– Будем разговаривать? – учтиво осведомился Тим.

Лапшин опять подпрыгнул, затравленно озираясь.

– Да сядьте вы! – сказал Тим брезгливо. – Сядьте, поболтаем.

Лапшин осторожно сел. Некоторое время он корчил странные гримасы – видимо, пытаясь совладать с перекошенным от страха лицом. Наконец это ему удалось, он напустил на себя величественно-отстраненный вид, откашлялся и суровым тоном сообщил:

– Вы меня очень напугали, Тимофей. Нехорошо.

– А на Проект вкалывать хорошо? – мгновенно окрысился Тим.

– На что?..

– Вы еще мне скажите, что я знаю больше вашего!

– Тимофей, это очень даже возможно. Я вас вообще что-то не понимаю… – Тут Лапшин оглянулся на лежащего без движения Кремера. Вскочил, бросился к пострадавшему и упал перед ним на колени.

– Оставьте вы его… – посоветовал Тим. – Оклемается.

– Да он не дышит… – прошептал Лапшин. – Ох… Совсем не дышит… Нужно «Скорую», реанимацию… Ох, твою мать…

– Да бросьте вы мне лапшу на уши вешать! – рявкнул Тим. Он изо всех сил пытался рассмотреть, что там происходит с Кремером, но нужные частоты оказались слишком плотно забиты проклятой аппаратурой.

– Твою мать! – заорал Лапшин и бросился из комнаты вон. Тим настолько растерялся, что даже и не подумал его остановить. От нечего делать он попытался что-нибудь в комнате испортить, но обнаружил, что все имеющиеся в ней энергетические связи ему абсолютно не по зубам. Они стояли как влитые и, сколько Тим о них ни бился, даже не шелохнулись. Тим опять вздохнул и запомнил на будущее, что бороться с машинами смысла не имеет, а бить надо только в сердце – по оператору. Это заключение вернуло его мыслями к Кремеру.

– Коля! – позвал Тим. – Эй!

Кремер не отзывался. Чертыхнувшись, Тим начал было «отщелкивать», чтобы хоть разглядеть, где лежит тело. Даже полумертвое, оно должно было излучать. Но уже на пятом уровне вниз Тим почувствовал фантомное жжение в переносице и ломоту в висках. Это сказывалась железная мощь работающего вхолостую генератора, против которой не попрешь. Тим поспешно «щелкнул» обратно.

«Обидно будет, если я переборщил с шариками и ударил Кольку насмерть. Странно, что он так скопытился. Я вроде бы точно все рассчитал…» Тим отметил, что в этом вопросе им движет простое любопытство. Он совершенно не хотел убивать Кремера. Напротив, он скорее намерен был, если удастся, освободить его от власти Проекта. Но раз так уж вышло… Ничего, кроме легкой обиды на судьбу, Тим не ощущал. К этому новому Кремеру, отдавшемуся Проекту, он уже относился как к врагу. И шариками расстрелял именно врага. Пусть и друга в прошлом. Но в очень далеком прошлом, которое теперь ничего не значило.

В комнате появилось несколько фигур. Одна четко различимая – Лапшин и несколько почти незаметных – люди. Незаметные быстро исчезли, странно изменив форму, и Тим догадался, что они волокут тело Кремера. Стараясь об этом не думать, Тим снова «зацепился» за Лапшина.

– Ну что? – спросил он.

– Ты его убил! – выкрикнул Лапшин. Тиму даже показалось, что он видит направленный на себя грозный указующий перст. Энергетический рисунок Лапшина покрылся мелкой рябью, изменился и выдал отчетливую картину страха.

Тим мысленно перекрестился, отдавая последнюю дань Кремеру, и тут же приказал себе о нем навсегда забыть.

– Могу и вас, – сообщил Тим. – Запросто.

