Размышления о чем-то столь тривиальном, как выщипывание волос, приглушали страх. Теперь она просто пойдет в комнату и закроется. Там с ней ничего не может случиться. В комнате тяжелая дверь, а совсем рядом комната Олловейна. Ганда будет в безопасности!

Она пошла немного увереннее и забралась уже довольно далеко в зал, когда еще раз оглянулась на галерею. По мозаике книжных переплетов скользнула огромная тень. И, словно почувствовав взгляд лутинки, тут же пропала.

«Только не бежать! — испуганно подумала Ганда. — Если ты побежишь, то не сможешь ясно мыслить. И твои шаги будет легко услышать!»

Она нащупала волшебную палочку, прикрепленную двумя широкими кожаными лентами к левому предплечью и благодаря этому скрытую под платьем.

— Я маленькая, но я лутинка! Кто бы ни пришел оттуда, он считает меня легкой добычей. Он ошибается!

За спиной Ганда услышала скрип ступеней винтовой лестницы. Лисьехвостая ускорила шаг и повернула за следующим шкафом налево, в поперечный коридор. Что-то происходило с огоньками на галерее. Их цвет изменился с белого на розовый и с каждым ударом сердца становился все темнее и темнее, пока наконец не стал кроваво-красным. Большие лампы перестали источать равномерное сияние. Свет пульсировал, был то сильнее, то слабее. Из-за этого зал превратился в прибежище пляшущих теней. Каждый миг все менялось.

Сердце лутинки ушло в пятки. Неужели преследователь почувствовал ее мысли? Неужели решил показать, что тоже владеет искусством магии? Или просто хотел, чтобы в книжном зале стало темнее?

Ганда на миг остановилась и прислушалась. Надеялась уловить шаги преследователя, чтобы понять, где тот притаился, но было тихо. Кобольдесса снова повернула. В стороне от главных коридоров шкафы стоят настолько плотно друг к другу, что можно, вытянув руки в стороны, коснуться пальцами книг на противоположных полках. Весь зал был теперь окутан давящими красными и черными тенями.

Лутинка вынула из рукава волшебную палочку и пробормотала слова покрова, спеша вдоль одного из книжных переулков. Она сольется с тенями. Ее красное платье — и без того хорошая маскировка при таком свете. Заклинание скроет ее от тех, кто не смотрит прямо в ее сторону. Для невнимательного наблюдателя она теперь станет одной из нечетких теней, которыми наполнил зал трепещущий красный свет.

Ганда замедлила шаг. Она пыталась двигаться так же бесшумно, Как эльф. Интересно, что творится в голове у ее преследователя? У него преимущество. Он здесь ориентируется. Вероятно, он догадывается, что она направляется в свою комнату. Ему ничего не стоило бы перерезать ей путь. Но она сможет с легкостью уйти от него, если не действовать, как он ожидает.

На следующем поперечном ходе Ганда свернула в еще один книжный переулок, а потом снова побежала по направлению к галерее. Она еще дважды меняла направление, пока наконец не остановилась. Теперь нужно только ждать. Если она будет продолжать бегать, ее выдаст звук шагов.

Лутинка села на пол и обхватила руками колени. «Я всего лишь тень, скрытая среди теней, — то и дело мысленно твердила она, — и он не сможет найти меня». Яркий и приглушенный красный свет менялись в ритме сердцебиения. Или это ее испуганно бьющееся сердце приспособилось к огням? Неужели Галавайн играет с ней так же, как играл с Олловейном за столом для игры в фальрах? Как убежать от него? И чего он от нее хочет?

Что это, шорох? Ганда затаила дыхание. Негромкие шаги с другой стороны шкафа! Лутинка выглянула в щель между верхним краем книги и следующей полкой. Никого не было видно.

«Нужно просто сидеть тихо-тихо, — напомнила она себе. — Если он заглянет в этот коридор лишь мельком, то не заметит меня». Звук шагов смолк. Что, он остановился? Ганда вспомнила о том, как нес ее по книжному туннелю Олловейн. Ни один листок пергамента не шелохнулся под его ногами. Эльфы могут двигаться совершенно бесшумно, если хотят этого. Судя по всему, Галавайн желал, чтобы она услышала его. Значит, он знает, где она!

