которая выглядит потрясенной. Стоит ли удивляться, что я с кем-то встречаюсь? Это правда, что я никогда не приводила парней домой. Я всегда ставила семью выше своих отношений … но это не делает меня святой.

– Мы поговорим об этом по телефону, – обещает папа за моей спиной. – Когда ты окончательно освоишься.

– Конечно!

Я машу ему рукой, притворяясь раздраженной, хотя на самом деле мне нравится, когда он беспокоится обо мне.

Если я и думала, что мне все сойдет с рук, то плохо их знала: они втроем сопровождают меня до машины. По крайней мере, то, что похоже на машину.

– Возможно, тебе стоит подумать о смене автомобиля, если ты собираешься ездить сюда время от времени… – беспокоится отец.

– Или вы могли бы приехать ко мне… – Он не отвечает. Молчание лучше, чем отказ.

– Как ты думаешь, мы могли бы? – спрашивает Эмелин, пока я гружу свою сумку на пассажирское сиденье.

– Конечно.

– Думаю, мне бы у тебя понравилось.

Она смотрит на машину, мою сумку и затем на меня.

– Мне действительно так жаль, – бормочет сестра. – За все.

– Сейчас ты обязана позаботиться о себе. И звони мне. Каждый день, если я тебе понадоблюсь.

Я поворачиваюсь к лучшей подруге.

– И ты тоже!

– Лучше держи меня в курсе всех сочных подробностей твоих ночей.

– Жюли-и-и!

Отец закатывает глаза и, разочарованно махнув рукой, возвращается в дом. Жюли всегда оказывала на него такое влияние: он видит в нас своих дорогих маленьких девочек, а она всегда была не прочь пошалить.

– Давай, счастливого пути! – громыхает он.

Когда я смотрю на свою сестру, то понимаю, что она выглядит осунувшейся.

– А почему я не знаю?

– Спроси у Жюли! Она все с радостью расскажет.

Прощания такие долгие.

Остальное я оставляю своей лучшей подруге. В конце концов, она добилась своего. После прощального поцелуя с каждым из них я снова отправляюсь в путь, меня одолевают мысли о сестре, но также и о моей жизни. И о возвращении в лавку. Я буду так близко к Рафу. Он был прав, а я ему не поверила. Мне вдруг становится очень страшно, что я не смогу исправить то, что натворила.

Глава 39

Раф

До возвращения Вик я даже не понимал, что моя свободная и непредсказуемая жизнь на самом деле подчинена гребаной рутине. В течение недели только вейк, тренировки и хорошее питание. По выходным: приятели и пьяные вечеринки.

Единственное, что вывело меня из оцепенения, – это два дня в Париже после победы в Iron Wake для съемок рекламы. Затем визит моих спонсоров для фотосессии в популярном вейк-парке в нескольких милях от дома. Я всегда считал такие моменты прекрасными, и в течение года будут и другие, но сегодня послевкусие уже не то.

Удивительно, как некоторые люди могут перевернуть твою жизнь с ног на голову… Вот о чем я думаю, пока мои друзья играют в Call Of на PS4. Я слышу, как они оскорбляют друг друга, делая так почти каждую ночь, когда заваливаются на мой диван. Энзо и Робин вернулись в университет, поэтому мы видимся не так часто, как летом, и я не уверен, заметили ли они, что Вик больше не появляется здесь.

Несколько раз за последние недели мои лучшие друзья хотели пойти в клуб, а я отказывался, говоря, что либо устал, либо не в настроении. Раньше я никогда не упускал возможности повеселиться. Я старею? Потому что, честно говоря, мне совсем не весело. Теперь я живу жизнью парня, который просто дрочит.

Мой взгляд падает на Амелию, поглощенную своим телефоном, пока мы играем. Да, прошлая жизнь мне нравится меньше. Почему я снова терплю ее? Если бы я сдержался, она бы не стояла в углу, ожидая, когда я окажусь у нее между ног.

– У тебя с твоей девушкой что-то случилось или как? – спрашивает меня Энзо после часа игры.

И вот тот гребаный вопрос, который я не хотел слышать. Я рассказал им о своей проблеме с матерью. Но не о Вик. Не дождавшись ответа, Энзо продолжает:

– Мы не видели ее задницу в твоей квартире три недели…

– Но мы и не приезжали три недели, – уточняет Робин, ставя игру на паузу.

Я понимаю, что могу их обидеть, но желания извиняться нет.

– Да.

– Почему?

– По глупости.

– По чьей?

Я пожимаю плечами.

– И между вами все кончено?

Неужели? У меня все внутри болит от мысли, что это так.

– Думаю, да.

– И скатертью ей дорога! – восклицает Энзо и берет свое пиво с журнального столика.

Нет.

– Она явно слишком старая, да?

– Энзо… – пытается остановить его Робин, заметив мой взгляд.

– Она хочет серьезных отношений. Я не говорю, что она была плохой, даже наоборот, но…

– Энзо, – повторяет друг.

Слишком поздно. Я уже хватаю друга за воротник и прижимаю к спинке дивана, поднося кулак к его лицу.

– Перестань так говорить о ней!

Черт! Я думал, что успокоился. Вообще-то, нет. Энзо изо всех сил сопротивляется моему захвату.

– Успокойся! Она морочит тебе голову, эта девчонка! – кричит друг.

– Энзо, заткнись! – настаивает Робин.

– Сам заткнись!

– Ты зашел слишком далеко.

Энзо отталкивает меня, и я добровольно отступаю. Но я успокоюсь, как он просит, только если врежу ему.

– Вы оба выводите меня из себя своими любовными историями, – ворчит он. – Вы как гребаные телки. Я ухожу. Приходите за мной, когда найдете свои яйца!

Энзо захлопывает за собой дверь.

– Он перегнул палку, – вздыхает Робин. – К сожалению, он сам это поймет, когда будет слишком поздно. Я пойду и успокою его, хорошо?

– Спасибо, Роб.

Я сажусь обратно и тру лицо, устав от всей этой суеты.

– Надеюсь, что у вас с ней все будет хорошо.

Он кладет руку мне на плечо. К счастью, есть человек, который меня понимает. Я киваю ему в знак благодарности.

– Ага, – выдыхаю я.

Я слышу его шаги, и дверь закрывается. Я снова провожу по лицу руками, так что не вижу, как друг уходит.

Минуты тянутся в смертельной тишине, которая помогает мне перевести дух. Энзо – придурок! И Брис тоже. Им придется придумать чертовски хорошие извинения, чтобы я простил их за глупое поведение.

Только когда через несколько минут я убираю ладони, то замечаю ее: Амелия не двигается. До тех пор, пока я не смотрю ей в глаза. И она воспринимает это как приглашение.

– Я и забыл, что ты здесь, – произношу я с упреком.

– Ты часто забываешь. Но я всегда рядом.

Девушка садится рядом со