— Да, похоже…

— Один франк, мсье! Тут совсем рядом есть мастерская! Я покажу дорогу!

— Грабитель, — вздохнул помощник атташе. — Ну ладно. Только поможешь катить эту колымагу!

— Хорошо, мсье! Как скажете… Два франка.

Маленький парижанин не обманул — вывеска над массивными железными воротами гласила, что автомастерская господина Шарпантье существует с тысяча девятьсот третьего года. Навстречу молодому дипломату вышел коренастый человек в замасленной спецовке, вытирающий тряпкой руки.

Выслушав жалобу, он открыл капот.

— Вот незадача! — на чистейшем русском проговорил мастер. — Свечи ни к черту. Все залиплось. Как оно вообще ездило? Мсье. — Он начал переводить свою тираду на французский.

— Не надо, я понимаю, — широко улыбнулся Скороходов.

— Мсье из России? — удивленно поправил очки в стальной оправе мастер. — Атак и не скажешь.

— Отчего же?

— Костюм, авто…

— Мне повезло больше других, — уклончиво заметил помощник атташе.

— А — а–а… Рад за вас. Хорошо. Ремонт обойдется вам в тридцать франков, но как земляку я могу сделать скидку. Ну, скажем, двадцать пять франков.

— О нет — нет! Не стоит.

— Поверьте, мне приятно сделать такую малость для соотечественника! Тем более что вы, наверное, мой последний клиент.

Скороходов поглядел на горделиво улыбающегося мастера и решил, что речь явно не идет об увольнении.

— Пошли на повышение?

— В какой — то мере… Вы, должно быть, слышали о заводе генерала Згурского в Сент — Этьене?

— Мельком, — стараясь не показывать интереса, ответил Дмитрий Дмитриевич.

— Он зовет меня к себе инженером.

— Вот как? Вероятно, хорошее место.

— Неплохое, чего скрывать. Но я еще думаю. У меня здесь жена, дочь… Что им делать в Сент — Этьене? Они музыканты, а там, сами понимаете, заводы и казармы.

Скороходов внимательно поглядел на мастера. Понятное дело, когда среди водителей парижских такси можно было встретить генералов и сенаторов, механиком в автомастерской мог оказаться и член Государственного Совета. Но тогда раздумывать — переезжать или нет на завидную работу из Парижа в Сент — Этьен? Было чему удивиться. Однако, времени для удивления у SR–77 не было. В его ушах музыкой звучала фамилия объекта разработки.

— И все же они должны бы понять. Место инженера — это хорошие деньги, — сказал мичман.

— Конечно, так. Но они — то парижанки! Это я тут…

— Из деникинцев? — сочувственным тоном спросил Скороходов.

— О нет.

— Врангель? Колчак?

— Нет — нет. Не приписывайте мне чужих заслуг. Я не воевал в гражданскую.

— А, так вы из… Особого корпуса? Тогда ясно, откуда вы знаете генерала Згурского.

Мастер рассмеялся:

— Снова не угадали. Со Згурским я действительно знаком не со вчера. Но совсем с другой стороны. Позвольте представиться, — он расправил плечи, принимая строевую стойку, — капитан Тимошенков Сергей Артемьевич.

— Мичман, граф Протасов Дмитрий Дмитриевич. Будем знакомы.

— Очень рад. Видите ли, граф, я человек в общем — то не военный. Инженер — технолог с Путиловского завода. Но повоевать пришлось. И на бронепоезде «Хунхуз»… Слышали, может? Потом в автоброневых частях. А затем, вскоре после ранения, меня взял к себе в мастерскую господин Кречетников — известный конструктор — изобретатель.

— Да, я что — то такое слышал.

— Ну, как же! Самоходные артиллерийские установки «Перун» — настоящая конная артиллерия двадцатого века! Во время испытаний, сопровождая атаку конногвардейцев и кавалергардов, мы на трех «Перунах» шли вровень с эскадронами, расчищая путь гвардии огнем семидесятипятимиллиметровых пушек! И ведь это лишь начало! Кречетников занимался разработками ну буквально всего, что касалось боевых машин. Стабилизация орудия в движении, многослойная броня, использование дизелей вместо бензиновых двигателей. Если портфель Кречетникова в его обычном тайнике… — Тимошенков печально махнул рукой. — Простите, я отвлекся. В конце шестнадцатого русское командование решило заказать во Франции большую партию танков «Рено». В составе комиссии по приемке новых вооружений прибыл ваш покорный слуга.

— А что же Згурский?

— Я ему привез из России весточку! Кречетников — это же тесть Владимира Игнатьича.

— Вот оно что, — улыбаясь, кивнул Скороходов. — Тогда понятно. А что же он тогда раньше вас к себе не взял?

— А он и не знал, что я тут живу. Я в восемнадцатом с испанкой свалился, еле выжил. Потом какое — то время на «Рено» поработал, но когда французы начали с фронтов возвращаться, меня взашей выперли. Хорошо, жена с дочерью отыскались.

— Они успели выехать из России?

— О нет, их родина тут. Но это долгая история, еще с довоенных времен. — Тимошенков снова махнул рукой. — Она была ученицей известного композитора, приезжала концертировать в Петербург, там и познакомились. Впрочем, о чем это я! Автомобилем заниматься надо.

— Полноте, успеется! Продолжайте.

— Вы, может, журналист? Напишете обо мне очерк?

— Нет, не журналист. Занимаюсь торговлей. Но жизнь человека бывает столь причудлива…

— А что тут рассказывать? Я кроме этой мастерской подрабатываю в одном гараже. Ну, знаете там, масло поменять, гайки подкрутить, и вот на днях заезжает в этот гараж роскошный автомобиль, и выходит, кто бы вы думали?

— Згурский?

— Правильно. Владимир Игнатьевич Згурский собственной персоной! Сразу меня узнал, пригласил в кафе, ну и там слово за слово… Давай, говорит, перебирайся ко мне в Сент — Этьен. С твоим опытом и знаниями ты уже года через два будешь главным технологом на производстве мотоциклов.

— Мои поздравления, Сергей Артемьевич!

— Да оно — то, конечно, так. Но… — Тимошенков скривился. — Я ему говорю: «Владимир Игнатьевич, сейчас танки строить надо. Следующая война будет — война моторов. С теми разработками, которые мы вели под руководством Кречетникова, всю Францию — да что там Францию! — всю Европу можно на корпус обскакать!» А он мне: «Никакой войны больше не будет…» Такие — то вот дела. А к мотоциклам — ну не лежит у меня душа! Вот и бьюсь теперь в раздумьях. Вы бы, Дмитрий Дмитриевич, что сделали на моем месте?

— Я бы согласился. Сегодня Згурский полагает, что танки не нужны, а завтра может и переменить мнение. Но только при условии, что вы будете рядом. Как говорится, вода камень точит. А здесь…

— Наверное, вы правы, — согласно кивнул Тимошенков. — Но хватит разговоров. До танков еще далеко, до мотоциклов тоже дело еще не дошло, займусь — ка я лучше вашим авто. Приходите завтра к полудню — будет как новенький.