У всех стресс. Ни у кого нет времени. Все думают только о себе. И никто не замечает, что происходит вокруг. Они заперты в своем собственном пузыре. Это идеальное место для того, что я задумал.

Потому что какое-то время тебе не следует меня видеть, детка.

Я должен быть осторожен.

Я просто не могу ворваться в твою жизнь и растоптать все, что тебе дорого, или то, что делает тебя той, кто ты есть. По крайней мере, поначалу.

Я должен думать.

Моя первая мысль — судьба нас разыгрывает, потому что прямо через дорогу от дома, где живет твой псих Сет, находится ветхий, крошечный, старый мотель. После бесконечного перелета я регистрируюсь и настаиваю на номере с видом на окно Сета. Какое счастливое совпадение. Отцу даже не пришлось помогать мне с наличными. Я оставил Мисси у родителей и взял с собой только самое необходимое. Я не планирую оставаться здесь надолго, только до тех пор, пока не верну тебя.

Я оглядываю здание, но не вижу никакого движения. Мой телефон говорит, что ты там. Даже если я разбил дисплей, твой телефон работает нормально. Ты отправила сообщение доктору Дэниелсу два часа назад, Эмилия. Ты хочешь встретиться с ним.

Мы можем встретиться? — спрашиваешь ты, но ответа нет. Похоже, он не заинтересован в том, чтобы встретиться с тобой.

Я протискиваюсь в этот чертов мини-душ, в котором постоянно меняется горячая и холодная вода. Видишь, на какие жертвы я иду ради тебя, Эмилия.

На этот раз я полетел. Я не смог бы пережить еще 12 часов в машине, даже без отца.

Когда я возвращаюсь в комнату с полотенцем на бедрах, то сразу же снова бросаю взгляд на окно. Дверь ударяется о кровать, когда я ее открываю, точно так же, как дверь в моем кабинете в ФБР бьется о стол, потому что там очень тесно. Неужели мой отец делает это специально?

Жарко. Кондиционера нет, а мотель находится на улице с интенсивным движением в течение всего дня, поэтому горячие испарения проникают через окно.

Все очень громко. И пахнет помоями. Как ты это выдерживаешь, Эмилия? Я надеюсь, что ты останешься здесь и не решишь уехать в общежитие. Тогда все это будет напрасно. Тогда мне придется поступить в твой колледж и учиться, чтобы защищать тебя, а я этого очень не хочу. Я уже учился в колледже, который еле-еле закончил.

Я не могу тебя увидеть, хотя у этого эксгибициониста нет ни штор, ни жалюзи, и я могу заглянуть прямо в квартиру супер-хипстера. Мой телефон вибрирует и показывает новое сообщение на твоем телефоне. Доктор Дэниелс: Ты можешь зайти в 16:00, потом я заканчиваю.

Ох, Эмилия, я так зол. Я хочу пойти прямо к твоему Уильяму Дэниелсу и разбить ему лицо, но я не могу. Это было бы безрассудством. И теперь мне всегда приходится думать, прежде чем что-то делать. Забавно, что в последнее время, когда мне нужно подумать, у меня в голове всегда звучит голос моего отца. Он говорит что-то вроде: Подумай о последствиях своих действий, если ты сделаешь это. Ты же не хочешь напугать ее, Мейсон. У тебя остался только один шанс, Мейсон. Если ты все испортишь, я сам оторву тебе яйца, Мейсон.

Мне нравятся мои яйца там, где они есть, Эмилия.

Ты пишешь ответ: хорошо. К чему такая спешка, Эмилия?

Твоя гордость уязвлена тем, что он заставил тебя ждать так долго. Ты ни на секунду не задумываешься о том, что у него мог быть пациент. Потому что ты убеждаешь себя, что это твоя вина. Что ты всегда виновата, если кто-то теряет интерес, не находит тебя сексуальной или плохо к тебе относится. Даже если ты прошла терапию, а ты прошла достаточно, ты просто не можешь избавиться от некоторых вещей. Ты стала такой уверенной и сильной, Эмилия, но я все еще вижу ту хрупкую девушку с болью в глазах, которая сидела передо мной когда-то. Такую невинную. Именно эту версию тебя я люблю больше всего. Та версия, которая отпугивает всех остальных, потому что они не знают, как с ней справиться.

Мне нужно составить список людей, от которых нужно избавиться, которые не годятся для тебя, Эмилия. И я собираюсь сделать это в строгом соответствии с дневником моего отца. Он поступил точно так же. Не убивая никого, он избавился от всего, что было нехорошо для мамы, и в твоей жизни есть вещи, которые нехороши для тебя. Но давай начнем с малого и будем двигаться постепенно.

Во-первых, доктор Дэниелс…

Я роюсь в чемодане в поисках пары трусов-боксеров и надеваю их, после чего перекидываю полотенце через плечо и открываю окно, чтобы покурить. Я сажусь на подоконник и глубоко затягиваюсь сигаретой; у меня нет с собой травы из-за долбаной службы безопасности аэропорта, но ничего, я просто достану немного позже. Здесь, в Нью-Йорке, дилеры на каждом углу.

Заметив краем глаза движение, я поворачиваю голову к окну Сета — и вот ты, детка. Только вчера ты уехала, а я улетел за тобой в ту же ночь. В Нью-Йорке девять часов утра, но ты, Эмилия, похоже, только что встала. На тебе только трусики и обтягивающий белый топ без лифчика. Волосы уложены в беспорядочную прическу, и ты трешь глаза, держа в руках телефон. Неужели ты проснулась два часа назад, чтобы написать этому неудачнику, а потом снова заснула? Неужели?

Ты нервно бегаешь по квартире. Почему ты так нервничаешь, Эмилия?

Внезапно ты подходишь к окну и толкаешь его вверх. Ты опираешься на подоконник обеими руками и судорожно вдыхаешь и выдыхаешь. Я хмурюсь. Мне не нравится, как ты бледна, Эмилия.

Бурно жестикулируя, за тобой идет Сет в одних трусах-боксерках, Эмилия. Он обращается к тебе и, похоже, он в ярости. Даже на расстоянии я вижу, как он напряжен, как и я перед тем, как сорваться. Я так крепко сжимаю сигарету между большим и указательным пальцами, что она ломается. Я должен быть осторожен, Эмилия. Я вот-вот ворвусь туда, сорву балку с его потолка и обмотаю ее вокруг его головы или подвешу его на ней и буду использовать как грушу для битья. Ты кричишь на него, что для меня непривычно. Ты никогда так не делаешь, детка. Я не знаю, как бы я отреагировал, если бы ты когда-нибудь сделала это со мной, но я хочу это выяснить.

Стоя лицом к лицу, ты сердито смотришь на него.