— Простите, но без предварительного заказа больше ничего нет.

Выезжая со стоянки, он остановился возле своего пыльного старого «лендкрузера» и незаметно перенес завернутый в брезент дробовик в багажник «фольксвагена». Потом забрал цейссовский бинокль и сунул в бардачок. Уезжая, он убедился, что «лендкрузер» стоит в дальнем углу забитой стоянки и не привлечет случайного внимания.

Он поехал на юг от железнодорожной линии и нашел дорогу через улицы делового района к рынку на открытом воздухе, который приметил во время предыдущих поездок по городу.

В десять тридцать утра рынок заполняли продавцы, расхваливающие свой товар, и торгующиеся покупатели. Рынок был окружен десятками грузовиков и мини-автобусов. Они и обеспечили укрытие. Дэниэл припарковал среди них свой маленький голубой «фольксваген», старательно выбрав место. Рынок располагался на подъеме, выходящем на железную дорогу и промышленный участок за ней.

Дэниэл оказался менее чем в миле от склада и автомастерских Четти Синга, так близко, что мог невооруженным глазом прочесть большую надпись на здании компании. В мощные линзы цейссовского бинокля он прекрасно видел склад и главный вход в него. Можно было даже разглядеть выражение на лицах людей, работавших на пандусе с подъемником.

В главные ворота склада постоянно въезжали и выезжали грузовики, среди них Дэниэл узнал мебельный фургон и тягач.

Однако никакой полиции не было видно, а ведь прошло уже сорок минут с его звонка.

— Давайте, парни! Берите след! — нетерпеливо бормотал он.

И тут увидел локомотив, который неторопливо приближался с главной линии к ветке, ведущей в складской комплекс. Локомотив двигался задним ходом, машинист выглядывал в окно кабины.

При его приближении один из охранников отодвинул решетчатые ворота, локомотив вошел в них, затормозил и остановился у открытого входа в склад.

Он исчез из поля зрения Дэниэла, но несколько секунд спустя послышался характерный лязг буферов.

Новая задержка — и локомотив показался из склада, таща за собой три вагона. Он постепенно набирал скорость, а тяжело груженные вагоны — инерцию. Груз в вагонах был плотно прикрыт брезентом.

Дэниэл разглядывал товарный поезд в бинокль, но не мог бы с уверенностью сказать, что под брезентом ящики с чаем. Он опустил бинокль, ударил кулаком по рулю «фольксвагена» и застонал от раздражения.

Где, в конце концов, полиция? Он позвонил туда около часа назад. Даже несмотря на возбуждение он понимал, что на получение ордера потребуется больше времени.

«Это должна быть слоновая кость, — говорил он себе. — Другого исходящего груза там не было. Это кость, готов спорить на что угодно, и ее отправляют на Тайвань».

Локомотив тащил три вагона по извилистому пути к главной линии и сортировочной станции, но должен был пройти очень близко от места, где стояла машина Дэниэла.

Дэниэл тронул «фольксваген» с места и вывел его на шоссе. Прибавил ходу, обгоняя тяжело груженный грузовик, и поехал к перекрестку, который предстояло миновать на своем пути локомотиву.

Загорелись красные огни, прозвучал сигнал, и шлагбаум перед Дэниэлом опустился, заставив его затормозить. Локомотив неторопливо прогремел мимо «фольксвагена», двигаясь едва ли со скоростью пешехода.

Дэниэл нажал на тормоз и, не глуша мотор, выскочил на дорогу и скользнул под шлагбаум. Первый вагон проезжал так близко от него, что можно было коснуться рукой.

К ручке вагона была прикреплена железнодорожная таблица с указанием груза, и Дэниэл легко прочел ее содержание, когда она медленно проплывала мимо него.

Последние сомнения рассеялись. Дэниэл гневно смотрел на удаляющийся состав. Они улизнут из-под самого его носа.

Предупреждающие огни погасли, колокол замолк, и шлагбаум начал подниматься. Локомотив с вагонами прошли.

Сразу начали сигналить водители машин за «фольксвагеном», нетерпеливо замигали фарами.

Дэниэл вернулся к взятой напрокат машине и поехал дальше. На первом же перекрестке он свернул налево, на улицу, идущую параллельно железной дороге, и нашел другое место, где можно было остановиться и видеть сортировочную.

В бинокль он наблюдал, как три вагона прицепили к концу длинного товарного поезда. За ними прицепили служебный вагон, и наконец все эти вагоны и платформы выехали со станции.

Мощный зеленый локомотив потащил их в Мозамбик и порт Бейру в пятистах милях отсюда на берегу Индийского океана.

Он никак не мог остановить их.

В сознании промелькнули дикие фантазии: попытаться остановить локомотив или броситься в полицию и потребовать, чтобы поезд остановили раньше, чем он пересечет границу. Вместо этого Дэниэл вернулся на прежнее место на открытом рынке и снова стал смотреть в бинокль.

Он чувствовал себя усталым и удрученным; вспомнил, что прошлую ночь совсем не спал. Рука затекла и болела. Он размотал повязку и обрадовался, увидев, что признаков нарастающего воспаления нет. Напротив, царапины на предплечье начали покрываться струпом, на что он и надеялся. Дэниэл вернул повязку на место.

Следя за складом, он пытался найти способ остановить перевозку груза, но знал, что руки у него связаны. В конечном счете все сводилось к смерти Чейва. Четти Сингу стоило только показать на Дэниэла, и его обвинили бы в убийстве. Он не смел привлекать к себе внимание полиции.

Продолжая ждать и наблюдать, он думал о Джонни Нзу, Мевис и их детях, скорбел о них и лелеял ненависть к их убийцам.

Почти два часа спустя после ухода поезда он заметил неожиданное усиление деятельности вокруг склада. В главные ворота въехал зеленый «кадиллак» Четти Синга в сопровождении серых полицейских «лендроверов», заполненных констеблями в форме. После короткого разговора с охраной у ворот все три машины въехали за ограду и остановились у открытых ворот склада. Одиннадцать полицейских под командой офицера вышли из «лендроверов». Офицер коротко поговорил со стоящим у «кадиллака» Четти Сингом. В бинокль Дэниэл видел, что щегольски одетый сикх кажется невозмутимым; безупречно белый тюрбан над темным красивым лицом старательно выправлен.

Полицейский офицер провел своих людей на склад и час спустя вышел; рядом шел Четти Синг. Офицер жестикулировал и что-то горячо говорил, очевидно, извиняясь перед Четти Сингом; тот улыбался и добродушно отмахивался; в конце концов они обменялись дружеским рукопожатием.

Полицейские забрались в «лендроверы» и уехали. Стоя у зеленого «кадиллака», Четти Синг смотрел им вслед, и в бинокль Дэниэлу показалось, что он больше не улыбается.

— Ублюдок! — прошептал Дэниэл. — Тебе это еще не сошло с рук.

Наконец он справился с гневом и снова начал рассуждать здраво.