Жаждущими духовности учениками гуру оказались в основном иностранцы, преимущественно японцы. Оказалось, что Пилот Баба – в прошлом гуру Секо Асахары! Того самого, который пытался отравить мирных граждан ядовитым газом в токийском метро! Одиозный террорист Асахара, как известно, был приговорен к смерти. А его паства стала паствой Пилота Бабы, поэтому среди преданных так много японцев.

– Вы знаете его биографию? – восторженно восклицала после первого занятия крошечная, но очень шумная японка. – Гуру никогда не был женат! Он девственный отшельник, современный риши, посвятивший себя просвещению мира, погрязшего в насилии и ненависти.

– Насколько я знаю, у Пилота Бабы несколько дочерей… – открыл было я рот. – Мне знакомый даже показывал их фото. Кстати, вот одна из них как раз идет мимо нас по дорожке…

– Глупости! – резко прервала меня японка. – Это просто его самые преданные ученицы, остальное – домыслы ракшасов. Святость учителя настолько велика, что даже многие его ученики демонстрируют потрясающие примеры самадхи. Все дело в том, что гуру получил даршан Даттатрейи и бессмертного Бабаджи! Мало кому из живущих святых такое удавалось. Он получил имя Сомнатх Гириджи от своего гуру Хари Бабы, хотя во всей Индии он гораздо больше известен как Пилот Баба.

– А почему вдруг Пилот? – басовито спросил дремавший в углу бородатый мужик лет пятидесяти, по всей видимости ирландец.

– Ты приехал к гуру на даршан, а даже не знаешь его биографии! Стыд какой! – обрушились на него сразу несколько человек. – Пилот служил в индийских ВВС. Был одним из лучших пилотов! Летал на истребителе. Несколько раз он от высших сил принимал сигналы, что ему надо посвятить себя духовности, но не следовал им. В первый раз его машина сорвалась в пропасть на горном перевале. Он был за рулем. Так вот, высшие силы остановили падение, вернули Пилота в исходную точку. И он видел уже сверху, как его машина разбивается в пропасти!

– А потом, – вступила в разговор другая японка в ярком сари, – он летел на своем истребителе и в условиях нулевой видимости едва не врезался в гору. Так вот, Пилот увидел рядом с собой старого риши, который помог ему пилотировать неуправляемый самолет. Пилот Баба благополучно сел на военный аэродром. Они с риши вдвоем вышли из одноместной герметичной кабины – это многие видели. Риши еще немного потусовался с военными на летном поле, а потом исчез. Так Баба смог понять окончательно, что ему надо заниматься духовностью.

– Он ушел тогда в пещеры Гималаев, – вступила седая американка, – где-то возле Бадринатха набрел на одну пещеру, там жили несколько отшельников. В пещере была пустая циновка. Оказалось, Пилот в прошлых жизнях был отшельником и там жил, а потом ушел. Но его братья продолжали ждать его возвращения в новом воплощении, и он вернулся.

– Почему же он сейчас не в той пещере? – спросил я.

– У него другая миссия. Пилот Баба отработал карму отшельника и несет теперь в мир свет своей мудрости.

Честно говоря, занятия с Пилотом ничем не отличались от других занятий духовными практиками, медитацией и йогой, которые я в разное время проходил в Индии, кроме того что преподавание велось на английском, универсальном языке общения. Сам гуру оказался щупленьким смурным мужичком лет пятидесяти с седой бородой, который вопреки внешнему виду довольно живо общался с международной аудиторией. Никаких чудес, самадхи и тому подобных сиддхи он не показывал, зато неплохо шутил. Лично я освоил несколько новых асан и дыхательных техник, несколько раз усилием воли здорово расслаблялся, но к самадхи не приблизился ни на йоту.

В ашраме познакомился с одним канадцем, он показался мне самым вменяемым из всех приехавших на семинар. Мы с Рэем довольно быстро нашли общий язык, в свободное время облазили окрестности ашрама. Он не рассказывал, чем занимается в Торонто, я и не расспрашивал особо. В Индии обычно совершенно неважно, чем занимается человек в той, другой жизни. Мне понравилось, что Рэй – легкий на подъем, интересный собеседник и, что удивительно, в отличие от большинства приезжих, не курит траву.

Добравшись до одной из горных пещер неподалеку, мы встретили монаха, который принял нас довольно гостеприимно и даже угостил терпким имбирным чаем. Монах зажег благовония, а потом раскурил самокрутку с травой. Я заметил, что в этот момент Рэй как-то сгруппировался, стал серьезным и сосредоточенным. Он явно наблюдал за тем, что происходит не из простого любопытства.

Минут через пятнадцать монах, закатив глаза, глухо запел мантры. Рэй достал фотоаппарат и, несмотря на мои протестующие жесты, попытался сфотографировать монаха. К моему удивлению, тот не сопротивлялся. Уходя, Рэй оставил ему щедрое пожертвование.

– Слушай, а почему тебя этот монах заинтересовал? – спросил я, когда мы спускались обратно. – Или тебя удивило, что он курит траву?

– Я врач, – сообщил мне Рэй. – Работаю в научно-исследовательском медицинском центре. Занимаюсь проблемой влияния наркотиков на человеческое сознание. Сейчас меня интересуют индийские монахи и гуру, а также их адепты с точки зрения применения разных наркотических препаратов. Поэтому я здесь. Так сказать, в служебной командировке.

– Ах, вот в чем дело… – Я был заинтригован.

– Скажи, Федор, как индийский долгожитель, а правда ли, что большинство так называемых святых в современной Индии употребляют наркотические средства, стимуляторы, галлюциногены?

– Чистая правда! Хотя официально, естественно, это запрещено. Раз ты занимаешься темой, то, наверно, знаешь, что наркотики стимулируют сознание на расширение, возникают новые реакции, эмоции, ощущения. Местные жители уверены, что большинство богов курили траву. Это традиция, данная высшими существами, формировалась тысячелетиями.

– Давай присядем. Поговорим, это мне очень интересно… – Рэй опустился на край склона. – Какая природа! Все привыкнуть не могу, хотя у нас в Канаде тоже неплохо. Зачем тут наркотики нужны? Сиди, медитируй… Но давай продолжим. Ты сам-то с наркотиками дружишь? Все-таки столько времени в Индии прожил. Не возражаешь, если запишем разговор? Извини, но тут редко попадаются вменяемые люди, с кем можно по-человечески поговорить.

На камушек был поставлен маленький цифровой диктофон с выносным микрофоном.

– Надо же! Не работает, – удивился Рэй и постучал пальцем по корпусу. – Наверно, батарейки сели. Хотя вчера их заменил…

– В этих местах все бывает, возможно, боги не хотят, чтобы тут электроника работала! – уклончиво заметил я.

– Убедил. Ладно, поговорим без записи. – Рэй немного испуганно убрал диктофон в карман. – Скажи, только честно, ты за годы в Индии подсел на какую-нибудь дурь?

– Нет, – задумчиво ответил я. – Иногда покуриваю, конечно, траву, но больше за компанию. Вот и все. Я не фанат. Но другим не препятствую. У каждого – свой путь.

– То-то я смотрю, глаза у тебя подозрительно живые и ясные! Значит, ты живешь тут – и не куришь! Удивительное явление! Не ожидал, если честно. А как ты думаешь, с чем связано то, что большинство духовных искателей, как они сами себя называют, плотно сидят на наркотиках? Это вроде бы не в европейских традициях. – Рэй вопросительно посмотрел на меня.