не двигается с места. Наконец, он отрывает свой рот от моего тела и смотрит на меня снизу вверх.

— Послушай меня. Пока я здесь, внизу, ты меня не остановишь, поняла? Это единственное место, где я хочу быть. А теперь, давай. Ты можешь дать мне еще один.

С этими словами он снова погружается в меня, атакуя своим талантливым языком и одаренными губами. Я едва могу дышать, когда он посасывает, облизывает и покусывает все мои самые чувствительные местечки. Но когда он медленно погружает палец в мое скользкое тепло, клянусь, я вижу звезды.

Звуки, которые вырываются из меня, когда он двигает свой палец, — это не то, что я когда-либо слышала раньше. Я забываю смотреть на него в этот момент — я едва могу держать глаза открытыми. И в шоке, когда очередной оргазм поражает меня, как бомба, разорвавшаяся у меня между ног. Это не медленная эскалация, а внезапный приступ удовольствия, и на этот раз я издаю крик. Моя спина выгибается дугой, а ноги дрожат, и когда я наконец спускаюсь, я умоляю его остановиться.

— Я больше не могу этого выносить, Гаррет! Пожалуйста!

На этот раз он хихикает, приподнимаясь и вытирая рот. — Ты можешь взять это.

Прежде чем он успевает снова прильнуть ртом к моему клитору, я отчаянно тяну его за рубашку, опуская его вниз, пока он полностью не ложится на меня, и я страстно целую его в губы. Мои ноги обвиваются вокруг его талии, и хотя я совершенно измотана, я все еще жажду его прикосновений.

Он целует меня в ответ, прижимаясь ко мне бедрами, пропитывая переднюю часть своей пижамы моим возбуждением. Я вожусь со шнурком его штанов, пытаясь снять их с него.

Мгновение спустя он легко входит в меня, и это совсем не похоже на оргазм, который я только что испытала от его языка. Это по-другому и намного лучше. Толчок его члена, бьющегося внутри меня, достигает мест, о существовании которых я и не подозревала, доставляя мне удовольствие, которого не смогла бы найти даже самая лучшая игрушка, которая у меня есть.

И я знаю, что это такое. Может быть, он не хочет этого признавать, но я знаю, что чувствую, когда Гаррет трахает меня, — это связь, которую невозможно установить через веб-камеру или с каким-либо предметом. Это интуитивно понятно и чисто.

Наши глаза встречаются как раз перед тем, как он кончает, и я прижимаю его крепче. Как будто одно это объятие может донести до него, что я вовсе не испытываю к нему ненависти. Я не сержусь на него и не хочу с ним ссориться. Жаль, что я не могу сказать ему в большем количестве слов, чем я выразила вчера вечером, как много он значит для меня.

Если бы он знал, если бы он действительно знал, изменило бы это что-нибудь? Даст ли он нам реальный шанс или оставит меня просто игрушкой? Сводная сестра с привилегиями?

Прежде чем он выходит, я притягиваю его лицо вниз, чтобы снова прижаться губами к его губам, пробуя себя на вкус. И все, что я хочу сказать, вертится у меня на губах, но я оставляю их невысказанными. Если я признаюсь ему в своих чувствах, я стану уязвимой, и что тогда? Столкнись с унижением быть отвергнутым… снова.

Вместо этого я шепчу ему в губы: — Ты был прав.

Замешательство появляется на его лице.

— О чем?

— Секс расслабляет, — отвечаю я, когда каждый мускул моего тела растворяется в постели.

Улыбка приподнимает уголки его рта, когда он наваливается на меня всем своим весом.

В конце концов, он все-таки выходит из игры. Потом он встает с кровати, одевается и отвозит меня домой. И вот так просто все между нами становится ничуть не лучше, чем было вчера.

— Итак… если бы мне действительно понадобилась помощь с мероприятием, — говорит он, прежде чем я успеваю вылезти из машины у дома. Я поворачиваюсь назад и жду, пока он закончит свою просьбу.

— Да?

— Ты поможешь мне?

— Как ты собираешься мне платить? — Спрашиваю я дразнящим тоном.

— Возвращайся в клуб. Просто предупреди меня на этот раз.

Закатив глаза, я открываю дверцу своей машины.

— Отлично. Я напишу тебе позже.

— Хорошо, — отвечает он, шлепая меня по заднице, когда я вылезаю.

—

В тот момент, когда я остаюсь одна в своем доме, я думаю о Дрейке, и у меня возникает странное желание поговорить с ним. Рассказать ему все, это безумие, но он знает, что у меня есть чувства к Гаррету. Он не кажется таким собственником, чтобы я не могла рассказать ему о своей сексуальной жизни.

Я имею в виду, он знает, что я не могу сберечь себя для него. Он даже не показывает мне своего лица.

Потом я вспоминаю, как вчера все бросила, и думаю, самое меньшее, что я могу сделать, это извиниться за то, как странно я себя вела.

Открыв сообщения, я набираю одно из них.

Я сожалею о том, как странно я повела себя вчера.

Он сразу же откликается.

Не извиняйся. Ты была прав. Сейчас ты чувствуешь себя лучше?

Я прикусываю губу, думая о том, насколько лучше я себя чувствую.

Да. Гораздо лучше.

Есть какая-то конкретная причина, по которой ты так хорошо себя чувствуешь? Спрашивает он.

Прошлой ночью у нас был секс. Мой сводный брат и я.

Боже, пожалуйста, только не злись, я молю.

Я рад за тебя. Как это было?

Я смеюсь.

Это было потрясающе. Три раза и один раз этим утром.

Это странно, что я рассказываю тебе все это?

Нет. Мне нравится, когда ты рассказываешь мне об этом. Я не могу объяснить почему.

Хорошо, отвечаю я.

Мне нравится рассказывать тебе.

Затем я тщательно составляю свой следующий текст, прикусывая при этом нижнюю губу. В какой-то момент за последние несколько дней чаша весов склонилась в пользу Гаррета. Даже когда он отверг меня как нечто физическое и попытался полностью порвать со мной после дома у озера, я все равно знала, что это будет он, а не Дрейк.

Я надеюсь, ты знаешь, что это означает, что мы с тобой на самом деле не можем делать то, что делали раньше.

Проходит несколько долгих минут, пока я жду его ответа. Когда появляются пузырьки при вводе текста, мне становится трудно дышать.

Я горжусь тобой за это решение. И я понимаю.

Я тут подумал, что все равно хотел бы послать тебе подарок. Могу ли я это