Итак, все говорит за то, что Тьмуторокань не была коренной русской землей, а какой-то далекой, оторванной окраиной. Но где она была?

На это мы имеем, прежде всего, точное указание в надписи на так называемом «Тьмутороканском камне»[157]: «В лето 6576 (1068) индикта 6 Глеб князь мерил море по леду от Тьмуторокани до Корчева (Керчь. — С. Л.) 8054 сажень», иначе говоря, город Тьмуторокань находился от Керчи в 8 верстах, на другой стороне стороне Керченского пролива.

Можно отметить как курьез, что до сих пор некоторые считают надпись поддельной, сфабрикованной «для оправдания захвата Крыма и Тамани».

Трудно понять, как могут так думать люди, совершенно упуская из виду время и обстоятельства действия. Неужели Екатерина II или другой Романов нуждались в подобных «оправданиях» в ту эпоху, когда только грубая военная сила была единственным международным правом? Разве освобождение любой страны от мусульманского ига не считалось в те времена высшей доблестью, оправдывавшей любые средства в глазах всего христианского мира? Наконец, неужели подобная фальшивка могла кого-то убедить в правах на Крым? Ведь мерить лед всякому не возбраняется.

Неужели непонятно, что если бы захотели создать фальшивку, то создали бы что-то более импозантное, убедительное и умное? Далее: если камень — фальшивка, то следует и показание летописи о том, что князь Глеб в 1068 г. княжил в Тьмуторокани, считать фальшивкой.

А главное, обидно за человеческую нелогичность, ведь если подделыватель старался найти права на Тьмуторокань за 8 верст от Керчи, значит, он знал, что Тьмуторокань у Керчи, а не в Рязани. Ведь если бы камень нашли в Рязани, то это было бы доказательство, что Тьмуторокань — это Рязань. Неужели Буданов думает, что достаточно подбросить подобный камень с надписью: «Здесь сидел в 907 г. князь Олег» в Константинополь, и всех это убедит в правах русских на этот город? Становится обидным, за кого нас принимает Буданов. Нелепость в подозрении фальсификации камня совершенно очевидна. Наконец, сколько нам известно, подобных фальсификаций камней вообще нигде не установлено.

Буданов слепо верит Свиньину[158], что, мол, надпись поддельна, потому что у всех букв углы косые. Хотелось бы спросить поклонника Свиньина, видел ли он хоть одну другую каменную надпись XI в., чтобы болтать всякий вздор. Форма букв на камне определяется прежде всего инструментом, которым высекались буквы, а этого Свиньин не знает.

Далее, мы имеем свидетельство «Патерика Киево-Печерского монастыря», что Никон пошел из Киева на остров Тьмуторокань, далее сказано, что князь Ростислав был князем этого острова. Так как эти сведения имеются в духовном источнике, не имеющем никакого отношения к захвату руссами или русскими Тамани, то они особенно ценны и, без сомнения, верны.

Буданов совершенно не понимает ни ценности этих указаний, ни того, что они косвенно указывают не только местоположение Тьмуторокани, но и величину и границы княжества.

Если мы взглянем на старые карты этого района, мы увидим, что Кубань в своем устье разветвлялась, один ее рукав впадал в Азовское, другой в Черное море, пространство между ними было островом. См., например, карту в работе В. Д. Блаватского «Архаический Боспор» в издании «Материалы и исследования по археологии СССР», № 33, 1954. Иначе говоря, Тьмутороканское княжество занимало весь нынешний Таманский полуостров.

Следующим важным сообщением является указание Лаврентьевской летописи о походе Игоря в совокупности с данными «Слова о полку Игореве».

После победы над половцами русичи говорили: «А ноне пойдем по них за Дон и до конца изобьем их. Оже ны будет ту победа, идем по них у луку моря, где же не ходили ни деди наши…» «Слово» же о полку добавляет, что «два сокола» (Игорь и Всеволод) «слетеста поискати града Тьмутороканя». Таким образом, самой конечной их целью был возврат «Тьмутороканя», а он был за Доном и лукой моря.

Совершенно очевидно из Лаврентьевской летописи, что Ольговичи шли за Тьмутороканью далеко за Дон, к луке моря, а не на Черниговщину или Рязанщину, князьями которых они были, ведь даже совещались они перед походом в Переяславле Рязанском, и этим все сказано. Добавим, кстати, что некоторые видят в Переяславле — Переяславль Русский (Южный); такое толкование должно быть совершенно исключено, так как в Переяславле Русском сидел Владимир, князь из враждебной группы, от которого Ольговичи совершали поход тайком. Таким образом, что Тьмуторокань — это Тамань, сомневаться не приходится.

Рассмотрим теперь в самых кратких предварительных чертах историю Тьмуторокани, как она нам представляется.

О времени ее присоединения к Руси точных данных нет. Считают, что ее завоевал Светослав во время похода на ясов и касогов, но это только догадка. Вполне возможно, и даже более вероятно, что Тьмуторокань была подчинена Руси еще до Светослава.

Это могло случиться еще во время походов Руси на Каспий, о которых мы имеем достоверные сведения восточных источников. Эти походы падают по времени на времена княжения Олега и Игоря. Даже не исключена возможность, что правитель Дербента Шахриар, жаловавшийся в 644 г. на соседство враждебных руссов, имел в виду именно их соседство в Тьмуторокани.

Как, однако, ни стара связь Тьмуторокани с Русью (что возможно, но еще не доказано), несомненно, однако, что никогда она в жизни Руси большой роли не играла и вообще чем-то солидным никогда не являлась.

Это была только русская колония, наподобие греческих, в этой области Причерноморья. В глубь страны она далеко не распространялась. Расположенная в проливе, она давала возможность контролировать торговлю в Приазовье. Пошлина с проходящих судов, как и в Босфоре Фракийском, очевидно, была источником доходов этого княжества, равно как и дань с окрестного населения. Кроме того, несомненно, играла некоторую роль и собственная торговля, ибо это было в узле торговых путей. Наконец, пиратство и грабеж морских побережий, вероятно, также играли некоторую роль.

Предпосылки к образованию подобного княжества имелись уже в эпоху падения Боспорского царства, однако связь с Русью в эти времена — только высказывание возможного предположения. Кочевники гунны, конечно, не были соперниками, ибо плавать не умели и флота не имели.

Можно сказать наверное, однако, что руссов здесь всегда было мало и не постоянных поселенцев притом. Если бы здесь была большая их колония, остались бы значительные следы славянской культуры, но их до сих пор не найдено, если и имеется кое-что, то весьма малоубедительное и незначительное по количеству.