– Отведите леди Торнхилл в каюту капитана, – сказал по-английски посыльный.

Кортни взглянула на него с удивлением – у французов не бывает такого безупречного произношения. Однако она не успела его ни о чем спросить, ибо он поспешно удалился. Один из матросов повел ее на нижнюю палубу и остановился перед дверью капитанской каюты.

– Капитан скоро будет, – сказал он, пропуская ее внутрь и закрыв за собой дверь.

Кортни, оглядевшись, села в единственное кресло. Через несколько минут она услышала, как подняли якоря. Равномерное покачивание говорило о том, что корабль двинулся с места. Подойдя к иллюминатору, она смотрела, как удаляется берег, пока он не превратился в темное пятно на горизонте.

Дверь растворилась, и вошел капитан – высокий, широкоплечий человек в морской форме, на толстом животе едва сходились пуговицы. Он сделал шаг вперед и галантно поклонился.

– Леди Торнхилл, мы дойдем до места назначения за два-три часа. Если вы захотите отдохнуть, пожалуйста, располагайтесь на моей койке.

– Вы слишком добры, капитан, но я так взволнованна, что не смогу отдыхать.

– Да, я понимаю, для вас это целое приключение, – суховато заметил он. – Прошу простить меня, миледи. У меня много дел.

Когда он ушел, Кортни с тоской посмотрела на койку и решила не сопротивляться желанию отдохнуть. Конечно, она была взволнована оттого, что скоро снова увидит Торнхилла и команду «Ястреба». Бони и Симпсона. Как она соскучилась по ним! Но путь не близкий. Они встретятся только на заре, а с Рори она увидится лишь днем, так что разумней ей сейчас отдохнуть.

Расположившись на койке, она вспомнила о тех годах, когда засыпала, убаюканная легким покачиванием «Ястреба». Так замечательно очутиться снова в море! Кортни закрыла глаза. Вскоре дыхание ее стало ровным, ушло напряжение и страх, и она уснула.

* * *

Генриетта Мария сидела на постели и смотрела на мужа полными ужаса глазами. То, что он ей сказал, было просто невероятно. Король выпил лишнего и в помутнении разума заявил, что ее фрейлина Кортни и его лучший друг Рори Макларен как раз сейчас находятся на пути к гибели, которая ждет их на дне Ла-Манша.

– Это очень хитрая ловушка, мадам, рассчитанная на то, чтобы в нее попали шпионы, действующие по обе стороны Ла-Манша.

Король закрыл глаза. Дышал он неглубоко и прерывисто. Но, когда она хотела встать потихоньку с постели, он схватил ее за запястье железной хваткой.

– Вы хотите предупредить ее, да? – В глазах короля появился опасный блеск.

– Если то, что вы говорите, – правда, ее нет во дворце, не так ли, сир?

Он на секунду задумался и разжал руку.

– Тогда идите и убедитесь сами, что ваш муж прав. Я всегда говорю правду, а лгут ваши зловредные паписты.

Королева потерла нежную кожу на запястье и взглянула на короля, повернувшегося на другой бок. Когда она надела плотную бархатную накидку, он уже блаженно храпел.

Генриетта Мария одна мчалась по холодным, мрачным коридорам. Добежав до покоев Кортни, она распахнула дверь и, миновав гостиную, вошла в спальню. Сердце у нее упало – кровать была пуста.

Она собралась уйти, когда ее взгляд упал на фигуру человека, лежащего около камина. Хотя огонь погас, но в свете тлеющих углей она узнала Рори.

– Рори! Рори Макларен! – Королева стала трясти его. Наконец он медленно открыл глаза.

Раздраженный светом, Рори долго мигал и озирался вокруг, словно припоминая, где он.

– Где Кортни? – Королева опустилась рядом с ним на колени.

– Кортни? – Он потер глаза и посмотрел на постель.

– Ее там нет. И в комнатах тоже. Как долго вы проспали?

Рори, застонав, сел.

– Простите меня, ваше величество. У меня тяжесть во всем теле. Словно я…

Его опоили каким-то усыпляющим снадобьем. Он это понял, взглянув на графин с элем, стоящий на подносе, а затем на свой пустой кубок. Второй кубок, из которого пила Кортни, был почти полон. Рори поднес к носу пустой кубок и понюхал его. Затем с проклятьем швырнул в камин.

– Она усыпила вас?

Рори не мог заставить себя взглянуть на королеву.

Генриетта Мария глубоко вздохнула и поднялась с колен. Глядя на Рори, она тихо произнесла:

– Король только что сообщил мне, что моя фрейлина леди Торнхилл – шпионка.

– Шпионка? – Рори попытался встать, но упал на меховые покрывала. Комната кружилась у него перед глазами, в голове дурман. – Этого не может быть.

– Кортни заманили в ловушку, подстроенную моим супругом и его главным советником. Ее вместе с другими шпионами собираются утопить.

– Где, ваше величество? – С невероятным усилием Рори встал и схватил королеву за руку.

Секунду королева ошеломленно глядела на него. Рори, в смятении от своей наглости, убрал руку и пробормотал извинения.

– Я знаю только, что она уплыла на корабле, а ловушка устроена в Ла-Манше.

Королева пошла к двери. Затем, обернувшись, сказала:

– Мой муж оказался не прав лишь в одном. Рори встретился с ней взглядом.

– В чем же, ваше величество?

– Он поверил Берлингему, когда тот обвинил вас в предательстве. Главный советник убедил короля, что вы по своей воле стали сообщником Кортни.

– Сообщником? – Рори тихо выругался. – Я был просто ее шутом. – Он вытащил шпагу и накинул на плечи плащ. – Я ничего не знал о ее планах, мадам. Но я сделаю все, что в моих силах, чтобы остановить ее. Только, – почти прорычал он, – ради всех святых, я должен вырвать ее из лап Берлингема! Иначе мне придется умереть.

– Возьмите это. – Королева написала что-то и поставила свое имя. – Может, эта грамотка выручит вас. А может, – она встретилась с ним взглядом, – сделает вас еще более виновным в глазах слуг короля.

– Я боюсь не королевских слуг, ваше величество.

Лицо его исказилось болью, а глаза потемнели от гнева. Но рука, сжимавшая шпагу, была твердой.

– Я боюсь только одного человека, который не остановится ни перед чем в своей жажде властвовать.

Ни один из них не произнес имя Берлингема, но оба знали, о ком идет речь. Генриетта Мария смотрела, как шотландец выбежал из комнаты и стремглав понесся к конюшням.

* * *

У Рори несколько часов ушло на то, чтобы снарядить корабль. Он обращался ко всем, кому когда-либо оказывал услугу, просил именем короля или показывал записку королевы. В конце концов, как только забрезжил рассвет, Рори Макларен и его спешно собранная команда отправились в плавание по Ла-Маншу.

Рори стоял на носу корабля, подставив лицо сильному ветру. Он не принадлежал к людям, которые уповают на небеса. На суше и на море, в жестоком сражении и в мирной жизни он полагался только на себя. С ранней юности его приучили быть готовым ко всему на свете и спокойно относиться к неизбежности смерти.