы знаете, тут такое дело... — начал было доктор и вдруг замолчал.

В операционной повисла мучительная, гнетущая тишина.

— Какое, док? В чем дело? — Лев встревоженно разбил эту звенящую тишину.

— Ну... странно это все как-то...

— Да что там такое? — встревожились все, включая анестизолога и санитарку.

— Нет. Я всякое видел... и негритенка у белых родителей, и азиата... а тут...

— Что? — чуть ли не плакал Лев под сочувствующими взглядами персонала и офигевшим взором Пташкиной.

— Ну-ну...так уж и быть... не буду вас томить...

— Да что там???!!!

— Ну чего вы так кричите? Просто мне обещали одного ребенка, а тут что?

— ЧТО?

— А тут их двое. Вот только откуда второй... мда... странно однако.

Детский писк на два голоса озарил начало нового дня и новой жизни. Двух жизней. Нет, все-таки пяти жизней семьи Аверьяновых.

За большими солнечными окнами операционной вовсю цвела сирень, под окнами толпа сочувствующих, собранных Зинкой распевала какую-то невнятную, но наверняка мотивационную песню, а в самом помещении слезы умиления подчеркивали всю торжественность наступившего-таки долгожданного момента.

— Ну что, папаша... Девочки у вас. Две сразу... только как это вышло - ума не приложу. А так, конечно, поздравляем!

— Спасибо... — улыбался папаша и изо всех сил пытался устоять на месте от свалившегося на него двойного счастья.