Некоторые ученые (и Брайден в их числе) регулярно приходили повидать Иштвана – группа истинно верующих. Они собирались вокруг него и ждали, когда он пошевелится или произнесет что-либо. Один записывал каждый его жест, каждое слово. Только это были не слова Иштвана – он лишь повторял то, что говорили призраки, но ученые не могли их видеть и слышать. «Почему так получается?» – удивлялся Иштван, но не находил ответа.

Другие ученые не ходили к Обелиску и Иштвану. Они работали в аппаратном зале за компьютерами и прочими устройствами или просто стояли возле стекла. Иштван смутно догадывался, что ученые разделились на два лагеря. Во главе одного стоял его старый знакомый Брайден. Эти верили в невероятные возможности Обелиска. Некоторые из этих ученых были юнитологами и участвовали в проекте из религиозных соображений. То были настоящие фанатики, и Брайден в особенности. Иштван чувствовал, что ради достижения своих целей они готовы пойти на все. Остальные были обычными учеными: либо атеисты, либо равнодушные к юнитологии. Тем не менее они видели в Иштване своего рода уникальный катализатор, необходимый компонент для активации Обелиска. Для них он тоже представлял ценность.

Вторую группу составляли, по словам Брайдена, враги проекта. Хотя Кэлли Декстер была арестована, она, похоже, оставалась для них неформальным лидером и регулярно обменивалась посланиями со своими единомышленниками. Именно эти ученые обычно собирались в аппаратной. Они выступали за то, чтобы свернуть весь проект. Полагали, что он где-то дал непоправимый сбой, и возражали против того, чтобы ключевую роль в проекте играл заключенный с ярко выраженным психическим расстройством. Но доктор Декстер находилась под арестом, а ее сторонники потеряли уверенность и в какой-то мере чувствовали себя беспомощными.

Кэлли ухитрилась протащить в свою камеру много различного оборудования. Охранник, смущенный ее арестом, был даже рад чем-то помочь ей и охотно относил записки ее соратникам, работавшим в аппаратной. Из ответных посланий Кэлли узнавала обо всем, что происходило в исследовательском центре, и снова передавала своим сторонникам указания через попавшего в неловкое положение охранника.

Более того, один из ее соратников сумел неузнанным проникнуть в отсек с Обелиском, подобрался достаточно близко к Иштвану и в течение нескольких часов сканировал его мозг, а флэш-карту с результатами переправил доктору Декстер. Получив эти данные, Кэлли попыталась определить, насколько серьезно умственное расстройство Иштвана, до какой степени поврежден его мозг. Электроэнцефалограмма выглядела весьма необычной: с нерегулярными и разнообразными по форме мозговыми волнами. Несомненно, он страдал сильнейшим расстройством психики. Но еще больше Кэлли встревожилась, когда сравнила его электроэнцефалограмму с графиками импульсов Обелиска. Судя по всему, тот чутко реагировал на мозговые волны Иштвана и даже подстраивался под них. Иштван сейчас постоянно находился рядом с Обелиском, и ничего хорошего из этого выйти не могло. Сигнал становился более четким, интенсивность его нарастала. Вероятно, не было совпадением и то, что участились случаи помешательства. Но связано ли это с Иштваном? Сказать наверняка было трудно. Объективность ученого не позволяла Кэлли забыть, что каждый человек мог и сам сойти с ума, безо всякого влияния Обелиска. Но ситуация определенно ухудшилась с появлением в центре Иштвана.

Нагнувшись к прорези в двери, она попросила охранника привести к ней Брайдена. Охранник неторопливо удалился, а Кэлли вернулась к просмотру полученных данных. Да, она не сомневалась в своей правоте: влияние Обелиска становилось все пагубнее.

Спустя несколько минут охранник вернулся и сообщил, что доктор Брайден прийти не может.

– Не может или не хочет?

Охранник только пожал плечами.

– Вы можете меня выпустить?

Он покачал головой, но как-то задумчиво, словно не был уверен.

– А если я скажу, что это вопрос жизни и смерти?

– Чьей жизни и чьей смерти?

– Всех.

Охранник нахмурился:

– Что вы имеете в виду?

– Если Иштвана не убрать из центра, последствия будут ужасными. Повторите это Брайдену. И скажите, что это мои слова.

На лице охранника отразилось недоумение, но он все же повернулся и зашаркал ногами по коридору.

В этот раз он вернулся вместе с Брайденом. Доктор выглядел раздраженным. Волосы на голове торчали в разные стороны, а от комбинезона воняло. Похоже, он несколько дней не мылся.

– Ну что у вас на этот раз? – спросил он через дверь.

Она попыталась объяснить, но Брайден перебил ее на полуслове:

– С Иштваном все в порядке. И он нужен нам. Обелиск разговаривает с ним.

– Но Иштван воздействует на сигнал, меняет его, – воскликнула Кэлли. – Обелиск перенастраивается, но в худшую сторону. Раньше сигнал был слабым, а теперь его ощущают почти все, и симптомы психического расстройства, которые раньше были едва заметны, теперь обострились, пугающе выросли. Обелиск и прежде излучал нечто вызывающее безумие, но внезапно все стало много, много хуже.

– Что за глупости, – возразил Брайден. – Обелиск прекрасен, а Иштван – пророк его.

Покачав головой, Кэлли нашла на компьютере аудиофайл и включила воспроизведение. Из динамиков раздалось бормотание Иштвана: «Нас нужно восстановить. Ты должен взять нас, перенести и создать нас заново. И когда мы окажемся в том месте, ты должен забрать нас оттуда и опять восстановить».

Она выключила запись.

– Ну и что? – хмыкнул Брайден.

– Вы разве не слышите, что он говорит? Брайден, Обелиск объясняет Иштвану, как воспроизвести себя. Более того, судя по полученным данным, Обелиск изменяет структуру его поврежденного мозга. Посмотрите, сколько было за последнее время смертей, сколько самоубийств!

– Это не более чем побочный эффект.

– Побочный эффект? Вы серьезно?

– Кроме того, не думаю, что количество самоубийств и смертей намного превышает среднестатистическое для подобных обстоятельств.

– Вы действительно так считаете? Брайден, вы намеренно закрываете глаза на очевидное.

– Знаете, доктор Декстер, если кто-то и не замечает очевидного, так это вы.

– Да послушайте же меня! Вы должны мне поверить: Обелиск представляет опасность. И оттого, что с ним рядом находится Иштван, становится еще более опасным.

– Не кощунствуйте.

– Да ничего подобного! И если вы не остановите проект, это сделаю я!

Брайден ухмыльнулся:

– Очень я вас испугался. Не забывайте: вы арестованы и сидите в камере.

Он повернулся и вышел прочь.

Все это время Иштван оставался рядом с Обелиском. Призрак убитого Фишера сказал, что в этом месте он будет в безопасности. Пока он находится здесь, Обелиск его защитит.

– От чего? – вслух спросил Иштван.