– Давайте воссоздадим его историю с самого начала, – предложила она.

– Я должен делать записи, или вы потом отдадите эту папку мне? – спросил Босх.

– Она и предназначена для вас. Я лишь воспользуюсь ею, чтобы дать вам первоначальную информацию.

– Тогда слушаю внимательно.

Босх постарался припомнить, что именно успел рассказать Рэйчел Уоллинг о деле, которое расследовал. Упоминал ли он, например, что Аннеке Йесперсен освещала «Бурю в пустыне»? Могла ли она передать это Уинго? Но даже если Уинго знала, история пистолета никак не менялась и, уж конечно, агент не способна была догадаться, что пропажа оружия именно из Ирака может в корне изменить основное направление расследования Босха.

– Итак, если начать от исходной точки, – повторила Уинго, – то все десять единиц огнестрельного оружия с подобными серийными номерами принадлежали к одной и той же партии, произведенной в Италии в тысяча девятьсот восемьдесят восьмом году. Эти десять стволов были в числе трех тысяч, выпущенных по заказу иракского министерства обороны. Доставку по месту назначения осуществили первого февраля девяносто девятого года.

– Только не говорите мне, что след на этом и обрывается!

– Нет, это еще не конец истории. Иракская армия вела собственный регистр с ограниченной информацией, который мы получили вместе с другими архивами после второй войны в Персидском заливе. Кое-что удалось узнать из списков, обнаруженных во дворце Саддама Хусейна и на иракских военных базах. Помните, как упорно мы искали следы оружия массового поражения? Так вот, атомной бомбы там, как всем теперь известно, не оказалось, зато была найдена огромная кипа материалов о самом обыкновенном стрелковом оружии. В результате все это попало к нам в руки.

– Повезло вам. Но что там сказано о моем пистолете?

– Вся партия оружия, купленного в Италии, была распределена среди республиканской гвардии. Это были элитные подразделения. Вы помните, как развивались события дальше?

– В общих чертах, – ответил Босх. – Саддам вторгся в Кувейт, а когда его люди начали там бесчинствовать, союзные войска вынуждены были вмешаться, чтобы положить этому конец.

– Верно, вторжение Саддама началось в тысяча девятьсот девяностом. Вскоре после получения заказа из Италии. Так что представляется очевидным, что пистолеты купили в ходе подготовки к агрессии.

– И пистолет оказался в Кувейте?

Уинго кивнула:

– Почти наверняка, но полной уверенности быть не может. На этом все записи обрываются.

Босх чуть откинул голову и посмотрел вверх. Только сейчас он вспомнил, что попросил Джексона понаблюдать. Теперь в этом не было никакой необходимости, и он глазами обежал стеклянную стену здания. Но сидел он под неудобным углом, а в стекле отражалось солнце, и потому разглядеть что-либо оказалось невозможно. Тогда он просто поднял вверх руку, жестом показывая, что все в порядке. Оставалось надеяться, что Джексон это заметит и перестанет впустую растрачивать время.

– Что это значит? – вскинулась Уинго. – Кому вы подаете сигналы?

– Не волнуйтесь. Просто попросил коллегу пронаблюдать за нами, потому что вы вели себя немного странно. Назначили встречу в таком месте, велели приходить одному, и все такое. Я только показал ему, что все нормально.

– Вот уж спасибо!

Босх воспринял ее сарказм с улыбкой. Уинго передала ему папку.

– Послушайте, я не скрываю, что по натуре – типичный параноик, а вы дали мне повод, разве нет? – сказал Босх.

– Иногда паранойя оказывается кстати, – заметила Уинго.

– Но только иногда… Так что же, как вы полагаете, могло произойти с пистолетом дальше? Как он попал сюда?

Босх уже и сам просчитывал возможные варианты, но не хотел отпускать Уинго, не услышав ее мнения. В конце концов, она работала на федеральное ведомство, отвечавшее за контроль над огнестрельным оружием.

– Тут уместно вспомнить, что произошло в Кувейте во время «Бури в пустыне».

– Мы вмешались и надрали задницы воинам Саддама.

– Верно. Сама по себе война не продлилась и двух месяцев. Иракская армия отступила к Кувейт-Сити и попыталась прорваться через границу на Басру. Там было много погибших, но еще больше пленных.

– По-моему, именно этот маршрут назвали тогда «Дорогой смерти», – заметил Босх, вспоминая репортажи и снимки Аннеке Йесперсен.

– Так и было. Я даже прошлась вчера по сайтам в Интернете, чтобы освежить все в памяти. Сотни убитых, тысячи военнопленных только на той дороге. Они сажали пленных в автобусы, их оружие сваливали в грузовики и отправляли в Саудовскую Аравию, где оборудовали специальные лагеря.

– Значит, мой пистолет мог оказаться в кузове одного из тех грузовиков?

– Вполне вероятно. Или же принадлежал гвардейцу, который либо погиб, либо благополучно добрался до Басры. Это все из области предположений, не более.

Босх ненадолго задумался. Каким же образом пистолет из кобуры иракского республиканского гвардейца через год мог всплыть в Лос-Анджелесе?

– А что происходило с трофейным оружием? – спросил он.

– Его складировали, а потом уничтожали.

– И серийных номеров никто не регистрировал?

Уинго покачала головой.

– Шла война. Захваченного оружия накопилось слишком много, и не было времени торчать над ним и переписывать номера. Мы же говорим о множестве грузовиков со стволами. И потому их просто уничтожали. Тысячами за один раз. Сваливали посреди пустыни, выкапывали огромную яму и подрывали мощной взрывчаткой. Давали день-другой погореть, потом яму засыпали. И делу конец.

– И делу конец, – машинально повторил Босх.

Он продолжал прокручивать в голове новые факты. Что-то уже проклевывалось на периферии сознания. Какое-то соединительное звено, способное все объяснить. Он уже отчетливо понимал это, только не мог пока четко сформулировать мысль.

– Позвольте задать еще вопрос, – сказал он после паузы. – Вам уже доводилось сталкиваться с этим прежде? Я имею в виду оружие оттуда, которое фигурировало бы в одном из дел здесь. Ствол, считавшийся захваченным у врага и уничтоженным.

– Именно этим вопросом я задалась сегодня утром. И проверка показала, что такое уже случалось. По крайней мере однажды, хотя там совсем другая история.

– Какая же?

– В тысяча девятьсот девяносто шестом году было совершено убийство в Форт-Брэгге, Северная Каролина. Во время пьяной ссоры из-за женщины один солдат пристрелил другого. И в ход он тоже пустил «Беретту-92», прежде принадлежавшую военнослужащему армии Саддама. Тот солдат во время «Бури в пустыне» оказался в Кувейте. На допросе он во всем признался и объяснил, что забрал пистолет с трупа иракского солдата, а потом тайком доставил домой как сувенир. Среди материалов дела я не нашла упоминания, как ему это удалось, но он сумел-таки провезти его на территорию США.