— Возможно, — сказал Фейзи. — Говорят, желание делает мужчину безумцем.

У Вариана дернулся мускул на подбородке.

— Вы, албанцы, кажетесь такими романтичными. Даже Али верит в отчаянную, страстную любовь Исмала к мисс Брентмор. Может, он один и верит.

— Вы не верите, лорд Иденмонт?

— Когда я чему-нибудь верю, это оказывается верным на краткий миг, как и все, что бы я ни делал или говорил.

Внизу войска Али высыпали на дорогу; набирая скорость, выстроились в походный порядок. Меньше чем через минуту масса людей и животных образовала широкий скачущий клин, неумолимо приближавшийся к развилке.

Фейзи подошел поближе:

— Видите? Куда бы он ни повернул, там будут ждать люди Али. Ему не сбежать.

— Он должен был знать, что его будут преследовать. Он не дурак. Держу пари, он знал — он просто вывел нас в погоню за дикими гусями. — Вариан кипел от ярости. — Наверняка они это вместе спланировали. Без его помощи ей бы не убежать.

Фейзи пожал плечами:

— Может быть. А может быть, и нет. Все это выше моего понимания. Похоже, Али затеял какую-то игру с кузеном, только не знаю какую. Возможно, Исмал догадался. Или он тоже был введен в заблуждение. Но наши дворцовые интрига вас не касаются, милорд. Вскоре вы найдете девушку и увезете ее отсюда.

— Не знаю, смогу ли. — Вариан посмотрел на Персиваля, который сидел на камне в нескольких ярдах от них и внимательно смотрел на дорогу. — Не знаю, должен ли.

— Вы сделаете то, что правильно, милорд. Я в этом не сомневаюсь.

— Тогда ты дурак, — неслышно буркнул Вариан, повернулся и пошел вниз по узкой тропинке.

День свадьбы Доники начался с яркой и теплой утренней зари. Солнце заливало светом невесту, блистало на золотых цепочках, украшавших ее прическу. Сейчас, , к концу дня, оно палило нещадно, так что Эсме жалела, что сообщники не переодели ее в более легкий наряд. Накрашенное лицо блестело, тело взмокло под многослойным костюмом цыганки.

Она не помнила, что произошло ночью. Эсме только знала, что ее разбудили до рассвета и она оказалась в комнате, где толпились сестры Доники, ее кузины, тетки, мать и… собственная бабушка Эсме, Кериба.

Если бы вчера Эсме не была так слаба, она бы сообразила, что Кериба здесь будет, потому что она в родстве с женихом и друг семьи невесты. Но сейчас она не была другом Эсме.

С того дня как у Эсме начались менструации, Кериба была озабочена тем, чтобы выдать ее замуж. И как только Эсме рассказала ей свою историю, старая карга принялась ее ругать — не за то, что подвергает опасности себя и своих друзей, а за то, что сбежала от прекрасного холостяка.

Она ругала Эсме, пока другие ее одевали и в минуты торопливого завтрака. Она бурчала во время свадебной церемонии и много часов после нее, когда женщины сидели на террасе в саду позади дома жениха. Он с мужчинами пировал внутри, слушал непристойные песни и циничные советы, все очень громкое. Женщины тоже пели, хоть потише и куда более нежно. Одна только Кериба улучила момент вставить нескромное предложение, оторвавшись от поучений внучке.

— Красивый англичанин, благородной крови, а ты от него сбежала, — зудела она. — И почему это он не должен был брать у Али деньги? Ты что, такое сокровище, что мужчина, даже христианин, возьмет тебя задаром?

— Бабушка, сколько раз тебе говорить?! К свадьбе это не имело никакого отношения. Он только хотел…

— Мужчины сами не знают, чего хотят. Женщины должны их направить. — Кериба обвела рукой вокруг. — Любая из этих девушек показала бы ему, чего он хочет. Только не ты! Ты умеешь читать и писать. Ты умнее десятка таких девушек, вместе взятых, — и не сумела этого сделать!

— Любая из них в десять раз красивее меня, бабушка.

— Мужчины не знают, кто красивая, а кто нет. Дай мужчине счастье посмотреть на тебя, и ты будешь для него Афродитой. Господи, пошли мне терпение! Ты лучше других должна бы понимать такие вещи.

— Я не хочу понимать, — раздраженно зашептала Эсме. — Я не хочу заманивать мужчин — даже если бы могла. Мне просто надо, чтобы меня оставили в покое.

— И умрешь девственницей. — Кериба вздохнула. — В Шкодере ты не найдешь мужа.

— Я не хочу…

— Это ужасное место. Они все варвары. Джейсон слишком долго продержал тебя там. Ты научилась грубости.

— Значит, самое лучшее — туда вернуться. Там я буду на месте. — Эсме потерла лицо. Под толстым слоем краски кожа зудела, сама она вспотела, хотя сидела в тени. Но ее качало не из-за жары и шести слоев юбок, а от нервного напряжения, поскольку приближалось время отплытия.

Бранко нашел лодочника, который согласился отвезти ее в Шкодер, но поздно ночью, потому что не хотел уходить с праздника. Эсме оставалось надеяться, что он будет не слишком пьян. Сама она не умела править лодкой.

— Ты принадлежишь семье твоего отца, — зудела Кериба. — Такова была воля Джейсона. — Она с раздражением посмотрела на Эсме. — Не так давно ты играла в предсказание судьбы. Хочешь, я предскажу твою? Во всем, что случилось, я вижу перст судьбы. Ты не сможешь убежать от своей судьбы, уплыв на лодке. Но что толку тебе говорить! Такого упрямого ребенка свет не видывал.

— Бабушка, милая, отстань от меня, — взмолилась Эсме. — Что сделано, то сделано. Через несколько часов я уеду. Неужели надо ссориться и проститься в злобе? И даже перед отъездом я не могу получить передышку среди людей, которых люблю?

Кериба внимательно посмотрела на внучку и смягчилась:

— Ах, и правда, расставаться в злости — к неудаче. — Она огляделась. — Смех и песни — дело хорошее, но для ушей старухи тяжелое. Солнце палит, ни ветерка. И к тому же я голодна. Давай перекусим, а потом я провожу тебя на причал. Сколько лет я не ходила по берегу Саранды! Пойдем вместе, и море успокоит наши души, а?

Люди рассеялись по Саранде, а Вариан остался на холме, возвышавшемся над городом. Он провел нескончаемый час в ожидании, расхаживая взад-вперед, и наконец Аджими вернулся с докладом.

Как оказалось, в Саранде идет буйное веселье. Сын одного из самых богатых горожан дал себя охомутать, и весь город празднует по этому случаю. Улицы возле дома жениха забиты людьми. Пробраться сквозь пьяную толпу можно только пешком. Короче, лорд Иденмонт не может рассчитывать остаться незамеченным, а слух о его присутствии быстро распространится по толпе.

— Как я понимаю, Аджими считает это проблемой, — сказал Вариан Петро.

Драгоман нахмурился:

— А чего еще можно было ожидать? Где она, там всегда проблемы. Аджими говорит, невеста — подруга маленькой ведьмы. Они не станут нам помогать. Нас всех убьют.

— Глупости, — возразил Персиваль. — На свадьбах всегда действует «беса»: они не убьют даже злейшего врага. Мустафа говорил…

— Меня не интересует, что говорил Мустафа, — оборвал его Вариан. — Весь город пьян. От толпы пьяниц можно ожидать чего угодно. Ты останешься здесь с Петро и проследишь, чтобы он держался подальше от бутылки с ракией. У меня и так хватает проблем, чтобы тревожиться еще и о тебе.