Шерстка ее встала дыбом. Нет, нет, нет, это не так! Только без паники. Откуда он может знать? Хвостатая кобольдесса закрыла глаза, чтобы рассуждать ясно.

Соберись! Не дай себя запугать! Что ты можешь… Что-то мягко коснулось ее плеча.

С испуганным криком она вскочила на ноги.

— Спокойно. Это я, Ганда. Я.

Дрожа, лутинка обернулась. Перед ней стоял Квальбам III.

— Я не хотел пугать тебя. Я…

— Это ты был на галерее? — набросилась она на него.

Осветитель кивнул.

— И давно ты идешь за мной?

— Ну, уже некоторое время. Ты бегаешь довольно быстро.

— Почему ты не окликнул меня? До смерти напугал!

Кобольд раздраженно нахмурился.

— Уже забыла? Нельзя шуметь, когда бегаешь здесь. Книжный удар… Кроме того, книги сердятся. Они любят тишину. Кстати, ты знала, что большинству из них нравится, когда их гладят по корешкам?

Ганда все еще пыталась вернуть себе самообладание.

— Почему ты шел за мной? Что это значит?

— Ну… Так… — Он опустил взгляд, посмотрел на свои волосатые пальцы на ногах. — Я тебя ждал. Мы ведь договаривались.

— Вовсе нет! — проревела она.

— Договаривались, договаривались. Я ведь точно сказал тебе, где ты сможешь найти меня сегодня вечером. Я даже специально бросился в миску ради тебя. — Он смущенно улыбнулся. — Я просто хотел произвести на тебя хорошее впечатление.

Не считая красного шейного платка, который повязал Квальбам, Ганда изменений не заметила.

— Когда ты не пришла, я подумал, что ты, наверное, потерялась. Ты ведь здесь недавно. Это довольно легко. Я имею в виду… Я не хочу обидеть тебя, понимаешь? Я поначалу постоянно путался. Однажды целых три дня…

— Что ты сделал с огнями?

Квальбам казался обиженным.

— С огнями? Это что, похоже на магию кобольдов?

Ганда посмотрела на галерею. Да, в ее глазах это выглядело именно как одна из глупых шуток, которыми славились маленькие народы Альвенмарка.

— Кто занимается подобными вещами? Это… Я боюсь.

Осветитель немного неловко погладил ее по руке.

— Не нужно. Знаешь, некоторые со временем становятся странноватыми. Делают непонятные вещи. — Он захихикал. — Безумные вещи… Эта штука с огнями, это ведь безобидно. Мы с товарищами называем это книжным безумием. Я очень редко заглядываю в книги. Если слишком много читать, только запутаешься. А потом еще библиотека. Она какая-то давящая. Никогда ни кусочка неба не увидишь. Ты и представить себе не можешь, как я тоскую по возможности побегать по лужам под проливным дождем. Но это ведь безобидно. Точно так же, как и с огнями. — Он снова захихикал. — Некоторое время назад к нам приходил ламассу. Они смешные. Тело огромного быка, орлиные крылья размером с крылья дракона и бородатая голова. Такие самодовольные ребята. Поначалу я наблюдал за тем, который явился к нам. Артаксас его звали. Он действительно каждый день тратил два часа на то, чтобы намаслить себе бороду и уложить локоны. Самодовольный, самовлюбленный тип. Ему библиотека не пошла на пользу. Через две луны он дошел до того, что попытался оплодотворить Хирона. — Квальбам прыснул. — Он решил, что кентавр — корова, и переубедить его никто не мог. Совершенно сбрендил, жирный зазнайка. В конце концов хранители знания были вынуждены вышвырнуть его. Так что видишь, если кто-то играет здесь с огоньками, то это действительно безобидно. Ничего страшного. Нет причин переживать.