волны равномерно накатывали на песок.

— Я зажарился… — сказал я и кивнул в сторону пляжа. — Пойдем окунемся.

— Не здесь… Давай проникнем внутрь… — заговорщически проговорила она. — У меня для тебя есть кое-что еще.

Я вопросительно посмотрел на Ма.

— Еще один урок, — она снова щелкнула меня кончику носа. — Это будет твое домашнее задание… И заодно искупаемся.

Ма подергала высокие входные двери за бронзовые кольца. Замка на дверях не было, но они не поддавались.

— Ключи есть?

— Пойдем… — вздохнув, сказал я.

И, поправив спадающий с плеча рюкзак, взял Ма за руку.

Она удивленно шла за мной. Я провел ее обратно в арку, а затем через подъезд жилого дома насквозь и вышел с черного хода во внутренний дворик часовни.

Подвел Ма к неприметной двери в стене.

— Это единственный вход, — сказал я. — Все окна, стены и двери чем-то защищены. Закрыты. Я не знаю, как… Но я не могу сквозь них пройти.

Ма дернула дверную ручку. И посмотрела на меня:

— Заперто… И что теперь?

— Закрой глаза, — сказал я. — И не открывай.

Она кивнула и сомкнула веки, я взял ее за руку. И мы прошли сквозь дверь. Ма негромко охнула и сжала мою ладонь.

Изменился воздух.

Теперь пахло не раскаленным песком, не свежестью побережья и медовыми липами. Воздух хранил ароматы терпких трав, прохлады и камня.

Мы одновременно открыли глаза.

— Ничего не вижу… — прошептала Ма. — Где мы?

— Сейчас…

Я сделал шаг, протянул руку и нажал выключатель.

Зеленая лампа на столе зажглась приглушенным светом. Ма оглядывалась, рассматривая убранство комнаты. Стол с лампой, тахту, стеллаж с книгами у камина, платяной шкаф, комод с постельным бельем.

Она заглянула в каждую дверь и обнаружила маленькую кухоньку и ванную комнату. Третья дверь не поддалась, и Ма снова вопросительно глянула на меня.

Я молча достал из чаши на столе ключ и вложил в ее ладонь. Ма нетерпеливо открыла дверь и удивленно вздохнула.

За дверью комнаты светила полная луна, ее свет отражался от черной воды колодца. Дрожащими бликами ложился на потолок.

Она закрыла дверь на ключ и негромко сказала:

— Это комната смотрителя.

— Да, — ответил я, — и он здесь не бывает.

— Но белье свежее…

Ма заглянула в шкаф, ящики комода и прошла на кухню.

Оттуда раздался ее голос:

— И продукты… О… Тут можно остаться жить.

Она выглянула из дверного проема:

— Будешь молочный улун?

Пока Ма колдовала на кухне, я разжег камин. Сухие дрова охотно вспыхнули и затрещали в языках оранжевого пламени. Комната смотрителя осветилась уютом и живым теплом.

Через несколько минут мы пили чай из маленьких чашек.

— Зимой, когда вокруг снег, — мечтательно произнесла Ма, — а за окнами шумит прибой, здесь особенно спокойно… Горит огонь в камине, плывет аромат кофе, можно принять горячую ванну.

Я пошутил:

— Илья принесет креветок, и мы зажарим их на решетке.

Ма рассмеялась, представив эту картину, а потом сказала:

— Можно, это будет наше место?

— Оно и так наше… — отозвался я, отпивая ароматный улун. — Иначе мы не смогли бы войти сюда.

И спросил, улыбаясь:

— А почему ты заперла дверь?

Ма зябко повела плечами. Вздохнула.

— Не знаю… Немного не по себе.

— Мне тоже, — признался я. — Мало ли кто еще может прийти из темной воды…

— А дверь? — внешне спокойно сказала Ма, но я уловил страх.

Сказал очень серьезно:

— Защищена. Не бойся… Абсолютные заклинания необратимы. Никто и никогда не сможет войти в комнату.

Ма показала глазами на тяжелые деревянные запоры, стоящие в углу.

— Но кто-то пытался…

Эти бруски вкладывались в массивные металлические крюки на стене, полностью блокируя дверь в дверном проеме. Окаменевшее дерево запоров в местах соприкосновения с крюками было помято.

Я осмотрел дверь и бруски истинным взглядом и сказал:

— Это случилось давно… Все очень старое.

— Как ты это делаешь? — спросила Ма зачарованно. — Я иногда вижу синий отблеск в твоих глазах. И не только твоих…

Теперь пришел мой черед удивляться:

— Ты видишь синее пламя?

— С детства… — сказала она задумчиво. — Не придавала этому значения, думала все видят.

— Значит, можешь управлять им. Расскажу, как, если хочешь…

Я допил чай и спросил:

— Что ты хотела показать?

Ма вывалила все из рюкзака на кровать. Отложила бутерброды в фольге, мечи и склянку Аманды на стол, а нашу пляжную одежду оставила на покрывале.

— Переодеваемся в пляжное… — скомандовала она и ушла в ванную.

Я стащил с себя джинсы и рубашку, поглядывая на дверь, переодел плавки. Натянул футболку и пляжные шорты. Ступил в шлепанцы.

Вышла Ма в чудесном голубом бикини. Она выглядела растерянной.

— В чем дело? — сразу спросил я.

— Нашла еще два новых вероятностных пореза. На ногах… Одежда в этих местах, тоже целая. И один на левом боку.

Я опустился на колени перед Ма, провел ладонью по белым шрамам.

— И на спине тоже… — сказала она.

— На спине? — я вскочил и повернул Ма спиной к огню.

В свете каминного пламени белые росчерки клинка почти сливались с тоном кожи, но все-таки они были.

— Все очень странно… — проговорил я. — Впервые вижу отложенное проявление ранений.

Я погладил Ма по изгибу спины, взял мазь Аманды и нанес ее на вероятностные порезы.

Потом развернул ее к огню лицом и обработал ноги и шрам на животе и боку. Мазь, впитываясь, тихо шипела.

— Спасибо… — произнесла Ма, но было видно, что она потрясена.

И добавила тихо:

— Я их совсем не чувствовала. Не думала, что их столько…

— С ними всегда так, — сказал я. — Потому что они вроде бы как существуют лишь в состоянии неопределенности… Но, если приходит время, и эта вероятность исполняется, они раскрываются.

Она глянула на меня с удивлением и легким испугом.

И я пояснил:

— Становятся настоящими ранами. Иногда смертельными…

Ма задумалась, стоя в оранжевых отсветах каминного пламени.

Я подал ее пляжную одежду. Она взяла, но не одевалась, просто смотрела на меня в молчаливом оцепенении.

— Излюбленный прием асассинов Тайной Службы, — проговорил я после паузы. — Жертве наносятся вероятностные удары, она ничего не замечает, живет себе спокойно. Или даже всего один проникающий удар, он не оставляет следа на теле…

Бросил на Ма быстрый взгляд:

— А потом ей посылают ключ доступа.

Вздохнул:

— В нужный момент… Это запускает отложенную вероятность и материализует ее… Открытку, кодовую фразу, ребенка на улице, коробку с печеньем. И человек внезапно умирает. Среди толпы, или сидя в кресле от скрытого удара в сердце. Никаких следов, никого не найти. Идеальное убийство…

Ма накинула рубашку, подвернула рукава:

— Откуда ты столько знаешь об этом?

Я пожал плечами и опустил