Если оскорблен, мщу; если почтен, гнушаюсь почтившим; если требуют чего от меня по праву, начинаю тяжбу; а кто говорит мне правду, тех почитаю врагами. Обличаемый, гневаюсь; но если льстят мне, не совсем недоволен.

Не хочу почтить достойнаго, а сам, будучи недостоин, требую почестей. Не хочу утруждать себя; а если кто мне не услужит, гневаюсь на него. Не хочу идти вместе с работающими; а если кто мне не поможет в деле, злословлю его.

Брату, когда он в нужде, горделиво отказываю, а когда сам нуждаюсь, обращаюсь к нему. Ненавижу больнаго, а когда сам болен, желаю, чтобы все любили меня. Высших знать не хочу, низших презираю.

Если удержу себя от неразумного пожелания, тщеславлюсь; если преуспеваю в бдении, впадаю в сети непокорности и прекословия; если воздержусь от снедей, утопаю в кичливости и высокомерии; если неусыпен в молитве, препобеждаюсь раздражительностию и гневом; если вижу в ком добродетель, не останавливаюсь на нем вниманием.

Презрел я мирския приятности, но не отстаю от суетнаго пожелания оных. Если вижу женщину, развеселяюсь. По наружности смиренномудрствую, а в душе высокоумствую; по видимому не стяжателен, а на самом деле страдаю любоиманием. И к чему распространяться? По видимости отрекся я от мира, а на деле опять все думаю о мирском.

Во время службы занимаюсь все разговорами, блужданием помыслов, суетными припоминаниями. Во время трапезы вдаюсь в пустословие: имею алчность к подаркам; принимаю участие в чужих падениях, вдаюсь в гибельное соперничество.

Такова моя жизнь! Столько худаго противополагаю я своему спасению! И мое высокомерие, мое тщеславие не дозволяет мне подумать о своих язвах, чтоб уврачевать себя. Вот мои доблестные подвиги! Таким множеством грехов ополчается на меня враг! – И при всем том я домогаюсь прославиться святостию, окаянный. Живу во грехах, а желаю чтоб почитали меня праведником.

Одно у меня оправдание во всем этом: диавол опутал. Но это не послужило в оправдание Адаму. Конечно, и Каина научил диавол; но и он не избежал осуждения. Что же буду делать, если посетит меня Господь? Никакого нет у меня оправдания в нерадении моем.

Боюсь, чтобы и мне не быть в числе тех, которых Павел наименовал сосудами гнева, которые подвергнутся подобной с диаволом участи, и которых Бог за пренебрежение их к Нему предал в страсти безчестия. Итак, опасно, чтоб и на меня не было произнесено такое же определение.

Если хочешь спасти меня, недостайнаго, милостивый Господи, положи покаяние мне, грешному, оживотвори умерщвленную грехами душу мою, Жизнодатель. Изгони каменное ожестение из беднаго сердца моего и даруй мне источник сокрушения, – Источивший нам жизнь из животочнаго ребра Своего.

56. Диавол в нерадивых успевает, а радивым венцы уготовляет (1, 357)

Лукавый диавол, после решительной над ним победы, одержанной по благодати Божией святыми подвижниками, сев, сам на себя жаловался с плачем и – говорил: увы мне, бедному! Чему я подвергся? Как проиграл битву, уступив над собою победу? Впрочем сам я стал виновником своего стыда, надолго завязав с ними борьбу.

Побежденному на первом и втором сражении надлежало бы мне тотчас удалиться, видя, что с ними Христос; а теперь, погнавшись за победой над ними, увеличил я только награду их к бесчестию моему.

Вразумиться мне надлежало уже после того, что потерпел я от Христа, после того, как Им низложена вся сила моя. Ибо все тогда сделал я, чтобы распяли Его; но смерть Его меня же поразила.

То же самое потерпел я от мучеников. Я подвигнул царей, приготовил мучения, чтоб мученики, видя это, пришли в ужас и отреклись от Христа. Они же не только не ужаснулись различных казней, но до самой смерти исповедовали Христа.

Так и теперь, хотев победить этих подвижников в брани, с великим стыдом отступил побежденный. Хвалился я хитрыми замыслами, но все они разорваны, как сеть паутинная. Я хотел одолеть их различными страстями, но они обратили меня самого в бегство силою креста. И не знаю, что, наконец, мне делать?

Оставлю я этих мужественных подвижников и пойду к друзьям своим, избравшим безпечную жизнь, где не будет мне труда, и не нужны никакия ухищрения.

У них же самих взяв узы, свяжу их оными; а связав их узами, к которым они привержены, буду иметь их уже у себя под рукой, как рабов, добровольно исполняющих всегда хотения мои.

Так они ввергнут себя в пропасть, и я буду радоваться их погибели и держать в ней, чтоб иметь сообщников в огне неугасимом.

Итак, сами мы, неразумные, даем власть над собою врагу тем, что отделяемся от Бога отриновением Его заповедей. Застигнув нас обнаженными за то благодати, он свободно овладевает нами и без сопротивления ведет в путь свой – путь пагубы.

О Господи!