«Скрытые антисоциалы» составляют основу социологически незрелого лидерства. Больше того, эти элементы общества усиливают опасность, исходящую от открытых антисоциальных элементов, особенно потому что обычные люди легко позволяют тем, кто стремится к лидерству, занимать ключевые позиции. Заняв такие позиции, незрелые лидеры сразу собирают вокруг себя явных антисоциалов, которые приветствуют их (незрелых антииндивидуальных лидеров) как своих природных вожаков. (Ложное разрешение расщепления.)

Промежуточные элементы

Однако положение никогда не бывает таким простым, потому что если в обществе существует (X+Y) процентов, антисоциальных индивидов, то неверно было бы утверждать, что остальные 100—(X+Y) процентов «социальные». Существует множество промежуточных позиций. Нужно учитывать следующие возможности:

антисоциалы X % промежуточные элементы Y % просоциальные, но антииндивидуальные элементы Z % здоровые индивиды, способные вносить вклад в общество 100—(X+Y+Z) % всего: 100 %

Все бремя демократии падает на 100—(X+Y+Z) процентов индивидов, которые созрели как индивиды и способны постепенно добавлять социальное чувство к своему высокому уровню индивидуального развития.

Сколько составляют эти 100—(X+Y+Z) процентов индивидов, скажем, в современной Великобритании? Возможно, совсем немного, скажем, 30 процентов. Если есть 30 процентов зрелых личностей и, допустим, 20 процентов промежуточных элементов, которых можно считать относительно зрелыми, получится всего 50 процентов. Если, однако, количество зрелых индивидов сократится до 20 процентов, можно ожидать, что еще более сократится количество промежуточных элементов, способных действовать зрело. Если на 30 процентов зрелых в обществе приходится 20 процентов промежуточных, то есть всего 50 процентов, то на 20 процентов зрелых придется только 10 процентов промежуточных, всего 30 процентов.

Если 50 процентов могут практически выражать значительную прирожденную тенденцию к демократии, то 30 процентов не могут предотвратить подавляющего влияния антисоциалов (скрытых и явных), а также промежуточных элементов, которые из-за своей слабости или страха будут объединяться с антисоциалами.

Тогда возникает антидемократическая тенденция, тенденция к диктатуре, которая вначале характеризуется показной отделкой демократического фасада (с ложным использованием термина «демократия»).

Знаком такой тенденции являются корректирующие учреждения, локализованная диктатура, учебная площадка для личностно незрелых лидеров, которые являются обратными антисоциалами (просоциальными, но антииндивидуальными).

Корректирующие заведения — и тюрьмы, и психиатрические лечебницы — в здоровом обществе ближе всего к диктатуре, поэтому врачи, лечащие преступников и душевнобольных, должны быть постоянно настороже, иначе они, сами о том вначале не подозревая, будут использованы как агенты антидемократической тенденции. Всегда должна существовать граница, за которой уже нет четкого различия между «исправительным» содержанием политических или идеологических противников и лечением душевнобольных. (Именно здесь заключена опасность физических методов лечения душевнобольных, по сравнению с подлинной психотерапией. В психотерапии пациент как личность обладает равными правами с врачом, в том числе правом быть больным, а также правом нести полную ответственность за свои личные политические и идеологические взгляды.)

Создание врожденного демократического фактора

Если демократия — это зрелость, зрелость — здоровье, а здоровье желательно, то нужно посмотреть, чем можно способствовать развитию демократии. Разумеется, навязывание стране демократических механизмов ничем не поможет.

Мы должны обратиться к 100—(X+Y+Z) процентов индивидов. Все зависит от них. Члены этой группы могут способствовать исследованиям.

Мы обнаружим, что бессильны повысить уровень врожденного демократического фактора по сравнению с тем, что сделали (или не сделали) родители и семьи с индивидами, когда они, индивиды, были младенцами, детьми и подростками.

Однако мы можем попытаться предотвратить угрозу для будущего. Мы можем не вмешиваться в те семьи, которые способны должным образом воспитывать своих детей и подростков. Эти обычные хорошие семьи составляют единственную среду, в которой может быть создан врожденный демократический фактор[13]. Это очень скромная формулировка положительного вклада таких семей, однако, применяя эту формулировку, мы сталкиваемся с поразительными сложностями.

Факторы, препятствующие функционированию обычной хорошей семьи

1. Людям очень трудно признать, что суть демократии на самом деле заключена в обычных мужчинах и женщинах и в обычных, самых распространенных семьях.

2. Даже если разумная правительственная политика позволяет родителям по-своему руководить семьями, совсем не обязательно, чтобы местные представители власти уважали позицию родителей.

3. Обычные хорошие родители нуждаются в помощи. Им нужно все то, что способна дать наука в области физического здоровья, профилактики и лечения физических заболеваний; их нужно также знакомить с методами воспитания детей и помогать, когда дети больны психически или когда у них возникают проблемы в поведении. Но если они обратятся за такой помощью, могут ли они быть уверены, что не лишатся какой-то части своей ответственности? Если это произойдет, они перестанут быть творцами врожденного демократического фактора.

4. Многие родители не являются обычными хорошими родителями. Либо они психически больны, либо незрелы, либо антисоциальны в самом широком смысле, а социальны лишь ограниченно; или они не состоят в браке, или у них неустойчивые отношения, или они постоянно ссорятся, расходятся и так далее. Неблагополучие таких семей привлекает к ним внимание общества. Но понимает ли общество, что внимание к таким патологическим проявлениям не должно мешать общей ориентации на обычные здоровые семьи?

5. В любом случае, стремление родителей создать семью, в которой дети могли бы расти как личности и постепенно идентифицироваться с родителями и более широким окружением, начинается, когда мать остается с младенцем. Отец в данном случае выступает как защитник, помогающий матери посвятить себя младенцу.