- Правильно сделал, что приехал, - с деловым видом кивает Матвей. И добавляет: - Пойдем скажем бабушке и маме, что ты мой папа. 

Кир улыбается. 

Я выглядываю из комнаты и ловлю его счастливый взгляд.

- Мама, у меня, оказывается, есть папа! - радостно сообщает мой малыш. 

- Правда? Вот это да! 

Мне трудно удержаться от смеха. У моего сына интересное представление о родительстве.  Он считает, что я могу быть не в курсе этого факта… 

Матвей берет Кира за руку и ведет его к бабушке. Я слышу, как он сообщает ей потрясающую новость. У моей мамы тоже есть чувство юмора, она спрашивает Матвея: 

- И где же ты нашел своего папу? В капусте?

- Он сам нашелся! 

А через некоторое время я слышу рассудительный голосок сына. 

- Папу мы теперь завели. А собаку когда заведем? 

Тут уж я просто сползаю на пол от смеха… 

Кирилл

- Эй, вы собираетесь? Я уже почти готова. 

Яна выходит из своей спальни, и я застываю на лестнице с открытым ртом. На ней голубое короткое платье в стиле 60-х, вроде бы простое и скромное, но, блин… Это та самая скромность, которая скрывает и обещает многое… Я не знаю точно, в чем тут дело, но это платье просто взрывает мне мозг!  

Но ладно еще платье… 

А волосы, убранные наверх и открывающие хрупкую шейку... А бесконечные загорелые ноги идеальной формы... А черные босоножки с ремешками, так похожие на те, в которых я впервые увидел Яну…

И мне так же, как тогда, хочется упасть к ее ногам и перецеловать каждый пальчик… Я снова становлюсь фут-фетишистом. Меня дико заводят изящные ножки Яны. 

И не только ножки… 

- Что? - спрашивает она. 

Видимо, этот вопрос вызван тем, что я стою как столб, уронив на пол челюсть.  

- Ты обалденная, - выдыхаю я. 

- Я еще даже не накрасилась, - улыбается Яна. - Где Матвей? 

- Его бабушка одевает. 

- А, ну ладно. 

Она разворачивается ко мне спиной, и я вижу глубокий вырез сзади на платье. 

- Охренеть вообще! - срывается с моих губ. - Ты в этом пойдешь? 

- Да, а что? 

- У тебя спина голая. 

- Я в курсе. 

- Мне кажется, на тебе нет лифчика. 

- Я не обсуждаю с тобой свое нижнее белье! - фыркает Яна.  

- А я не могу об этом не думать… 

Она оборачивается и бросает на меня такой взгляд…  я мгновенно воспламеняюсь, как спичка. 

Блин… 

Дышим. Расслабляемся. Вдох-выдох. Раздобыть бы где-нибудь пригоршню кубиков льда и высыпать себе в штаны…

Мы на празднике. Меня представили имениннице Ольге Викторовне, ее дочери Насте и зятю Матвею, у которых то ли двое, то ли трое детей. И еще паре десятков гостей. Но я запомнил только этих. Потому что зять именинницы - тезка моего сына. 

Праздник проходит веселее, чем можно было ожидать. Вместо скучных торжественных речей - забавные тосты, которые произносит по большей части муж именинницы, которого все почему-то зовут Пиратом. И мы  не сидим за столом, это скорее фуршет в огромном саду, благоухающем цветами. 

Повсюду носятся дети, гуляют взрослые с бокалами, собираются кружки по интересам: тут мужики говорят о машинах, там женщины обсуждают модные тенденции, здесь молодые мамочки делятся проблемами прорастания зубов у младенцев...  

А я ищу Матвея, которого не видел уже минут пятнадцать. 

Обнаруживаю я своего сына в весьма неоднозначной ситуации. Он и девчонка примерно такого же возраста стоят друг напротив друга и сердито пыхтят. Видимо, конфликт начался уже давно, его причина мне неизвестна. 

Эти двое меня не видят - я скрыт кустарником. 

- Мой папа тебе голову оторвет! - заявляет девчонка. 

- А я… - начинает Матвей. А потом как будто вспоминает. И радостно выпаливает: - У меня тоже есть папа! 

Девчонка смотрит на него удивленно. Мол, подумаешь, папа. Нашел чем хвастаться. 

А Матвей снова повторяет с гордостью в голосе: 

- У меня есть папа! 

- Мой папа сильнее! 

- Нет, мой сильнее! И мы с ним полетим на самолете. 

- Подумаешь! Мы сто раз летали. 

- А мы тысячу миллионов раз полетим!

- А я…

- А у меня…

Так, кажется, конфликт снова разгорается. 

Я выхожу из режима инкогнито, раздвигаю кусты и приближаюсь к орушим друг на друга детишкам. 

Они уже не просто орут. Девчонка лупит Матвея мягким зайцем, а он пытается оторвать этому зайцу уши… И при этом бормочет себе под нос, что девочек бить нельзя.

Блин. 

Что делать-то? Кого спасать? Сына? Мелкую бандитку? Зайца? 

- Дети, прекратите, - растерянно говорю я. - Драться нехорошо…

Но они меня даже не слышат. Бой переходит в новую фазу.  

Меня бросает в пот. Я пытаюсь разнять детей, но безуспешно. 

- Эй, молодежь, чего шумим? - раздается мужской голос. 

Даже не голос, а грозный рык. Малышня как по команде прекращает драться и смотрит на источник рыка. Это Матвей, зять именинницы и, судя по всему, отец девчонки. 

Драться “молодежь” прекращает, но все равно эти двое таращатся друг на друга исподлобья. 

- Мой папа тебе голову оторвет, - бормочет себе под нос мелкая бандитка. 

- А я оторву голову твоему зайцу, - не уступает мой сынок. 

- Никто никому ничего отрывать не будет, - спокойно произносит большой Матвей. - Там торт принесли. Шестьдесят свечей. Поможете бабушке задуть? И съесть. 

- Да-а-а! -