Рук заговорил:

— Я продолжаю размышлять о нашем деле. — Он помолчал, понимая, что затрагивает деликатный предмет. — И решил, что вчера ты получила не только коробку с воспоминаниями. Внутренний голос твердит мне, что в расследовании появилась новая нить и она называется «Тайлер Уинн».

— Почему я не удивлена?

— Расслабься, я думаю совершенно о другом и вижу его в абсолютно новом свете.

— Дай я догадаюсь. Он уже не Уильям Холден, он превратился в Джейсона Бейтмана.[92]

— Он не возлюбленный, он шпион.

Хит рассмеялась.

— Выслушайте меня, детектив. — Рук подождал, пока она не прекратила хихикать, наклонился ближе и изо всех сил постарался говорить разумным и серьезным тоном: — По-моему, «международный банкир» звучит как-то фальшиво. Вроде «атташе посольства» или «правительственный подрядчик». По-моему, это прикрытие.

— Хорошо… И при чем тут, по-твоему, моя мать?

— Не знаю.

Никки презрительно фыркнула и взяла чашку с кофе. Рук повторил:

— Не знаю.

— Разумеется, ты не знаешь.

— Я не знаю! — прошипел он. — Разве это не здорово?! — на этот раз в глазах у него все-таки появился безумный блеск.

Никки в смущении огляделась, но никто из посетителей не смотрел на них. Даже человек в синем костюме, куривший самокрутку на тротуаре, повернулся к окну спиной. Рук напугал Никки, схватив ее за локоть.

— О, я все понял! — щелкнул он пальцами. — Тайлер Уинн — международный инвестиционный банкир в кавычках — использовал твою мать как прикрытие, точно так же, как свою «работу». Прикидывался ее любовником, — он смолк. — Заметь, я сказал «прикидывался». Поэтому Синди бросила все, уехала в Штаты и вышла замуж за твоего отца.

Хит допила кофе и сунула под блюдце монету в одно евро.

— Рук, я хочу тебе кое-что сказать. Нестандартный подход и безумный подход — это совершенно разные вещи.

Он донимал ее всю дорогу до отеля, и один аргумент все-таки запал ей в голову. Они приехали в Париж выяснить причины перемен в жизни ее матери. Поскольку Тайлер Уинн, шпион или нет, явно играл в них ведущую роль, они сделают ошибку, если не отыщут этого «дядю Тайлера».

— Или это для тебя слишком деликатный предмет? — спросил он.

Искусный ход со стороны Рука: Никки не могла проигнорировать вызов, заключавшийся в этом вопросе.

Когда они поднялись наверх, Рук принялся расхаживать по номеру, вслух размышляя о том, каким образом лучше всего начать охоту за Тайлером Уинном.

— У меня остались неплохие контакты в шпионском мире с тех пор, когда я работал над русско-чеченской статьей. Еще могу попросить об услуге нескольких человек из ЦРУ и АНБ. Нет, погоди… Может быть, начать постепенно и навести невинные справки в американском посольстве… Или, скорее, в Интерполе. С другой стороны, — бормотал он, шагая туда-сюда, — это вопрос большой важности, и мы могли бы обратиться в Центральное управление внутренней контрразведки — это французский аналог ЦРУ, если ты не знаешь. — Он заметил, что Никки взяла мобильный. — Кому ты звонишь?

Она подняла палец, призывая его к молчанию.

— Bonjour, Mme. Bernardin. C'est Nikki Heat.[93]Прежде всего, хочу поблагодарить вас за гостеприимство и замечательные фотографии. Я так рада, что смогла взглянуть на них. — Она кивнула и ответила: — И вас тоже. Я надеялась, что вы сможете мне помочь в одном деле. У вас не осталось телефонного номера Тайлера Уинна? — Хит улыбнулась Руку и начала записывать.

Когда она повесила трубку, он сказал:

— Ну что ж, ты пошла по пути наименьшего сопротивления. Возможно, это твой стиль, но не мой. Для меня это вроде жульничества в игре.

Никки продемонстрировала ему блокнот с номером Уинна.

— Так что, мне звонить ему или нет?

— Ты собираешься играть в игры или впервые за время расследования начнешь вести себя серьезно?

Она заговорила по-французски, но сразу перешла на английский и попросила к телефону Тайлера Уинна. Заметив потрясенное выражение ее лица, Рук стремительно покинул свой пост у окна и сел на кровать рядом с ней.

— Это ужасно, — сказала Хит.

Рук попытался жестами привлечь ее внимание, как надоедливый подросток, беззвучно спрашивая «Что?», и Никки отвернулась, чтобы он ей не мешал. Несколько раз пробормотала «ага», спросила какой-то адрес и записала его, затем поблагодарила собеседника и повесила трубку.

— Ну давай же, говори быстрее. Что там было такого ужасного?

— Тайлер Уинн в больнице, — ответила Никки. — Кто-то пытался его убить.

Рук вскочил на ноги и повернулся вокруг своей оси.

— Это. Самая крутая. Зацепка. В мире.

Водитель такси хорошо знал нужное место, больницу Канар, расположенную в западном пригороде Парижа, Булонь-Бийанкуре — одном из самых престижных районов. Таксист бросил быстрый взгляд на пассажиров и спросил, нужно ли им попасть в больницу срочно. Они ответили одновременно: она — «нет», он — «да». Рук спросил:

— Ну-ка, еще раз, что дословно сказала тебе экономка Уинна о его состоянии? — он приложил руку к уху.

— Опасное огнестрельное ранение.

— И разве здесь нет срочности?

Никки кивнула и обратилась к водителю:

— Просто отвезите нас туда как можно скорее.

Однако остальные машины оказалось не так легко уговорить. Париж, наряду с романтическим очарованием, известен еще и утренними пробками. Водитель без конца переключал радиостанции, как ребенок, страдавший нарушением внимания; в основном его интересовал французский хип-хоп и электронная танцевальная музыка. Ритмы отнюдь не соответствовали их скорости — они ползли по набережной Сены, как улитка. Приблизившись к указателю с надписью «Булонский лес — 10 км», водитель уменьшил громкость и спросил:

— Вы еще не были в Булонском лесу? Прекрасное место для романтических прогулок. Как Центральный парк в Нью-Йорке, — и снова врубил музыку на полную.

Рук обратился к Хит:

— Обожаю это название. Я даже собираюсь озаглавить свой новый любовный роман под псевдонимом Виктория Сент-Клер — «Le Chateau du Bois de Boulogne». Что примерно переводится как — поправь меня, если я ошибаюсь, — «замок в лесу ерунды».[94]Уверен, продажи в Европе взлетят до небес.