взял в кредит трактор, арендовал земли и — получите-ка! — вот он уже и богач, и с долгами расплатился, и десять сыновей у него в хромовых сапогах щеголяют и прочее и прочее. Только вы не думайте, я на самом деле капитализм терпеть не могу. И не удивляйтесь — я всю важную национальную промышленность — производство пушек там или нефть, или еще что, ну важное, понимаете, не знаю… Вот вчерашний крестьянин не может ведь заниматься нефтью? В общем, я все это никаким буржуа не отдам — пусть этим Государь занимается. Пусть он один, как казенными землями, владеет казенными заводами. Пусть какой Государь будет — а все одно, он человек будет честный, о своей промышленности озаботится…».

Но Геневский не отвечал и не отвлекался. Он глядел на маленькую комнатку, утопающую в табачном дыму, на новенькие карты, мелькающие в руках, на три бутылки вина и одну бутылку водки, стоящие на столе.… Глядел и не видел. Он не пил, не курил и не играл; этим увеселениям он предпочитал свои мысли. Нет, он не отчаивался и не разлагался заживо — он просто искал, что будет честнее. Искал теоретически. А тут — Бык говорит, что теория во вред. Вот и хотелось высказаться. Вот и пробивалась борьба и усмешка. Вот и… Черт с ним!

Геневский отмахнулся и обратился к окружению. Традиционный преферанс, мелкий гедонизм, слабая музыка из граммофона. Семь человек офицеров в слабо освещенной комнате в одно грязненькое окно. На лицах — мало сомнений; на лицах — тот же, более провинциальный, чем столичный, азарт от игры и от распитого на семерых штофа. Что ж это: четверо в увлечении играют, закусив губы, двое в большем увлечении рассуждают на темы бытия, а он один — загрустил? От точного слова «грусть» весь дух Геневского вздыбился и возмутился. «Да никогда! Мы еще нужны. Борьба еще будет. Отбоя нам не давали! Мы и есть Россия. Та часть России, которая устояла от рабства и хотела спасти от оного другую часть России. Нам — этому маленькому кусочку свободной России — нельзя умереть. Мы еще вернемся».

Он было хотел спросить, когда следующая раздача, и налил себе вина, как вдруг на лестнице послышался волнительный бег и дверь распахнулась. На пороге стоял, тяжело дыша, знакомый офицер-марковец, ныне работающий корреспондентом одной из болгарских газет умеренно-правого направления. Но вид у него был, словно он увидел смерть своими глазами. И не ту смерть, которую он не раз видывал на поле брани, а какую-то абсолютнейшую и ужаснейшую, вот вроде всадников иоанновского Откровения.

— Что, что случилось? — заговорили наперебой офицеры.

Марковец отдышался, но никак не мог прийти в себя. Никак не мог решиться сообщить то, что узнал. Но вот и с него сошла дрожь, и офицерское собрание, наконец, услышало:

— Манштейн… он застрелился сегодня утром. Сказал, не может без России.

Наступившее молчание сразу же было прервано вставшим со скрипучего стула Геневским. Он, словно повинуясь органическому инстинкту, встал и пошел на улицу.

— Куда вы, господин полковник? — тревожно спросил Лотарев своего шурина.

— Прогуляюсь, — зловеще-туманно сказал Матвей. — Такого нельзя прощать.

— Осторожнее, прошу вас. Раз господин генерал… покинул нас, мы не должны терять других. Вы же знаете — ходить одному… — Геневский уже вышел, когда Лотарев заканчивал.

По прошествии получаса ночную портовую глушь Варны нарушили несколько выстрелов, — не желающих прощать.

Пусть знает враг, что бойцы-генералы

В наших сердцах все живут,

И что опять, как и прежде бывало,

К победам нас позовут.

И снова, опять, за Отчизну Святую

Дружно, как братья, пойдем.

Страху не знаем мы и удалую

Песню в бою запоем.

Песня Марковского полка.

Благодарности

Никите Клименко и Евгению Зенину — за помощь в идеях

Михаилу Гордиенко — за помощь в оформлении текста

Евгении Матвеевой и другим работникам Орловского военно-исторического музея — за фотографии газеты «Орловский вестник» 1919 года

Маме — за помощь в редактуре и идеях

Моему редактору — за всё

Примечания

1

Орден Святой Анны 4-й степени

2

Суворов

3

Бенкендорф

4

Добрый день, господин капитан. (нем.)

5

Я слышал, война окончена. Это оккупация? (нем.)

6

Войска Германской Империи заняли этот город более для вашего блага и защиты, чем для иных целей. Мы защищаем Таганрог от красных банд (нем.).

7

Представленный герой не имеет полной схожести с реально существовавшим летчиком Пишвановым.

8

Козлов В.А., Завьялов С.М. Неизвестная Россия. ХХ век. Книга 2. — М.: Историческое наследие, 1992. — С. 209.

9

Там же. С. 228.

10

Там же. С. 211.

11

Там же. С. 212.

12

Там же. С. 211.

13

Там же. С. 209.

14

Там же. С. 213.

15

Там же. С. 244

16

Там же. С 245.

17

Там же. С. 234.

18

РОВС — Русский Обще-Воинский Союз, организация, созданная бароном Врангелем в качестве объединения всех русских воинских чинов, эмигрировавших из России. Организация ставила целью в Россию вернуться.