– Господи! – Лапшин упал в кресло и обхватил голову руками. – Во что же ты превратился, Тима! Вот как ты платишь людям за дружбу, за доверие, за помощь…

Тим усмехнулся. На самом деле Лапшин не знал, куда деваться, как объяснить свое и Кремера присутствие в комнате, и вообще, как ноги унести подобру-поздорову. Это выдавали его мыслеобразы. Сейчас, в своей бесплотной ипостаси, Тим буквально видел учителя насквозь. Он только подозревал, что не сумеет эффективно допросить его в этой перенасыщенной излучениями среде. Кроме того, у Лапшина могли стоять те же блоки, что и у агента Воробья.

– И чем же вы тут с ним занимались, друзья мои, конфиденты и помощники? – язвительно осведомился Тим.

– Мы проводили эксперимент! – гордо задрал подбородок Лапшин. – Важнейший! И, между прочим, ты бы мог работать с нами! Но ты выбрал другой путь! Ты продал наши идеалы за деньги желтых газет! Я лично столько сил положил на то, чтобы воспитывать сенсов в духе…

– Заткнись, – попросил Тим. Лапшин послушно закрыл рот.

Несколько мгновений Тим раздумывал. Видно было, что допроса не получится, максимум, на что Тим был способен, это физически удерживать Лапшина на месте. Поэтому он отцепил от сети Хартмана еще десяток шариков, «подсветил» их в видимой части спектра и аккуратно развесил в воздухе у Лапшина перед носом. Тот мелко задрожал и попытался вскочить, но Тим прижал его к креслу.

– Видишь, да? – спросил Тим. Да, Лапшин увидел шарики. Сначала «унюхал», а потом и увидел.

– Коля получил десять сразу. А в тебя я их буду по одному запихивать. Что скажешь?

– Садист… – прошипел Лапшин. – Ты безумный садист…

– А то! – ответил Тим, влепил один шарик учителю под ребро и оборвал контакт.

Ему понадобилось довольно много времени на то, чтобы вернуться на «базу», переключиться, освоить двигательные функции тела и встать на ноги. На кухне он жадно выпил неразведенной чайной заварки. Закурил и, привычно жуя сигаретный фильтр, отправился в кабинет, общаться с геопатогенной зоной.

Навести устойчивый мост удалось за полчаса. Довольно ухмыляясь, Тим вернулся на место и снова вышел на связь. Теперь, когда Лапшин не был подключен к генератору, на это потребовалось время. Сначала нужно было сформировать энергетический фантом, настроенный на волну Лапшина, затем отправить его на поиски объекта и уж потом, используя фантом как якорь, перебросить в искомую точку прямой луч.

Лапшин как раз приходил в себя, кашляя и держась за живот.

– Значит, решай, – предложил ему Тим. – Либо будешь колоться, либо повторим экзекуцию. Поведешь себя разумно – уйдешь домой на своих ногах. Станешь юлить – тебя унесут. А если будешь чересчур упираться рогом, я тебя вместе с твоей шарашкой взорву. Осознал?

Лапшин осознал. Но не поверил и решил юлить и упираться рогом. Тим выругался.

– Я серьезно, – попытался он внушить Лапшину. – Я ведь сделаю.

Лапшин все равно не поверил. Наверное, в его сознание с трудом укладывалась даже мысль о том, что Тим в состоянии так плотно «держать» его. Подсознательно он воспринимал происходящее как ночной кошмар. Тим выругался снова, на этот раз матом.

– Тупица! – рявкнул он. – Да пойми ты, я теперь все могу! Все!!!

Но Лапшин не понял.

– Ладно, – вздохнул Тим. – Не хочешь по-хорошему, будем по-плохому.

Вокруг Лапшина вдруг засуетились неясные тени. Люди. Вроде бы три человека. Увидев повисшие в воздухе шарики, они встали как вкопанные. Настроиться на них с такого огромного расстояния было чертовски трудно, но Тиму это удалось, и на глазах Лапшина он дал шариками пять неприцельных выстрелов. Две тени мгновенно растворились, еще одна бросилась наутек. А Лапшин заорал дурным голосом и принялся биться в истерике.