Прошло всего несколько секунд, а Николь уже заняла оборонительную позицию.

– А вы не были слишком расстроены вашей ссорой со Сьюзан, чтобы думать об учебе? – строго спросил Алекс.

Даже под гримом было видно: Николь побелела как полотно.

– Простите?

– Наши исследования показали, что в тот день, незадолго до того, как Сьюзан была убита, вы очень сильно с нею поссорились.

– Сьюзан была моей лучшей подругой. У нас, конечно, бывали стычки, но ничего похожего на «сильную ссору».

– Правда? А вот наш источник утверждает, что ссора была настолько сильна, что вы даже чем-то бросили в подругу… А потом та пообещала вышвырнуть вас из общежития, если вы не поменяете своего поведения.

Запинающаяся Николь дергала за микрофон, пропущенный сквозь петлю на ее блузке, стараясь сорвать его. Сидящая рядом с ней Мэдисон попыталась скрыть улыбку. Она наслаждалась этой сценой.

– Мэдисон, – Алекс перенес свое внимание на нее, – мне кажется, что вам доставляет удовольствие видеть, что Николь попала в трудное положение.

– Я бы не сказала, что испытываю удовольствие, но после всех этих лет под подозрением, как вы это называете, мне кажется, что в том, что лучшая подруга кидалась в Сьюзан вещами, есть некоторая ирония.

– А некоторые могут увидеть иронию в том, – заметил Алекс, – что вы были тем человеком, который слышал эту ссору. Поэтому я хочу спросить вас, Мэдисон, почему вы никогда не рассказывали полиции о том, что слышали?

– Не было причин. Я шла по холлу и услышала эту перепалку. Мне не хотелось ввязываться. Когда дверь открылась, я проскользнула в ванную, чтобы не присутствовать при этой сцене. Сначала убежала Сьюзан, а за нею – Николь. Это произошло около шести часов вечера. Когда я поняла, что участники битвы покинули общежитие, я вернулась в нашу комнату. А потом позвонил Фрэнк, и все остальное вы знаете.

– Вы говорите, что вам не хотелось все время быть под подозрением, но рассказ о ссоре между Николь и Сьюзан мог бы отвлечь от вас внимание. И тем не менее вы никогда и никому не говорили об этой ссоре, – в голосе Алекса звучало удивление.

В комнате повисла тишина. Лори поняла, что всем корпусом наклонилась вперед. Она надеялась, что зрители сделают то же самое.

Когда Мэдисон ничего ему не ответила, Алекс увеличил давление.

– А как вам понравится такая теория, Мэдисон? Привлечение внимания к Николь как к возможной подозреваемой отвлекло бы внимание от Фрэнка. И тогда ваша поддержка алиби Паркера потеряла бы всякую актуальность.

– Я никогда об этом не говорила, потому что мне ни на минуту не приходило в голову, что Николь могла убить Сьюзан.

– И потому, что вам хотелось быть нужной Фрэнку Паркеру. Не так ли, Мэдисон?

Лори почти физически ощущала напряжение, заполнившее комнату. Именно из-за таких моментов они приглашали на съемку всех возможных подозреваемых. Каждый из них был лакмусовой бумажкой для других, потому что было довольно трудно лгать в присутствии людей, которые легко могли эту ложь опровергнуть.

Алекс не прекращал давить на Мэдисон.

– Многие люди задавали себе вопрос, почему Фрэнк Паркер всего через пятнадцать минут после ожидаемого прихода Сьюзан пригласил на прослушивание другую актрису, которая к тому же оказалась соседкой Сьюзан по комнате. Признайтесь, когда в вашей комнате раздался звонок Фрэнка, то он звонил не вам? Ведь Фрэнк звонил Сьюзан, чтобы узнать, что произошло, правда?

– Ну, хорошо, – призналась Мэдисон. – Строго говоря, он не приглашал меня на прослушивание. Но когда я узнала, что Сьюзан не появилась, то поняла, что это мой шанс. Она рассказывала мне, где живет Фрэнк Паркер, поэтому я поехала прямо туда. Мне и в голову не приходило, что в это время Сьюзан подвергается опасности. Когда Фрэнк сказал, что она не появилась, я была уверена, что она где-то оплакивает ссору на плече у Кита.

– Как вы использовали свой шанс на прослушивание, узнав, что Сьюзан не появилась у Фрэнка, – точно так же, узнав об убийстве Сьюзан, вы решили использовать свой шанс стать алиби для него?

– Я была его алиби. Я была у него в доме.

– Но не в половину девятого. Он позвонил в семь сорок пять, спрашивая о вашей соседке, а ехать до него никак не меньше тридцати минут. Вы должны были слишком доверять своим инстинктам, чтобы так быстро украсть ее роль.

– Но я не воровала…

– Какое-то время должно было уйти на то, чтобы вы решили использовать эту возможность, как вы это называете. А для того, чтобы появиться у Фрэнка, выглядящей – цитирую – «на миллион долларов», вам надо было какое-то время посвятить прическе и косметике.

– Нет. Дело в том, что я уже была накрашена.

– Правильно. Во время нашего первичного интервью вы сказали, что были дома, когда раздался звонок, потому что плохо себя чувствовали. Потом вы поправились и сказали, что собирались на вечеринку в «Лямбда Дельта Фи», но потом почувствовали себя плохо.

– Именно так все и произошло.

– На студенческую вечеринку? Неужели? Николь и Кит, вы хорошо знали Мэдисон – скажите, часто ли она появлялась на студенческих вечеринках?

Оба отрицательно замотали головами.

– Никогда, – добавила Николь с нажимом. – Она их ненавидела.

– Боже, – огрызнулась Мэдисон, – может быть, уже достаточно? Хватит говорить об этих мелочах. Хорошо, если вам просто необходимо знать, почему в тот вечер я была дома и готова к выходу, то это было потому, что я ожидала посетителя-джентльмена, так сказать.

– Любовника?

– Нет, так, ничего серьезного, но он мне нравился. Я послала ему записочку, в которой предложила ему забрать меня в общаге в семь тридцать. Я вся причепурилась, ожидая, что он заглотнет наживку, но, по-видимому, я его не интересовала, потому-то в семь сорок пять, когда позвонил Фрэнк, я все еще была в общаге. Тогда я не хотела говорить об этом, но сейчас мне кажется, что в этом не было ничего страшного. Ведь вместо этого я получила роль, которая помогла мне сделать карьеру. Если все суммировать, то я была дома, когда зазвонил телефон – телефонная компания это подтверждает. Я увидела возможность, немедленно отправилась к дому Фрэнка, умолила его прослушать меня и получила роль. Как я уже сказала, у Фрэнка я находилась с половины девятого до полуночи.

– Но вы с Фрэнком всегда утверждали, что это он пригласил вас на прослушивание. К чему эта ложь?

– Белая ложь.

– Возможно, но зачем было вообще говорить неправду? – спросил Алекс.

– Потому что так все выглядело лучше, понятно? В ту ночь Сьюзан так и не появилась дома. Я думала, что она все еще злится на Николь и тусуется где-то в другом месте. А на следующее утро в полной панике позвонила Розмари. Она сказала, что в парке Лорел-Кэньон нашли тело и что полиция думает, что это Сьюзан. Думаю, она надеялась, что мы скажем, дескать, это ошибка и Сьюзан дома.