Тилия выглядела испуганной. Зофия пренебрежительно махнула рукой – для нее гибель каких-то там взбунтовавшихся флорианских крестьян явно не имела большого значения.

– Тогда нужно выдать Нивиру замуж за Арика. Флориана официально станет нашей провинцией – и Гавань также станет принадлежать нам. Родители Арика, когда еще были живы, пользовались любовью своего народа. Поэтому, возможно, женитьба их наследника на представительнице дома Валедренов смягчит их сердца – или хотя бы празднество отвлечет их от мятежа. – Слезящиеся глаза жрицы уставились на Нив. – На следующей неделе, например.

У Нив пересохло во рту. Она не могла издать ни звука – ни согласиться, ни возмутиться, вообще была не в силах открыть рот. Вот уже четыре года наследнице престола удавалось откладывать свое замужество – гораздо дольше, чем следовало бы. Но все были заняты подготовкой принесения Рэд в жертву Диколесью, и о свадьбе Первой Дочери никто особенно не задумывался. Этот брак казался абстрактным и далеким, чем-то таким, чем нужно будет заняться позже – и это «позже» никогда не наступало.

Но вот оно наступило. Больше всего Нив хотелось выскочить из комнаты и бежать куда глаза глядят.

– Торопиться не стоит. – Кири сказала это тихо, но ее слова услышал каждый находящийся в комнате.

Она сидела, скрестив на груди руки, скрытые широкими белыми рукавами, чуть склонив голову в сторону Верховной жрицы.

– Я понимаю ваши доводы и, будь обстоятельства хоть немного другими, согласилась бы с ними. Но Тилия права. По крайней мере, в одном.

Щеки Тилии заалели.

– Сила веры ныне крепка, как никогда, – продолжала Кири. – Сейчас, после появления на свет Второй Дочери и принесения ее в жертву Диколесью во исполнение ранее данных обетов. И посмотрите! – Кири широко развела бледные руки. – Чудовища не явились терзать мирных граждан. Все люди на континенте в безопасности – благодаря нам.

Она снова скрестила руки на груди. Глаза ее блеснули, и она добавила:

– Эта великая жертва все же не вернула Королей…

Нив подумала о Святилище, о ветвях, о крови и подвеске из черной коры, лежащей в ящике ее стола.

– …но все же появление Второй Дочери на свет означает, что Короли слышат наши молитвы. Что они жаждут освобождения. Что они посылают нам тех, кого мы сможем принести в жертву, – в надежде, что какая-то из них окажется достойной и в конце концов удовлетворит Волка. Что Короли верят в Валлейду – верят в нас – и считают нас достойными исполнить эту священную миссию.

Она произнесла эти зажигательные слова спокойным, ровным тоном. Скользнула по Нив холодным взглядом.

– Если мы напомним им об этом так, что до них дойдет, Альпера сделает все, что мы скажем. И все остальные – тоже.

В воцарившейся тишине каждый из присутствующих обдумывал слова Кири. Верховная жрица выпрямилась.

– Все верно, Кири, – согласилась она. – Но как, по-твоему, мы можем напомнить им так, чтобы до них дошло?

На одно невыразимо долго ужасное мгновение перед Нив предстали эффективные возможности «напомнить так, чтобы дошло». Возможности, которые открылись ей после той странной ночи в Святилище.

Магия.

По словам Кири, эта сила приходила к ним из самого Тенеземья.

Нив все еще сложно было принять эту силу – даже перед лицом неоспоримых доказательств. Годы тихого агностицизма не отбросишь в один миг. Но никакого другого объяснения тому, что она видела, нельзя было дать, и результаты применения магии были вещественны и осязаемы. Ей, конечно, довелось присутствовать при маленьких, безопасных, но вполне убедительных экспериментах.

Эта сила могла превратить живые плодоносящие деревья в сухие скелеты. Опустошить поля, превратить плодородные земли в мертвую сухую почву.

Губы Кири приподнялись в ухмылке.

– Молитвой, конечно.

Тиски, сжавшие Нив, ослабили свое давление – но ненамного.

– После возвращения Арик стал гораздо более набожным, – продолжала Кири. – Он проводит ночи, вознося молитвы в Святилище, и ищет ответа только на один вопрос: как лучше всего помочь нашим странам. Я считаю, он с радостью поможет нам, не требуя вознаграждения за свою помощь в виде брака с Нивирой.

Невидимые тиски снова сжали грудь Первой Дочери.

– Я предлагаю, чтобы мы с некоторыми сестрами отправились на побережье Флорианы. Арик будет сопровождать нас, – продолжала Кири. – И мы вознесем молитвы об очищении гавани.

Все присутствующие уставились на нее широко раскрытыми глазами. Гавань Флорианы была весьма живописным местом. Летом вход в нее часто забивался водорослями – иногда до такой степени, что это делало гавань несудоходной. В этих случаях приходилось отправлять местных ныряльщиков, чтобы очистить проход вручную.

Жрицы Закона в начале каждого лета возносили молитвы, чтобы гавань осталась судоходной, чтобы Короли не позволили водорослям разрастись так буйно, чтобы запереть в ней корабли. В иные годы гавань забивалась, в иные – нет. Нив считала, что от молитв это мало зависит.

Зофия приподняла бровь:

– Кири, молитвы наиболее эффективны в Святилищах, а не в гаванях. И молитвы о спокойном море и удачном сезоне для мореходов уже были вознесены несколько недель назад, когда Флориана уплатила налог на них.

Кири наклонила голову:

– Так и есть. Но я верю, что Короли увидят, как необходимо нам чудо в это неспокойное время, и ниспошлют его нам. Послушайте меня. Когда мы вознесем молитвы в гавани и устье бухты после этого полностью очистится, никто не усомнится, что это произошло именно в результате наших молитв.

Еще одна, более длинная пауза. Лицо Зофии осталось неподвижным, только губы скривились.

– Какая сила веры, – пробормотала она.

– Хорошая идея, но оторванная от реальности. – Разумеется, Тилия не показала Кири язык, но интонации у нее были именно такие. Она быстро перевела взгляд с Верховной жрицы на Кири. – Допустим, Короли услышат ваши молитвы. Но что, если флорианские мятежники попросту убьют вас всех прежде, чем вы успеете вознести их? Вы слишком сильно верите в благочестие этих людей.

– Напротив. – Улыбкой Кири можно было резать стекло. – Я очень сильно верю Пяти Королям. Или ты считаешь, что они не в силах уберечь нас от нескольких несчастных мятежников, Тилия?

Тилия закрыла рот, щеки ее горели. Зофия, нахмурившись, посмотрела на них, затем перевела взгляд на королеву.

Айла, неподвижно восседавшая во главе стола, выглядела отстраненно.

Страх стиснул сердце Нив. Когда стало ясно, что Айла никак не собирается вмешаться в дискуссию, Верховная жрица произнесла, обращаясь к Кири:

– Сила твоей веры достойна восхищения. Я считаю, что попробовать стоит. Однако я полагаю – и думаю, что королева здесь согласится со мной, – с вами следует отправить воинов для охраны.